Кровь империи - Игорь Соболев Страница 14

Шейла, Эйла и Лария были достойными дочерями своего Великого отца. Когда в Зуварской долине началась смута и борьба за власть они не смогли остаться в стороне.

Занявший трон после смерти отца Водивег IV Жестокий, неспроста получил свое прозвище. С детства обладая твердым, даже жестким характером, он ко всему прочему обладал почти маниакальной подозрительностью. Любое противодействие его воли либо планам воспринимались, как открытое проявление измены, а всесилье зуварских магнатов, пользовавшихся чрезмерным доверием Авалора III, он считал недопустимым.

Водивег IV всеми средствами стремился добиться режима единоличной власти. Казни «изменников» по справедливым, либо мнимым обвинениям стали обыденным делом. Во дворце поселился страх перед мрачной личностью правителя. Многие подозревали, что он психически не здоров, беспричинные приступы неконтролируемого гнева происходили все чаще и чаще. Вскоре наступила кровавая развязка.

После того, как Водивег IV Жестокий попытался вернуть под свой контроль земли, которые попали в руки Зуварских магнатов за годы власти Авалора III, в Энгельганте вспыхнул мятеж. Не желая лишаться источников дохода, богатые вельможи вступили в открытое противостояние.

Обезоружив стражу и захватив резиденцию, в которой находился монарх, заговорщики расправились с неугодным правителем. «Бивак Стражей» и «цепиши» не поддержали Водивега IV. В одночасье Зуварская долина осталась без законного наследника (король не успел обзавестись потомством). Вскоре развернулась отчаянная борьба различных группировок за пустующий трон. Бывшие заговорщики не сумели урегулировать спорные вопросы и теперь боролись между собой. Впрочем, особое мнение по данному вопросу имели представители целого ряда соседних государств. Поводов для вмешательства в происходящие события у них имелось предостаточно.

Сестры Водивега пылали яростью. Они требовали мщения, требовали вмешательства и наказания подлых убийц. Властная Шейла, супруга никчемного Нойлера I, который вырос ленивым и избалованным молодым человеком, своим боевитым характером напоминала Айлу Строптивую, непримиримую противницу Зилафа Заколдованного. Находясь уже на девятом месяце беременности, но при этом сохраняя решимость действовать до конца, Шейла инициировала вооруженное вмешательство, выдвинув претензии на трон. Лирийские войска, впервые после завершения борьбы за Окровавленное наследство Вершителя Запада, двинулись в поход.

Не обращая ни малейшего внимания на напряженную международную обстановку, Лаат вмешался во внутренний Зуварский конфликт. Провозгласив главной целью восстановление попранных законных прав и борьбу с подлыми заговорщиками, Шейла возглавила борьбу против тех сил, которые организовали убийство ее единокровного брата. На удивление действия лирийцев оказались удачны. Спустя всего несколько месяцев, мятежники были выбиты из Энгельганта и лирийские войска фактически установили контроль над Зуварской долиной.

В создавшейся ситуации одним из главных оппонентов для Лаата могла стать Саррлия. Причем Валд I Драконий Хвост испытывал двойственные чувства. С одной стороны, Зогдев не был намерен подвергать себя риску развязывания затяжного конфликта, но с другой, правитель не мог игнорировать претензий на власть в Энгельганте по правам собственной супруги Эйлы, а также перспектив усиления Тойлена I.

Причем, открытое вмешательство в противостояние, вокруг Зуварского наследства, почти наверняка повлекло бы за собой начало всеобщего конфликта в Белом Мильгарде. Шергия вряд ли окажет действенную поддержку при подобном раскладе. Темерлин весьма недвусмысленно заявил, что придерживается исключительно нейтральной линии и не собирается вмешиваться в войну. Для шергов зуварский вопрос не имел первостепенной важности.

Керсия, Нолария и Миолан, напротив, были готовы занять угрожающую позицию. Пристально следя за возможными военными шагами Зогдева, стороны проводили активные переговоры между собой. «Гильдия Магистров» и керситы, ни при каких обстоятельствах не желали допускать утверждения гегемонии саррлинского государства в Тригирских горах, поскольку это противоречило их торговым интересам. Стороны явно готовились к очередному военному столкновению. Впрочем, конфликт совершенно непредсказуемо закончился без пролития крови.

Зогдев не решился на проведение полноценной интервенции, на территории соседнего владения (безусловно, одну из ключевых ролей в пользу подобного решения сыграла позиция Алеандра I Сильного, всецело обладающего влиянием в Саррлии). Зогдев уступил давлению соседних держав. Впрочем, определенные выгоды Валду I все же достались.

В переговорах о дальнейшей судьбе Зуварского наследства приняли самое непосредственное участие супруги лирийского и саррлинского правителей. Шейла и Эйла отстаивали собственные интересы как могли.

В соответствии с подписанным соглашением права на трон в Энгельганте приобрел малолетний сын Шейлы, появившийся на свет незадолго перед началом переговоров, который являлся прямым наследником династии Зуварских владетелей по материнской линии. Властные полномочия по достижению совершеннолетнего возраста возлагались на «Регентский Совет», который возглавила сама Шейла.

В свою очередь Зогдев отказывался от претензий на зуварский престол, но присоединял к своим владениям небольшую часть северных районов Зуварской долины. Владения Саррлинского монарха увеличивались, и теперь вплотную приближались к заснеженным вершинам Закатного перевала, а его купцы получали право пользоваться привилегиями при уплате «транзитной пошлины».

Таким образом, Зогдев получал возможность осуществлять контроль над одним из важнейших участков торгового пути Западного побережья, проходящего с севера на юг. «Дамский мир» подвел черту назревавшему конфликту. Соседние государства, и прежде всего, Миолан и Керсия были вполне удовлетворены исходом переговоров. Самое главное, по их мнению, заключалось в том, что Энгельгант не попал под безраздельное влияние Саррлии либо Шергии.