Заговор черных генералов - Вадим Хлыстов Страница 13

Но, когда уже было намеревался перешагнуть через развороченный порог, сзади внезапно раздался голос Юргенса:

– Для рассмотрения вашего предложения – я подчеркиваю, только рассмотрения – нам нужно нечто даже более значимое, чем наличие у вас части наших активов, господин государственный секретарь.

Я полуобернулся и чуть поднял брови:

– Уточните вашу мысль…

– Скажем, некое знаковое событие, могущее воздействовать на внутреннее и внешнее положение в нашей стране… Это была бы весомая демонстрация возможности влияния на политику Германии и твердости намерений государства, от имени которого вы говорите.

Я поочередно оглядел выжидательно смотрящих на меня промышленников и только потом, добавив угрозу в голос, ответил:

– Хорошо. Но запомните, может быть создана и такая ситуация, при которой с вами перестанут пытаться вести диалог. Все правительства, без исключения. Говорю со всей ответственностью, поверьте, сделать это будет не так уж и трудно…

Юргенс сделал жест рукой, что однозначно понял мою последнюю фразу, и иронично, с большой долей издевки, улыбнулся:

– Если такое событие произойдет – во что я верю с большим трудом, – то мы немедленно свяжемся с вами, чтобы продолжить нашу беседу…

Я, не отвечая, коротко кивнул и вышел из зала…

К выходу из замка нас никто не проводил, и мы возвращались только в сопровождении «росомах» из взвода Касатки. Когда наша группа спустилась по ступенькам, оказалось, что рядом с BMW, на котором мы приехали, уже были припаркованы машины группы прикрытия. Дав команду на эвакуацию подчиненным, Стас, следуя субординации, открыл передо мной дверцу автомобиля, дождался, пока я размещусь внутри, и только потом сел рядом. Когда наша машина тронулась, он вопросительно посмотрел на меня:

– Ну и?

Я пожал плечами:

– Что «и»? Пусть все идет как идет. Им надо переварить информацию. Ведь не каждый день к ним приходят и говорят, что уважаемые господа банкиры и промышленники оказались не жертвой банальной спекуляции на бирже, а фигурами, которых «разрабатывала» спецслужба другого государства. Так что время пока терпит. Меня сейчас больше тревожит тот рапорт о «близнецах». Поэтому, кровь из носу, нужен срочный контакт с «инквизицией», которая явно знает о них больше, чем мы.

Подполковник расслабил узел галстука, откинул голову на спинку сиденья, закрыл глаза и устало пробормотал:

– Ну никакого от тебя покоя. Нет, как все нормальные люди, поехать куда-то, посидеть, выпить наконец после сегодняшней пертурбации. Ты же опять запрягаешь. Я тебе что, ломовая лошадь, что ли?

Я в ответ хмыкнул, достал из внутреннего кармана плоскую фляжку с коньяком, отвинтил у нее крышку и протянул Стасу, одновременно толкнув локтем:

– На, лошадь, пей, если так невмоготу.

Он открыл один глаз, покосился на меня, потом забрал фляжку и быстро ополовинил. Закончив пить, подполковник сунул фляжку мне обратно и совершенно по-босяцки занюхал коньяк двадцатилетней выдержки рукавом пальто, сшитого из дорогого английского твида:

– Вот это, я понимаю, забота о подчиненных. Если ты с ними по-хорошему, то и они к тебе со всей душой. Поэтому докладываю. Сейчас отец-инквизитор Московской Патриархии работает простым сторожем в Ильинской церкви Загорска. Службой, вверенной мне для поддержания правопорядка, все подготовлено для того, чтобы гражданина Самойлова прижать к ногтю. Доклад закончил.

Я завинтил крышку и вернул фляжку на место:

– Если все готово, то по возвращении мы встречаемся с этим Самойловым…

Заместителю начальника

института Анэнербе К. Виллигуту

Строго секретно

Рапорт № 401/55 (выписка)

Экз. единственный

Тема: «Магнат»

Регион: земля Гессен, Франкфурт-на-Майне

Дата: 11.02.34 г.

…через наш источник в окружении председателя совета директоров «Рейн-Сталь» удалось выяснить, что с ведущими промышленниками страны потребовало встречи некое высокопоставленное лицо, представляющее интересы Фонда новых инвестиций, зарегистрированного в г. Цюрихе, Швейцария. Техническому подразделению СС к установленному сроку удалось установить аппаратуру подслушивания в замке ландграфов земли Гессен «Белая Башня», расположенном в Бад-Хомбурге, пригороде Франкфурта-на-Майне, где происходила встреча. Однако по причине отказа оборудования, которая сейчас выясняется, запись совещания произвести не удалось. В настоящее время…

Рейхсфюрер СС Г. Гиммлер

Берлин. Пюклерштрассе, 16

Институт Анэнербе

11.02.34 г. 21 час 07 мин. по берлинскому времени

Офицер в форме штандартенфюрера СС прочитал и неторопливо поставил свою резолюцию на документе, в котором совершенно по непонятно какой причине перед ним отчитывался вышестоящий начальник. Потом встал из-за стола и плавным, грациозным движением хищника быстро переместился в другую часть кабинета. Там, возле горящего камина, за столиком сидели мужчина с длинными седыми волосами, одетый по последней берлинской моде, миниатюрная женщина, одетая так же элегантно, и католический священник в сутане кардинала. Эсэсовец уселся в свободное кресло, взял со столика изящный бокал с вином, сделал из него глоток, а затем резким жестом, едва не выплеснув содержимое, раздраженно вернул бокал на место:

– Наш Чужак, первородные, усилил свою активность. Думаю, что он не остановится лишь на одной России. Считаю, что теперь он нацелился и на Европу. А это явная вина вашего Дома и вас обоих в частности, – он презрительно-надменно вначале указал своим подбородком на женщину, а потом на длинноволосого.

Женщина сразу вскинулась и попыталась было возразить, но штандартенфюрер безапелляционным жестом остановил ее и повысил голос:

– Мне не нужны оправдания, дражайшая. Мне даже не интересно, что ваш Дом был практически уничтожен в 17 году в России во внутренней войне ваших же кланов, а оставшиеся в живых разрозненны и сейчас зализывают раны. Это все детали, на которые мне наплевать. Мне, как главе европейского Дома, важен только результат. А нелицеприятный результат следующий. Джугашвили отстранен от власти, и ваш Дом не сделал ничего такого, что входило в наши договоренности. И я буду вынужден теперь вместе с его преосвященством господином Пачелли, – штандартенфюрер уважительно поклонился церковнику в кардинальской сутане, – все это разгребать.

Длинноволосый и женщина после этих резких слов и такого тона угрожающе привстали со своих кресел. В комнате тут же разнесся приторный запах давно увядших цветов, и атмосфера в кабинете мгновенно накалилась. Как будто два древних хищника, услышав рык вызывающего их на бой другого, не менее древнего и опасного зверя, подготовились к смертельному прыжку, оскалив клыки.