Дороги богов - Галина Львовна Романова Страница 13

С этого дня и началась моя настоящая история. Из клети рабов я переселился в дружинный дом и стал слугой-отроком — как и многие мальчишки моих лет и моложе. Мы носили за викингами оружие, прислуживали им за столами, выполняли самую разную работу, в том числе и готовили драккары к новым походам. Остальное время уходило на обучение владению оружием — настоящий викинг должен был уметь метать копье, метко стрелять, сражаться мечом и топором, справиться, имея всего один нож, с тремя противниками.

Обычно викинги начинают проходить эту науку с раннего детства — в десять лет мальчишка получает свой первый меч, а в двенадцать может пойти в боевой поход полноправным членом дружины. Лишь вольноотпущенники вроде меня или разорившиеся фермеры вступали в дружину позже. Эрик Медведь был достаточно богат и могуществен в округе и даже в самом Бирке, когда ему случалось отправиться туда на тинг, и он мог позволить себе иметь большую дружину — почти в четыре сотни мечей. В его дружину люди шли сами, оставалось лишь выбрать из них достойных. Поэтому я мог гордиться тем, что отец выделил меня из толпы трэллей.

Осенью с севера начинают задувать холодные ветры — старики поговаривают, что это турсы из Утгарда каждый год наводят на нас холода в надежде ускорить приход Фимбул Винтэ, Последней Великой Зимы, после которой разразится Рагнарёк. Сказки о троллях хорошо слушать долгими зимними вечерами, сидя у очага, но в ту пору я трепетал, едва слышал эти истории. Ведь знак того, что Рагнарёк вот-вот разразится, ныне висел на почетном месте, в дружинном доме, над пиршественным креслом Эрика Медведя. Никто, кроме меня и умершего Ольгерда-скальда, не знал подлинного значения написанных на нем рун. Это сейчас, несколько лет спустя, я могу с уверенностью сказать — Ольгерд-скальд тоже стоял на Дороге богов и сошел с нее в небытие, когда настал его черед. Боги сами находят человека, который призван исполнять их волю, — при этом тот, кто до этого служил им, должен умереть, передав своему преемнику знания и силы. Преемником Ольгерда выпадало стать мне.

Но тогда я еще не задумывался ни над чем. Эрик Медведь решил не спускать с меня глаз и постоянно держал возле себя. Я исполнял только его приказы, подавал ему угощения за столом, носил его меч. Собственное оружие мне, пока не завершилось обучение, не было положено, но я знал, что когда-нибудь, принеся своему вождю клятву верности, я получу из его рук свой меч. Он ждал меня, и я, входя в зал для пиров, всякий раз бросал на него взгляд — как жених бросает издалека нетерпеливые взоры на невесту.

Той весной должно было состояться сразу два события: мой старший брат, Торвальд Эрикссон, брал за себя в жены дочь нашего соседа, госпожу Беруну, а вскоре после этого нас, отроков, должны были принимать в воины.

Я не знал, что нас ждет. Различным испытаниям нас подвергали всю осень, зиму и начало весны, но все это оказалось пустяками по сравнению с тем, что нас ожидало.

В один прекрасный день Эрик Медведь вышел на двор — снег уже стаял, и земля начинала подсыхать, — вручил мне меч и приказал защищаться. Я сперва не понял, в чем дело, но тут навстречу мне шагнул из толпы викинг Сигурд по прозвищу Кровавый Орел. Он поигрывал мечом, и я с тоской понял, что мне предстояло биться с ним.

Сигурд Кровавый Орел не дал мне и нескольких мгновений. Взревев, он бросился в бой, и я еле успел увернуться от страшного удара, готового раскроить мне череп. Спасаясь от смерти, я снова и снова уворачивался, ускользал, прятался, стараясь не подпустить противника близко.

Не подумайте дурного — я не терял времени даром всю зиму. Но справиться с Сигурдом не мог никто. Он был берсерком, и участь любого, кто поднял против него оружие, была страшна. Мои осторожные отчаянные выпады он гасил легкими движениями меча, и лишь то, что сейчас происходило всего-навсего испытание, спасало меня от гибели.

— Дерись! Ну дерись ты! — кричал он мне, когда я в очередной раз избегал столкновения.

Но встать на пути Сигурда я не мог. Стараясь поймать меня, он рассвирепел окончательно и уже только рычал и выл, кусая край своего щита. Потом берсерк вовсе отбросил его, рванул на себе рубаху и ринулся на меня.

Он гонялся за мной до тех пор, пока сам Эрик Медведь не дал знак:

— Довольно!

Услышав его крик, я опрометью кинулся к отцу на порог дружинного дома, а к летевшему за мной по пятам Сигурду поспешили остальные викинги. Первых он раскидал в стороны, как щенят, но подоспели другие. Его сбили с ног и окатили холодной водой. Только тогда берсерк несколько пришел в себя и сел на земле, вздрагивая и судорожно глотая ртом воздух.

— Ну и здоров этот малый бегать! — наконец прохрипел он. — Не стать ему викингом, если он так будет драться с каждым!

— Я же говорил, — послышался голос Торвальда, — он паршивый трэлль и никогда не станет воином! Его место в навозе!