Ночной ангел. Книга 1. Путь тени - Брент Уикс Страница 13

Азот лежал в темноте, не в силах даже плакать. Однако и в своем ослепляющем потрясении он знал, что большие Крыса не спят. Вот чего они все так долго ждали. Азот вышел буквально на минуту-другую, и Куклу тут же утащили. Если он даже разбудит весь цех, ничего не изменится. Перепуганный до смерти, окутанный тьмой, Азот не знал, кто из дружков Крыса ушел, а кто остался. А если бы и знал, что это изменит? Он все равно не выяснит, куда они отправились. И если даже выяснит, что можно сделать?

Мысли в голове путались. «Будь я проклят, — думал Азот, глядя на провисший потолок. — Я слышал, все слышал и не рванул ей на помощь».

Он лежал и лежал, совершенно убитый. Сменились дозорные. Взошло солнце. Зашевелились, пробуждаясь, цеховые крысята. Азот, не в силах двинуть ни рукой ни ногой, все смотрел и смотрел в потолок, мечтая, чтобы он обвалился, чтобы рухнул весь мир вокруг.

Начался новый день. Дети визжали, младшие дергали Азота, что-то крича. Что-то про Барсука. Кто-то о чем-то спрашивал. Отовсюду звучали слова. Слова — пустой звук. Азота схватили за руку и дернули, но он был где-то далеко отсюда.

Очнуться ему пришлось скоро. Из полузабытья его мог выдернуть единственный звук: смех Крыса.

Азот, содрогаясь, рывком сел. Нож до сих пор был при нем. На полу темнела засохшая кровь, но Азот ее почти не видел. Вскочив на ноги, он пошел к двери.

Послышался очередной взрыв мерзкого хохота, и Азот побежал. В ту секунду, когда его нога ступила на порог, он заметил краем глаза, что дверная тень растягивается и прыгает вперед со скоростью и четкостью паука-каменщика, которого Азоту доводилось видеть лишь раз в жизни. Он налетел на эту тень, будто на стену. Его вытащили наружу и толкнули в затемненный проход между зданием и пестревшими рядом развалинами. У Азота пошла кругом голова.

— Так спешишь умереть, да, мальчик?

Азот не мог ни пошевелиться, ни высвободиться. Чья-то рука держала его за лицо мертвой хваткой. До Азота вдруг дошло, что это Дарзо Блинт.

— Пять дней, мальчик. У тебя было целых пять дней, но ты так и не убил его, — прошептал он Азоту в ухо, обдавая его запахом лука и чеснока.

Чуть поодаль стоял Крыс, разговаривая с цеховыми и хохоча. Все смеялись с ним вместе, в том числе и многие ящерки, надеявшиеся вернуть себе расположение Крыса.

Началось, подумал Азот. Все, что ему удалось создать, рассыпалось прахом. Остальных ящерок не было. Азот не сомневался в том, что позднее они, крадучись, вернутся, чтобы выяснить, как обстоят дела, но не злился на них. В Крольчатнике все спасались, как только могли. И потом то был не их проигрыш, а проигрыш Азота. Блинт все верно говорил. Дружки Крыса и он сам ждали, что последует дальше. Если Азот бросится к ним, его убьют или сотворят с ним что-нибудь еще хуже. Все это время ему следовало строить планы, а он бездействовал. Стало быть, заслуживал смерти.

— Успокоился, мальчик? — спросил Блинт. — Хорошо. А теперь я покажу тебе, какую цену ты заплатил за свою нерешительность.

На обед Солона повел сутулый старик в тщательно выглаженной ливрее, украшенной золотым галуном и фамильным гербом Джайров — изображением белого сокола, нападающего на степного соболя. Однако за века картинка поблекла настолько, что узнать на ней кречета было не так-то просто. В Халидоре и даже Лодрикаре северных соколов не водилось. Они обитали лишь на севере. «Выходит, Джайры, как и я, не сенарийцы», — подумал Солон.

Обед подали в большом зале, что удивило Солона. Не то чтобы залу недоставало пышности — напротив, он был чрезмерно великолепен и, наверное, не уступал в размерах парадной приемной сенарийского замка. Стены украшали шпалеры, знамена, щиты давно погибших неприятелей, огромные картины; тут и там стояли мраморные с позолотой статуи, потолочная роспись изображала сцену из Алькестии. Стол на фоне такого роскошества казался крошечным, хоть и имел в длину примерно двадцать локтей.

— Лорд Солон Тофьюсин, дом Тофьюсин, ветвь королевского рода Брааден островной империи Сет, — объявил старый слуга, то ли давно зная, то ли специально выяснив все титулы гостя.

Сет в нынешние времена больше не считался империей, однако Солону пришлась по вкусу оказанная ему честь. Он прошел к леди Джайр.

Это была привлекательная величавая женщина с зелеными глазами, смуглой кожей и тонкими чертами лица, унаследованными от отца, герцога Грэзина. Ее наряд, по сенарийским меркам, отличался скромностью: высокий воротник, юбка длиной до изящных щиколоток. Серое платье сидело на прекрасной фигуре ладно, но довольно свободно.

— Приветствую вас, миледи, — сказал Солон, низко кланяясь и по традиции Сета поворачивая руки ладонями вперед. — Пусть солнце вам улыбается, а буря свирепствует, лишь когда вы дома.

Может, не стоило приветствовать хозяйку столь многословно, но зал был так огромен, что казался целой страной, и упоминания о погоде сами собой сошли с губ Солона.

Герцогиня хмыкнула и не сочла нужным отвечать. Сели за стол. Слуги принесли первое блюдо — суп из утки-мандаринки со сладким укропом.