Соль и шторм - Кендалл Калпер Страница 13

В нем явственно ощущалась скрытая магическая сила. Конечно, сработан он был грубовато, совсем не так изящно, как получалось у бабушки, и заряжен был послабее. Но он все же действовал. И, говоря начистоту, магии в нем было гораздо больше, чем в любой из тех вещиц, которые когда-либо пыталась изготовить я.

– Где ты этому научился? – поинтересовалась я.

Он слегка приподнял брови и улыбнулся.

– А где ты училась своей магии, девочка-ведьма?

Я скрестила руки на груди.

– Хм. Так откуда же ты? И что делаешь здесь, на острове Принца?

Выражение его лица тотчас стало жестким и напряженным.

– Я приехал с острова, такого же, как этот. Только в Тихом океане, недалеко от Новой Зеландии.

Он скользнул взглядом по бригантине, которая возвышалась на стапеле.

– Я – гарпунщик с «Модены».

Я тоже подняла глаза – большой белый корабль был по-настоящему красив, даже несмотря на то, что нуждался в ремонте. Такелаж и рангоут, косые паруса на грот-мачте… Хотя я и не видела на носу корабля регистрационного номера, знала точно – это судно не с острова, а значит, вряд ли ему помогало в пути какое-нибудь бабушкино заклинание.

– А ты не слишком молод для такой работы? – спросила я с вызовом.

– Я родился с гарпуном в руке, – нимало не смутившись, ответил он и, протянув мне руку, добавил, – меня зовут Тэйн.

Мне понравилось, как он произнес свое имя – Тэ-эйн. Такой необычный и приятный акцент!

– Эвери Роу.

Я пожала его руку, но едва мы коснулись друг друга, как воздух вокруг словно заискрился от напряжения. Я отпрянула.

– Да, знаю, – улыбнулся Тэйн. – Эвери Роу с острова Принца. Внучка морской ведьмы и предсказательница. Ты знаменита!

– Кто знаменит, так это моя бабушка, – сказала я, стараясь не показывать, до чего мне приятны его слова. – Вот она действительно владеет магией. А я всего лишь читаю сны.

– Но разве это не настоящая магия – читать сны?

– Ну, это не одно и то же, – смутилась я. – Но когда-нибудь я уеду из Нью-Бишопа к бабушке, она передаст мне свои знания, и я займу ее место.

Он промолчал, я же, удивившись своей горячности, отвернулась. Немногие на острове знали, что, несмотря на нашу родословную, мои предсказания нечего и сравнивать с магией бабушки. А этот случайный парень вел себя так запросто, что я, не подумав, сболтнула лишнего.

– Что же ты сейчас не уедешь к бабушке? – спросил он осторожно.

– Возможно, ты суешь свой нос туда, куда не следует, – нахмурилась я. – Не такая уж я и слабая ведьма, во всяком случае, смогу проучить одного любопытного морячка.

Он покачал головой.

– Да я и не думал.

Он оглянулся, задержавшись взглядом на других матросах, наклонился к моему лицу и прошептал:

– У меня есть для тебя предложение, девочка-ведьма. Я слышал от наших, что твоя мать наложила на тебя заклятье и не пускает к бабушке…

Я отчаянно старалась не выдать своего волнения, когда он это произнес, хотя кровь в моих венах так и забурлила, а дыхание сбилось. Что за болтуны эти китобои! Спросишь их о чем-нибудь – молчат точно каменные, а как соберутся вместе – так хуже базарных сплетниц.

– А ты веришь всему, что слышишь? – сердито прошипела я.

Он предостерегающе поднял руки:

– Подожди. Может быть, я смогу тебе помочь. Мне известно, как снять заклятье.

Я уставилась на него во все глаза. Дело чрезвычайно сложное – не уверена, что такое вообще возможно. Бабушка, помнится, и знать ничего не желала о том, как избавлять людей от чужих заклятий. «Какой толк в магии, если ее можно отразить?» – говорила она. Моряки, просившие защитить их от колдовства, уходили от нее несолоно хлебавши.

– Хорошо, – сказала я и провела языком по пересохшим губам. – Вот разрушишь ты чары моей матери – и что потом? Ты ведь наверняка хочешь что-нибудь взамен? А я тебе не смогу ничего сделать. Я ничего не умею, кроме как разгадывать сны…

Он сжал губы в тонкую линию.

– А это как раз то, что мне нужно, девочка-ведьма. Помнишь мой сон, который я тебе вчера рассказывал?

Огонь, искалеченные тела, крики детей, невообразимый ужас, ш-ш-ш-ш-ш – на берег набегают волны прибоя, багровые от крови…

– Да, – прошептала я.

– Я говорил тебе про шамана с острова Таити, который растолковал мой сон. Это случилось шесть месяцев назад.

Лицо Тэйна стало жестким, будто окаменело, каждый мускул напрягся.

– Так вот, этот шаман поведал мне еще кое-что, – тихо и быстро заговорил Тэйн. – Люди, убившие моих родных, были американскими матросами. Он велел найти другого толкователя снов. Сказал, что это будет девушка и что она поможет мне.

Я непроизвольно сглотнула и почувствовала, что у меня пересохло в горле.

– Прости за вчерашнее, но я обязан был тебя проверить, – продолжал он. – Я должен был понять, что ты – именно та, о которой говорил шаман. С того дня, когда я узнал, что случилось с моими близкими, я записываю каждый свой сон. Я хочу, чтобы ты объяснила, что они значат, что говорят они о тех, кто погубил мою семью.

Тэйн вдруг вытянулся во весь рост, и я затаила дыхание. Солнце золотило его кожу и, казалось, проникало в него, будто странные черные рисунки на руках поглощали свет.

– Найди их, девочка-ведьма. И я сниму заклятье твоей матери, – теперь он говорил громко и уверенно, голос его звучал, словно рокот прибоя.

Я посмотрела на Тэйна. Он больше не улыбался. Стоял неподвижно, его лицо помрачнело и казалось высеченным из камня.

Каким образом этот странный парень собирался избавить меня от ведьмовских пут? Да, вокруг него искрила магия, да, его амулет источал силу, но все же Тэйн был не таким, как мы. У семейства Роу магия жила в крови, мы рождались с нею, росли и впитывали ее, а он – нет. Где-то узнал кое-какие заговоры, может быть, даже научился кое-чему. Но в любом случае не ему тягаться с моей матерью в колдовстве.

– Как ты собираешься это сделать? – спросила я.

– Попробую кое-что, – задумчиво ответил он, и у меня сердце оборвалось.

– Только попробуешь?..

– Я кое-что смыслю в колдовстве. Мой народ умеет… – он осекся. – Мой народ умел ставить защиту от любой магии. Дай мне время, я и тебя научу.

– Сколько времени это займет?

Он ненадолго задумался.

– Не знаю точно. Возможно, столько же, сколько ты будешь разгадывать мои сны.

Нет, это мне никак не подходило. Шесть месяцев, сто восемьдесят ночей, примерно два-три сна за ночь? Даже если дело пойдет споро, на это все равно уйдут часы, дни, недели… уйма драгоценного времени, которого у меня нет.