Запах Cумрака - Валерий Пылаев Страница 13

– Не знаю, Саш. – Иван пытался ответить на вопрос, который я никогда не стал бы задавать. – Это ведь еще не скоро все, сам понимаешь… А давай… А давай водочки, а?

Я не стал возражать. Уж не знаю, кому оно сейчас было нужнее – то ли Ивану, то ли мне самому. Почему бы и нет. Тем более что разговор предстоял серьезный. Пока я сражался с древней скрипучей раскладушкой, Иван успел не только разлить по рюмкам «Столичную» из запотевшей бутылки, но и раскидать по столу нехитрую закуску. Колбаса, огурцы, хлеб и вареная картошка из холодильника – более чем достаточно для двух усталых полуночников.

– За Дозор! – Я поднял рюмку. – Спасибо, что приютил, Вань.

– Да ты чего, ерунда, – отозвался Иван. – За Дозор.

Традиционный первый тост. Но теперь все формальности соблюдены. Я решил начать с вопроса в лоб:

– Что случилось на строительстве дороги? Почему не сказал?

Иван недовольно крякнул, отставил рюмку и потянулся за колбасой. На мгновение на его лице мелькнуло раздражение, тут же сменившееся тоскливой обреченностью.

– Да я сам ничего не понимаю. – Он покачал головой. – Может, вообще не по нашей части. Но в газеты такое точно нельзя, а Танька… как всегда. Заноза.

– Что там было? – Я слегка возвысил голос. Конечно, я Ивану не начальник и вообще в Саранске на птичьих правах, и все же сейчас во мне почему-то росла уверенность в том, что я могу не просто спрашивать, но и требовать ответа. Иван прекрасно знал, что случилось с тем парнем. Знал – но хотел отмолчаться. – Вань, что ты видел?

– Тело видел, – огрызнулся Иван. – В паре метров от грузовика с асфальтом лежал. Здорово порвали. Волки, наверное, или медведь.

– Рядом с грузовиком?! – Я почему-то сразу представил себе здоровенную железную махину, за километр воняющую дымом, бензином и подогретым гудроном. А если она еще и громыхает двигателем… волк и близко не подойдет. Волк. А вот оборотень – может. – И часто у вас тут такое? Часто волки нападают на людей?

– Не часто. – Иван вжался в спинку стула и будто бы разом стал вдвое меньше. – Но старики говорят, в начале девяностых бывало…

– Сколько в Саранске зарегистрированных оборотней? – Я нажал на слово «зарегистрированных». – Я утром видел четырех.

– Семеро, – с явной неохотой выдавил Иван. – Саш, это не они. Я наших всех знаю, хорошие ребята. С одним еще в школе вместе учились.

Под ключицей стрельнуло. Я по привычке склонил голову набок, пытаясь унять боль. Когда-то давно это помогало – тогда болели разорванные мышцы и связки. Сейчас болело то, что вылечить уже невозможно.

– Они оборотни, Светлый! – Я еле удержал себя от того, чтобы вскочить со стула. – Хорошие ребята не едят людей по лицензии.

– Трое вообще от лицензий отказались. – Иван тяжело вздохнул. – Саш, ну не могли они…

– Могли, – отрубил я. – Или они, или заезжий гастролер. Почему ты их защищаешь, Ваня? Они Темные!

– А ты что бы стал делать?! – взорвался Иван. Потом втянул голову в плечи, прислушиваясь, не проснулись ли родные, и продолжил уже шепотом: – Саша, у нас тут не Питер. Все свои. Вадим меня еще пацаном помнит. А Серега и Катя сами у меня, считай, на руках выросли. Обычные ребятишки. Веселые, здоровые, крепкие, родители хорошие. Их судить, Саша? Их ловить?! Даже Семеныч…

– Ловить и судить! – рявкнул я. – Вы – дозорные, Ваня. Вы не имеете права закрывать глаза на такое. И я не имею, понимаешь?

– Да понимаю я, понимаю, – ответил Иван уже спокойнее и тут же разлил по второй. – Саш, мы с Семенычем не такие уж колхозники. Я приглядывал за Темными, это моя работа. Поверь, очень маловероятно, что это кто-то из местных. Трое, как я уже говорил, вообще не охотятся. У четырех лицензия на этот год еще не закрыта.

– Тогда надо искать того, кто не зарегистрирован в Саранске. – Я одним махом опрокинул рюмку. – Или новообращенного. Больные старики, дети, супруги кого-то из семерых…

– Саша, что у тебя с глазами? – тихо спросил Иван. – Ты… ты поэтому Волк, да? Волк?

– Поэтому, – буркнул я, опуская взгляд. – Давай не будем, ладно? Спать охота.

– Спать так спать. – Иван пожал плечами и поднялся. – Я тебя понял. Будем работать… Волк. Попробуй завтра заглянуть к Петровичу, он как раз недалеко от того места, где дорогу делали, живет, за Атемаром. Я тебе утром на карте покажу, не промахнешься.

– Что за Петрович?

– Сам увидишь. – Иван хитро улыбнулся. – Очень умный мужик, много чего расскажет. Тебе понравится.

– Что-то слабо верится, – вздохнул я, устраиваясь на раскладушке. – Ладно, заглянем к этому вашему Петровичу.

Расспрашивать почему-то не хотелось. Меньше знаешь – лучше спишь. А я не спал уже сутки с лишним.

* * *

Я не сразу понял, что меня окружает. Темнота, чернота, в которой видны лишь силуэты и светящиеся прямоугольники. За всем этим угадывалось что-то знакомое, близкое, но словно прикрытое невидимой, но почти осязаемой пленкой. Мало света, почти нет запахов, и шуршание асфальта под подошвами тихое, будто бы мои ноги вдруг удлинились настолько, что я слышал его издалека. Так не бывает.

Бывает! Но со мной это было так давно, что я успел забыть, как выглядит ночь.

Не глазами Волка.

Даже не глазами обычного Иного, не перевертыша.

Глазами обычного человека.

Я будто бы сразу лишился двух третей чувств, к которым успел привыкнуть настолько, что они уже казались чем-то самим собой разумеющимся. Ослеп и оглох. А обоняние, убогое и жалкое человеческое обоняние выхватывало из налетавшего порывами ветра лишь запах сырости, слегка разбавленной бензином.

Но по-настоящему страшно мне стало, только когда я не смог поднять с асфальта собственную тень. Она все так же лежала под ногами мокрой тряпкой, плоская и неподвижная. Кто-то или что-то напрочь отрезало меня от Сумрака. Я оказался в незнакомом месте. Одинокий, лишенный Силы, почти слепой и беззащитный. Почему? Или лучше будет спросить – для чего? Разумеется, неприятности не могли заставить себя ждать.

Хриплый вой, от которого левое плечо скрутило привычной болью, раздался совсем близко. Тот, кто ничего не знал о Сумраке, серой подкладке мира, и его обитателях, мог бы успокоить себя мыслями о голодной бродячей собаке. Но собаки так не воют. В незнакомом мне безликом городе шла охота. И охотились не на меня. Тусклые фонари лишь кое-как подсвечивали обочину дороги, по которой не спеша шагала девушка в короткой серой куртке. Мне на мгновение показалось, что я уже встречал ее раньше. Только где? Одна – ни машин, ни других прохожих. Конечно, вервольфы выбрали ее. Моложе, слабее и уж точно вкуснее. А меня вообще не должно было быть здесь. Еще не поздно… спрятаться?

Я тихо выругался сквозь зубы и резко дернул головой вправо. Боль чуть отступила – не ушла насовсем, но сдалась воле, возвращая мне силы. Телефон пропал, но нож оказался там же, где и всегда. Десять сантиметров стали против немыслимо быстрых и могучих зубастых тварей, способных исчезать в Сумраке. Нож, приученные к боксу мускулы и упертая уверенность в том, что бывших дозорных не бывает. В том, что даже сейчас я не имею права просто спрятаться. Похоже, мне с минуты на минуту представится возможность проверить, на что я гожусь без Силы Иного. Разбираться с причиной ее пропажи буду уже потом… если буду. Я рывком застегнул ворот куртки и побежал. Теперь, когда в моей голове имелось что-то отдаленно похожее на план, стало чуточку легче. Догнать девчонку, утащить с улицы и попробовать дожить до утра. Все вопросы – потом.