Собиратель зла - Виктор Ночкин Страница 13

— Эти двое — еще ничего. Если хорошенько постараются, сумеют отыскать медный шульд в собственном кармане… Но лучших вам, магистр, здесь не найти. Места больно обжитые, сытые. Рядом с большим городом леса всегда бедны зверьем, так что народ не обучен охотиться понастроившему.

Хагней знал о том, что Бремек непременно будет наговаривать на собратьев-охотников — из вечной зависти и ревности к чужой славе. Раз не слишком ругает, значит, проводники достались толковые.

— Ладно, — заключил толстяк, — раз уж лучших не найти, воспользуемся этими, как их… Олвисом и Гнездом. А ты здесь уж не оплошай, сыщи оборотня.

— Приложу старание, — кивнул Бремек. — Но сам брать не стану, подожду вас, магистр.

— Я вернусь, как только проверю слухи насчет собирателя, — кивнул толстяк.

— Удачи, добрый Хагней.

— Да пребудет с тобой Свет.

Распрощавшись с магистром, Бремек потребовал и для себя проводников из местных. При ловчем было трое помощников, люди бывалые, опытные, но окрестностей Раамперля они не знали. А ловчему хотелось, не теряя времени, осмотреть места, где оборотень разбойничал последнее время, а также расспросить жителей, кто может рассказать о волке.

— Кто его видел, того уж нет, — заметил Астус.

— Я знаю, что такое матерый зверь, — значительным тоном произнес Бремек, выделив голосом «знаю». — Потому и сказал «места». Быть может, следы какие-то остались.

— Я бы сам отправился на охоту, — вздохнул глава представительства, — да не смогу, жаль. У меня на руках дела провинции, граница с владениями Алхоя, да еще поселенцы на востоке… Нет никакой возможности отлучиться, никогда не знаешь, какие новости могут сюда прийти. А хотелось бы самому принять участие…

Бремек понял намек и пообещал, что о каждом значительном открытии станет сообщать местному начальству.

— Тогда я снаряжу с вами побольше людей, — решил Астус, — чтоб было, кого гонцом отправить. Не гонять же вам, добрый брат, своих.

Ловчий кивнул — ясно, с ним пойдут преданные Астусу парни, которые станут следить за каждым шагом столичного гостя. Но это дело неизбежное, Бремек с самого начала подозревал, что большой свободы ему не предоставят. Попросил только:

— Хорошо, только пусть ваши… э… посыльные держатся позади, не суются под руку.

Старшим над помощниками ловчего Астус назначил некоего Дорчика. Этот был довольно значительной фигурой в местном представительстве Ордена, носил титул рыцаря (как и сам Бремек), и обращаться к нему следовало не иначе как присовокупляя к имени «брат». Дорчик был худощавым мужчиной среднего роста, с унылым длинным лицом, на котором выделялся вислый красный нос и черные усы. Больше ничего примечательного в добром брате Бремек не обнаружил. Местный рыцарь был не слишком умен, но и не дурак. Ходил в кольчуге, носил меч, но за оружие не хватался. Не орал, не ругался, но не был и тихоней… Обычный человек. При нем состоял десяток молодых служителей Ордена — солдаты, конюхи, оруженосцы.

Бремек скептически оглядел помощничков, но от брани воздержался — ему следовало произвести на местных хорошее впечатление и держаться дружелюбно, это непременное условие, иначе не исполнить задания доброго Архольда. Ловчий подумал, что оставаться добреньким с местными недотепами трудней всего. Легче поймать оборотня, чем быть ласковым с неумехами… да ничего не поделать.

— Ладно, — бросил, — отправляемся в путь, добрый Дорчик. Показывайте, где ваш оборотень появлялся…

* * *

Возглавлявший колонну Дорчик объехал боковыми улочками базарную площадь и направился в сторону пригорода. Бремек постарался запомнить объезд, очень уж людно и шумно было на раамперльском рынке. Ловчий решил, что постарается впредь избегать толкучки.

На тракт добрый брат не стал выезжать, повел колонну на мост. Пересекли Гамхату и покинули город.

— Объедем по окружному тракту, — пояснил проводник.

Бремек кивнул и приготовился к долгой езде вокруг большого города, но брат Дорчик вскоре свернул в сторону. Вдоль дороги потянулись изгороди, за ними — огороды, добротные приземистые дома, служебные постройки. Запахло навозом и сырой землей. Здесь жили фермеры, снабжающие Раамперль продуктами. Потом начались пашни… Пшеница и рожь уже созрели, когда налетал ветер, по полю ходили волны. Между полей встречались неширокие полосы леса. Деревья сплошь молодые, потому что древесина здесь в цене — городу постоянно требуются дрова и строевой лес.

— Заедем в деревню, там захватим свидетелей, — бросил рыцарь.

— Есть свидетели нападения? — ловчий удивился.

— Нет, те, кто первым нашел мертвецов.

Брат Дорчик обратился к пожилому крестьянину, тот без особой охоты согласился проводить господ охотников. За деревней начался лес, но не дремучая чаща, а светлый, прорезанный солнечными лучами молодой лесок. В таком не то что дичи — и грибов осталось немного, должно быть. Неподалеку от жилья лес бедный и не страшный.

Дорога шла через заросли, здесь-то и подстерег запоздалых путников оборотень. Место отмечало сломанное тележное колесо, подвешенное у обочины на сук. Между спицами торчали связки увядших цветов — оставили родичи убитых, когда забирали тела. Жертвой стал богатый селянин, который промышлял кое-какой торговлишкой. Возил в Раамперль на рынок овощи, там закупал разнообразную мелочь, скобяной товар, свечи, ткани — это продавал землякам. В дальние поселения купцы не заглядывают, так что есть возможность подзаработать местным, кто половчей. Волк прикончил торговца и работника.

Крестьянин принялся рассказывать, тыча корявым черным пальцем в кусты и на дорогу:

— Здесь вот они и стояли. Должно быть, собирался купец до города к ночи добраться, да малость припозднился. Телега вон в тех кустах застряла, упряжь порвана, а лошадка с перепугу умчалась. Потом нашли лошадку-то, родным покойного в целости передали. Хорошая лошадка… Так я говорю, вон там телега…

Старик говорил и говорил, но Бремек уже не нуждался в пояснениях. Он видел раздавленные, изломанные кусты, различал колеи, оставленные телегой. Опытному охотнику все было ясно, картина нападения сама собой вставала перед глазами. Вот здесь началось — волк прыгнул из кустов, обрушился на возницу, лошадь ошалела со страху, волк с купцом свалились на дорогу, телега влетела в заросли, упряжь разорвалась, а второй ездок вылетел из повозки. Вряд ли он успел встать, волк прыгнул ему на спину.

Бремек, пригнувшись, скользнул вдоль дороги, присел, подцепил слипшийся ком грязи, растер между пальцев — точно, кровь. Здесь погиб возница. Потом ловчий метнулся к кустам, где зверь загрыз того, кто вылетел после рывка. Конечно, не один прыжок… два, пожалуй. Матерый зверь, но движется легко. Охотник побежал к кустам, откуда выпрыгнул оборотень. Точно, остались следы, даже серые волоски на колючках. Старик-свидетель смолк, с удивлением разглядывая странного чужака. Бремек прошелся еще раз по месту побоища, потом резко развернулся и остановился перед крестьянином: