Трое против колдовского мира - Андрэ Нортон Страница 13

— Она была похожа на меня? — спросила Каттея.

— Как две капли воды — такая же нежная, улыбалась. Но… теперь я понял — ей не хватало человечности.

— Призрак, мое подобие! В таком случае, они ждали вас, знали, что вы попытаетесь прийти мне на помощь и вызволить оттуда! Но для того, чтобы создать такого двойника, требуется очень много времени. Интересно, кто из новообращенных это был на самом деле?

— Перевоплощение? — спросил Кемок.

— Да. Но еще сложнее, ведь они должны были сделать ее такой, чтобы вы ничего не заподозрили. К тому же мы общаемся мысленно — они узнали и об этом? Да, скорее всего! И это многое доказывает — теперь они более чем уверены, что вы враги. Интересно, когда они догадаются, что мы не в ловушке, и кинутся за нами?

На этот вопрос ответа у нас не было. Но на душе стало как-то неспокойно. Ручей журчал в темноте, лошади мирно жевали траву, а мы всматривались в темноту, но ничего подозрительного не видели.

Наступило утро, и для нас с Кемоком оно было солнечным, Каттея же видела сплошной туман перед глазами. Она почти не ориентировалась, когда мы стали взбираться на лошадях на склон горы. Наконец она попросила привязать ее к седлу и вести ее лошадь — она боялась, что желание повернуть назад станет таким сильным, что захлестнет ее, и она не сможет контролировать себя. Мы тоже чувствовали себя неуютно. Иногда что-то странное начинало твориться с нашим зрением, и нам казалось, что мы смотрим вниз и видим там Место Власти. Возникало такое чувство, будто мы скачем в темноту, но мы упорно пробирались вперед. Мы сделали так, как попросила нас Каттея, и иногда она пыталась вырваться, один раз закричала, что прямо перед нами притаилась смерть — бездна, хотя на самом деле ничего подобного мы не видели. Наконец она закрыла глаза и заставила нас завязать их платком, сказав, что, погрузившись в себя таким образом, она сможет справиться с приступами страха.

Еле заметная горная тропа вскоре исчезла, и нам пришлось пробираться сквозь настоящие дебри. Я долгое время жил в горах, но меня поразила неестественность природы в здешних местах. Мне показалось, что я понял причину этого. Горы на юге сдвинули с места, перетрясли; наверное, то же самое проделали и с этими горами.

Наступил вечер второго дня с того момента, как мы покинули привал у ручья, когда мы наконец добрались до того места, где лошади уже не могли идти. Стало ясно, что наверх придется взбираться пешком. Мы опечалились.

— Почему мы остановились? — спросила Каттея.

— На лошадях дальше не пройти, придется подниматься без них.

— Подождите! — она вытянулась как струна. — Развяжите мне руки!

В ее голосе и движениях была такая решимость, что Кемоку пришлось подчиниться. Словно в состоянии видеть, несмотря на слепоту, ее пальцы коснулись его бровей, потом глаз, которые он закрыл. Она долго держала на них свои руки, прежде чем проговорила:

— Повернись лицом туда, куда следует идти. Не раскрывая глаз, брат медленно повернул голову налево, в сторону отвесной скалы.

— Да, да! Теперь вижу! — в голосе Каттеи чувствовались радость и надежда одновременно. — Этой дорогой нам и нужно идти!

Но каким образом? Мы с Кемоком еще могли справиться с таким подъемом, хотя меня и волновала его поврежденная рука. Но Каттея — ничего не видящая, да к тому же связанная — это невозможно.

— Не думаю, что меня придется тащить на себе, — возразила Каттея в ответ на мои безмолвные сомнения. — Пусть пройдет эта ночь, дайте мне собрать всю свою силу, а потом, с рассветом, попробуем. Я уверена: мы пройдем.

Я не разделял ее уверенности. Скорее всего, с рассветом, нам придется не взбираться на гору, а отступать назад и искать другой путь среди кошмарных дебрей древнего поля битвы.