Лаборатория. Железная власть - Игорь Вардунас Страница 13

— С девушкой катал, верно… Долгая история, — инженер достал из пакета бутылку, открутил крышку и грустно усмехнулся — нервы понемногу успокаивались, запал остывал. — Да нет, скорее короткая. С работы вышибли, невеста сбежала, за душой ни гроша. Будешь?

Поблагодарив кивком, мим взял протянутую бутылку, а Игорь всматривался в его лицо. Кто он, актер? Такой же, оставшийся на улице, никому не нужный? И все время молчит. Сде лав пару глотков, мим вернул пиво Игорю.

— Зовут-то тебя как?

Возившийся с аккордеоном сосед отогнул край чехла, чтобы на боку инструмента можно было увидеть четыре выпуклых латинских буквы, с которых давно сползла позолота — «Tibu». Убедившись, что Игорь прочел надпись, мим застегнул чехол и пристроил его на скамейке рядом с собой. Вытащил мятую пачку сигарет, предложил Игорю.

— Бросил, — тот отмахнулся, снова прикладываясь к бутылке. — А меня Игорь.

Закурив, Тибю задумчиво выпустил из ноздрей густой сизый дым. Игорь вновь всмотрелся в лицо нового знакомого, стараясь под слоем грима угадать его реальные черты. Аскетично выступающие высокие скулы, орлиный нос, маленький рот. Такие лица часто встречаются среди античных бюстов в Мухинском училище. Тибю можно было дать лет тридцать, но, судя по морщинам, кое-где видным под белилами, и задумчивым глазам, которым подрисованные сверху и снизу гротескно ра стопыренные ресницы совсем не прибавляли веселости, могло быть и больше.

— Мама, смотри, клоун курит! — перед ними остановилась девочка, держащая за руку молодую женщину, и насупилась, исподлобья глядя на актера.

Тибю мгновенно перевоплотился. Приняв испуганный вид, будто его застали с поличным, он сначала бросил жалобный взгляд на Игоря, словно ища поддержки, потом затушил сигарету о каблук и запихнул ее в рот, прикрыв ладонью. Девочка вскрикнула. Неожиданно лицо мима переменилось, его глаза округлились, а тело начало содрогаться от внутренних спазмов, словно Тибю не на шутку подавился. Сгибаясь пополам, мим судорожным жестом попросил Игоря постучать его по спине. Инженер включился в игру, и с последним его ударом изо рта Тибю выскочило куриное яйцо, которое мим ловко подхватил одной рукой. Продемонстрировав маме и Игорю вторую пустую ладонь, Тибю сжал ее в кулак, поднес к левому уху Игоря и подул тому в правое. Разжав пальцы, показал девочк е появившееся в кулаке второе яйцо.

— Мой папа тоже так умеет, — та с гримаской скрестила на груди руки.

Тибю некоторое время задорно жонглировал яйцами, потом, поймав их одно за другим, сложил ладони в кулаки, и в то же мгновение в его руках зашелестели крыльями два белоснежных голубя. Увидев трюк, Игорь, делавший очередной глоток из бутылки, чуть не подавился. Тем временем артист резко подбросил птиц, которые устремились в алеющее небо. Но далеко улететь им не удалось — мим пронзительно свистнул, сунув два пальца в рот, и голуби обернулись ослепительным дождем кружащегося конфетти. Заинтригованные прохожие встретили эффектное завершение аплодисментами. В протянутую шапочку Тибю упало несколько купюр, среди которых Игорь даже разглядел смятые сторублевки. Сделав несколько замысловатых пируэтов, мим присел в книксене, благодаря публику за внимание.

— Круто! А куда ты дел сигарету? — Игорь во все глаза наблюдал за фокусником.

Тибю отогнул край белой перчатки, доверительно демонстрируя спрятанный в ней окурок. В этот момент он казался мистическим менестрелем прошлого, шагнувшим со средневековой тропинки прямо на мостовую нового тысячелетия.

Игорь задумался: технологии, изобретения… — дурацкая гонка за право первыми запатентовать и внедрить на рынок то, чего нет у соседа, — к чему это все, когда умело исполненный трюк до сих пор вызывает на лицах людей непринужденную улыбку восторга. Может, Лобанов, в конечном счете, прав? Ведь он был бы жив, согласись Игорь на сделку. У него были бы деньги, и от него не ушла бы Катя. Она так мечтала прокатиться в Париж…

— Ты никогда не разговариваешь? — Игорь приложился к бутылке, но та оказалась пустой. Заглянув в горлышко, инженер поднес его к губам и легонько подул. Получился забавный звук, как в детстве, когда посадишь в банку шмеля и потом наблюдаешь, как он, деловито гудя, пытается обнаружить выход.

Мим отмахнулся с таким видом, словно не считал человеческую речь сколько-нибудь достойной обсуждения.

— Ах да, образ и все такое. — От воспоминания о сцене Игоря внезапно охватило острое желание хватить бутылкой о скамейку, но он сдержался.

После импровизированного представления Тибю инженер увидел, что не такой уж мим несчастный и никому не нужный. Он нужен детям, которых, как заботливый садовник цветы, ежедневно поливает веселыми гримасами и шутками. Он нужен самым разным людям, чтобы привнести в жизнь каждого пешехода чуточку солнца, когда неожиданно улыбнешься чему-то посреди улицы, сам не зная чему. Он ни с кем не соревнуется, ни перед кем не выслуживается.

— Ты хороший человек, — заключил Игорь, даже не задумываясь, что все остальные мысли не произносил вслух. — А я…

А что он… Учился-учился, пахал-пахал. Бегал каждый день в аспирантуру, где тек потолок и ждали вечно прок уренный Лобанов да недавно издохшая лабораторная крыса Шмяка, которую последний перекормил-таки канцерогенами в виде пиццы.

Добегался.

— Ладно, домой пора… — поднявшись и одернув куртку, Игорь вдруг нахмурился. — А, у меня же теперь нету дома.

Посмотрев на Тибю, который закидывал чехол с аккордеоном за спину, он улыбнулся и развел руками:

— Некуда, брат, ученому податься!

Немного подумав, Тибю неожиданно махнул рукой, приглашая следовать за собой.

— Что… есть план?

Мим ответил кивком и двинулся в сторону Невского.

* * *

Игорь брел за новым знакомым вдоль кромки воды, то и дело освещаемый скользящими по земле пятнами света от прожекторов. Прохладный ночной воздух был наполнен лязгом механизмов и криками чаек. Наконец Тибю остановился у одинокого фургончика-прицепа, над которым вз дымалась ощетинившаяся лапами-кранами и исторгавшая утробные стоны громадная туша Адмиралтейских верфей. На фоне этой махины жилище Тибю казалось детской игрушкой. Открыв дверцу, мим забрался в фургон, Игорь протиснулся следом и огляделся.

Маленькое пространство было обставлено со спартанской скромностью: в углу — небольшой настенный холодильник, под которым расположилась стиральная машинка, походный телевизор, микроволновка, в центре — пластмассовый столик, по краям которого вытянулись две кровати — одна уютно застелена клетчатым пледом, под другую приспособлено невесть откуда взявшееся сиденье из вагона метро. Но больше всего Игоря поразила огромная коллекция различных голографических проекторов, в изобилии развешанных на стенах и под потолком.

— Откуда это у тебя?

Положив аккордеон, Тибю достал из-под кровати ящик, наполненный инструментами и всевозможными запчастями для проекторов.

— Ты голографический скульптор? — Игорь с интересом посмотрел на актера, неожиданно оказавшегося представителем нового и невероятно сложного направления в современном искусстве.