Путешествие Черного Жака - Андрей Егоров Страница 13
Путешествие Черного Жака - Андрей Егоров читать онлайн бесплатно
Неприятности с одеждой, кстати, начались уже через час моего путешествия по лесу: я зацепился за острую еловую ветвь, и в силу своего взрывного темперамента рванулся, грязно при этом выругавшись. Результатом стала моя оголенная и разодранная спина, камзол, как, впрочем, и плащ, был безнадежно испорчен…
Все по-разному тратят свою молодость. Какой-нибудь сын богатого вельможи сейчас сидит в саду, овеваемый опахалами, окруженный заботливыми безотказными барышнями, а ваш покорный слуга тонет в болотах.
Впрочем, я сам виноват. Мне никогда не хотелось спокойной жизни. Я всегда грезил о ней, но всегда, вопреки моим мечтам, вел себя совершенно по-иному. Сколько раз я думал о том, что легко мог бы затесаться куда-нибудь в глухую деревушку и там вести скудную событиями жизнь. Нашел бы себе деревенскую красотку, руки у которой по локоть в навозе (сельская жизнь, натуральное хозяйство — ну, вы меня понимаете), наладил бы отношения с ее многочисленной родней, может, даже поколотил бы самого задиристого из братцев, женился бы на ней, справил обряд по местным обычаям и зажил в меру счастливо. По мере продвижения по лесу я все больше склонялся к мысли, что именно так мне и следовало поступить.
Но для начала следовало выбраться из этой глуши и этого топкого болота. Унывать я не был расположен. Тогда я еще не предполагал, что это болото — лишь начало уготованного мне высшими силами длинного, кишащего опасностями пути.
В конце концов, бывало и похуже. Взять хотя бы тот неприятный случай, произошедший в Танжере. Я познакомился с тремя милыми девочками. В квартирке у одной из них мы здорово выпили и стали играть в карты на раздевание. В погер. Нужно ли упоминать о том, что в погер я играю превосходно. Ведь меня учила погерному искусству сама Селена. Конечно, я начал нещадно проигрывать. Раздевался. Скидывал с себя вещицу за вещицей, уже предвкушая замечательную оргию со всеми тремя. Когда я проигрался до трусов и настала пора их снимать, они все хором принялись упрашивать меня: «Не надо! Не надо!» Но я не стал их слушать. Проиграл — расплачивайся! Ненавижу нечистоплотность, бесчестность, которая так свойственна человеческой натуре! Но не мне. Я ловко скинул трусы.
И в этот великолепный момент моего триумфального разоблачения в комнату ворвался папаша одной из них, начальник охраны ломбарда между прочим. О чем я узнал из его яростных воплей: «В то время как я сторожу ломбард!!!» и так далее… Первым делом он отвесил звонкую затрещину своей замечательном дочери…
Не хочу вспоминать подробности этой неприятной истории. Тем более что неприятной она была для всех…
Правильно все же говорят, что беда не приходит одна, и неприятности следуют одна за другой, дышат друг другу в спину. Станешь припоминать — и непременно случится что-нибудь ужасное.
Плюх-х. Я постарался выбраться, дернулся и провалился уже по пояс. Теперь мне было не до воспоминаний.
— Эй, кто-нибудь!!! — бешено заорал я. — Эй, ну хоть кто-нибудь, помогите, я тону!!!
Сначала никто не откликнулся, но потом, разбросав длинными когтистыми лапами колючий кустарник, преграждавший ей путь, на болотную кочку выбралась дрофа. Об этих существах я читал в специализированной книге ведьм, посвященной фауне и диковинным существам, там также подробно рассказывалось обо всех разновидностях живой и мертвой нечисти, существующей на земле.
Дрофа уселась на корточки и смотрела на меня бессмысленными маленькими глазками, поглаживая свои незрелые груди шаловливыми пальцами.
Дроф чрезвычайно возбуждали человеческие особи мужского пола. Для меня она, конечно, не имела никакой половой привлекательности. Да в такой ситуации, черт возьми, для меня никто не имел половой привлекательности!!!
— Слушай, дрофа, найди мне какую-нибудь палку, вытащи меня из болота, — попросил я, — даже двинуться не могу.
— Ах-ха-ха, — ответила она.
Дрофы непроходимо тупы — мне это было тоже известно из книги. Я просто не ожидал, что до такой степени. А может, это была душевнобольная дрофа? Душевнобольная настолько, что не умела связать два слова?
— Слушай, ну что ты хочешь, я все сделаю, честное слово, все!!! Чего тебе надо, дрофа, а, дрофа? — взмолился я.
Она тихонько застонала, продолжая безотрывно смотреть на меня. Черный язычок облизал твердые губы, ее огромный рот слегка приоткрылся, издавая звуки, более всего напоминающие воркование.
— Какая ты красавица, — проговорил я, поморщившись.
Она была жутко уродлива, но следовало применить тактику обольщения, льстивого заигрывания с ней, если я хотел выбраться из этого болота живым, если я вообще хотел выбраться из этого болота.
На ее сморщенном коричневатом лбу появились отчетливые капли пота, которые покатились к широкой переносице. Она протянула пальцы и дотронулась до моего лица, от восторга закатив свои глаза. Я испугался, что сейчас она, чего доброго, грохнется в сладострастный обморок, а когда придет в себя, обо мне будут напоминать только всплывающие, по мере того как все мои естественные полости будут заполняться грязевыми отложениями, на поверхности черной жижи пузырьки. Сквозь поры кожи эта субстанция будет просачиваться, прорастать сквозь меня, в конце концов, я и сам сделаюсь зеленоватым болотом…
Я испугался подобной перспективы, охнул и яростно рванулся вверх, но в моем положении все потуги выбраться были напрасными. Попытки воспользоваться левитацией тоже окажутся бесполезны — ведь каждому известно, что вес поднимаемых предметов прямо пропорционален весу давления на субстрат субъекта, совершающего действия. Другими словами, для левитации я должен был стоять на твердой поверхности.
— Прощай, глупая дура, — сказал я печально, стараясь припомнить еще что-нибудь из своего не слишком богатого магического арсенала.
В этой ситуации все мои заклятия ни к чему. Можно было, конечно, разбросать тут знаки или вызвать огненный шар, но к чему бы это привело? Ни к чему… Можно еще долбануть каким-нибудь знаком эту идиотку, чтобы развлечься напоследок, но мне почему-то было ее даже немного жаль… Добросердечие долгое время оставалось самым страшным моим пороком.
Дрофа вдруг заторопилась — неужели начала соображать? — бросилась куда-то, вернулась с сучковатой дубиной и протянула ее мне, а потом принялась тянуть мое увязшее тело — а ее интересовало именно оно — из тягучего небытия.
Вскоре я смог добраться до относительно твердой кочки и поднялся на ноги, задумчиво рассматривая свою чудовищную спасительницу. Она сидела на коленях, преданно глядя на меня. Останься у меня хоть крупица совести, я должен был бы благодарно удовлетворить ее развратные желания и отправиться дальше с отвращением и чувством выполненного долга, но для меня совесть — понятие довольно относительное. Я воспринимаю ее как совершенно одушевленное существо, живущее внутри меня, с которым можно поспорить и даже вступить в сговор.
Поэтому я с большой приязнью проговорил:
— Спасибо тебе, моя прелесть! — и поспешно устремился прочь, стараясь попадать на сухие места. Настырная дрофа, однако, не теряла надежды и преследовала вашего покорного слугу. Она даже верещала что-то совсем по-бабьи, должно быть, осерчала. Я остановился:
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments