Воля смертных - Александр Прозоров Страница 14

В город из своего святого убежища Варнак скатался с вполне разумной целью — узнать, не всплыла ли история с проклятыми грабителями в местном МВД? Ему совсем не улыбалось попасться на глаза полиции при осмотре места происшествия. Ведь угрозы мэра никто не отменял, и фото Еремея наверняка уже имелось во всех ориентировках.

История и вправду всплыла — на местном новостном сайте, в разделе юмора. Там сообщалось, что в корзовскую больницу обратились двое бомжей с легкими телесными повреждениями. Несчастные утверждали, что стали жертвой оборотня. Далее уточнялось, что от потерпевших сильно разило алкоголем, а поверхностные ранения у них на коже могло нанести только мелкое существо размером с болонку. Статья так и называлась: «Болонка-вурдалак».

Из интернет-кафе Еремей перешел в кафе обыкновенное и подкрепился двумя стейками из лосося. Духовно-возвышающей пайки послушника ему для сытости катастрофически не хватало.

В какой именно момент он попался на глаза излишне любопытным горожанам, Варнак не заметил, но на шоссе, привычно обходя попутные машины, он обратил внимание на синюю, потрепанную жизнью «бомбу», что раз за разом совершала рискованные обгоны, пытаясь удержаться у него на хвосте. Для проверки Еремей чуть сбросил газ, прекратив обгоны, — «БМВ» тоже остепенилась, удерживаясь в четырех машинах позади.

«Вот ведь лохи, на что рассчитывают?» — мысленно усмехнулся он, переведя взгляд на сосновый бор по правую руку, и, заметив за первой же автобусной остановкой утоптанную тропу, свернул на нее. Не снижая скорости, легко и уверенно мотоцикл помчался между плотно растущими толстыми деревьями. Две минуты спустя тропа вывела его к деревушке в два десятка домов. Варнак выехал из нее по проселку, вроде бы идущему в нужном направлении, возле очередной развилки отвернул влево, потом еще раз, миновал какой-то хутор с обширной пасекой и вскоре по другой, не менее узкой тропе, выскочил обратно на шоссе, но уже несколькими километрами дальше.

— Хотел бы видеть их рожи, когда они остановились возле леса, — пробормотал Еремей, до упора выкручивая правую рукоять. — Боюсь только, к следующему разу они запасут какую-нибудь двухколесную тарахтелку. Но будет уже поздно.

До проведения тендера оставалось всего три дня, включая выходные. Значит, уже в понедельник он может отправляться к мэру за ответом. А предыдущие двое суток — просто не высовывать носа из ашрама.

Правда, последняя задача оказалась наиболее сложной. В отличие от прочих последователей учения Гаутамы Будды, он не мог часами сидеть на коленях с прикрытыми глазами, полдня кружиться на месте даже под самую красивую мелодию или впитывать энергию солнца раскрытыми ладонями, как какой-то кабачок. Его деятельная натура требовала приложения сил — а кроме как заготовить хвороста на месяц вперед и покосить траву на участке в ашраме, делать было совершенно нечего. Даже интерес к возможности накладывать проклятия среди сектантов угас, как только выяснилось, что овладение темной магией требует не сидячих медитаций, духовного роста и созерцательности, а реальных ежедневных тренировок с физическими нагрузками. Последователи бывшей математички перед лицом штанги и боксерской груши немедленно приняли сторону ничем не замутненного, рафинированного добра.

— Рома, ты хороший, — нашла его «конопушка» возле сарайчика, когда-то явно служившего уличным туалетом, а ныне заваленного старыми лейками и ведрами и поверх них под самую крышу забитого хворостом. — Я тебя люблю. Ты сегодня вечером не занят?

— Нет, Юля, ты тоже очень хорошая. И я тебя тоже люблю. Конечно, нет. Чем?

Полынная девчонка наморщила свой вздернутый носик, переваривая ответ, и недовольно фыркнула:

— Я серьезно спрашиваю, Роман!

— Ты выбери что-нибудь одно, сестра моя по вере. Или Рома, или Еремей, — улыбнулся Варнак. — А то неправильно имя удлиняешь. И да, ты тоже хорошая, и нет, чем я могу быть тут занят? Даже порчу не на кого напустить!

— Я серьезно!

— А я что, шучу, что ли? Сама посмотри — тут, кроме тебя, никого нет! А на тебя порчу напускать нельзя. Ведь ты меня любишь, и ты хорошая.

— Ты не мог бы сходить сегодня со мной в одно место?

— О-о, шпионские тайны? Можешь на меня положиться.

— Я серьезно спрашиваю!

— А я серьезно отвечаю. Хоть на край света!

— Нет, мне сегодня вечером в Корзов нужно. Мама день рождения отмечает. Нужно появиться хоть ненадолго, а то она обидится. Мы ведь с ней не ссорились.

— Хорошо, я провожу.

— Нет, ты лучше со мной сходи. Пусть знают, что у меня тоже настоящий парень есть. А то они меня совсем за дурочку считают. Даже лечить пытались. Пришлось от мамы прятаться. Но сейчас успокоились. Смирились, что я такой же быть не хочу.

— Какой?

— Ну… плохой. Кто ничего не делает, а у других отнимает. Пусть увидит, что у меня тоже все как у всех. Настоящий парень есть, и жизнь взрослая. Что я сама по себе, и пусть больше за мной не ходит и не заботится! Что я и сама смогу прожить!

В последнем Варнак очень сильно сомневался. Он-то отлично понимал, что маленькие нежные цветочки, произрастающие в уютном и ухоженном ашраме Галины Константиновны, огороженные от жизненных невзгод медитациями и хозяйственной находчивостью бывшей преподавательницы, не протянут в реальной жизни и недели, и максимум на что способны — исполнять обязанности привокзальных побирушек. Но… Но почему бы и не сделать доброе дело, раз уж оно ему ничего не будет стоить? Показаться рядом с девчонкой, поздравить и успокоить ее родительницу, а потом безопасно и комфортно доставить Юлю назад.

— Эк ты разгорячилась-то! Конечно, прокатимся, отчего и не погулять в субботний вечер? Надеюсь, Галина Константиновна на нас за сию вольность не осерчает?

— Ашрам открыт всегда. Мы здесь не на привязи. Раз нам нужно уйти, никто ничем не попрекнет.

— Воистину, сама судьба привела меня в это место. Когда едем?

— Наверное, прямо сейчас нужно. Автобус через полчаса подойдет.

— Какой автобус, Юля? Коли пускать пыль в глаза — значит, пускать. Поедем с шиком, на мотоцикле. Я переоденусь парадно, в черную кожу с заклепками, купим самый большой букет, что удастся найти на наших проулках…

— Я серьезно говорю, Рома! — недовольно топнула ногой «конопушка». — Откуда мы возьмем мотоцикл и все остальное?

— И я серьезно, — ухмыльнулся Варнак. — Неужели ты думаешь, что у служителя зла и повелителя проклятий не найдется такой мелочи, как мотоцикла и костюма из толстой черной кожи? Да мне достаточно в ладоши хлопнуть — и все появится!

— Ну тебя! Хватит издеваться! Ты совсем как мама… — У нее задрожали губы.

— Неужели ты мне не веришь, Юленька? — присел перед «конопушкой» Еремей. — А еще почти просветленная! Людям нужно верить. Давай руку, пойдем.

Спустя два часа «Урал-соло», утробно бормоча мощным мотором, затормозил напротив разукрашенного гирляндами кафе «Рыбный дол». Варнак заглушил мотоцикл, откинул подножку, помог слезть «конопушке», с трудом удерживающей огромный букет дельфиниумов, снял шлем с ее головы, затем свой, взял девушку под руку, проводил ее до дверей и пропустил перед собой.