Кольцо Пяти Драконов - Гейл Линдс Страница 13

Толстые деревянные двери в личные покои регента были слегка приоткрыты. Странно. Киннний Морка бросил сдержанный взгляд на область дворца, которую даже он, командующий хааар-кэутов, никогда не видел. Некоторые привилегии были навеки недоступны членам Малых каст.

Элевсин подошел и притворил двери. Одежда регента была официальной бело-золотой расцветки: низкие сапоги, обтягивающие брюки, сетчатая блуза под обшитой шнуром короткой курткой с высоким воротником и обрезанными, чтобы не загораживать окумммон, рукавами. Он посмотрел на бокал Киннния Морки.

— Вы даже не прикоснулись к своему бокалу. Надо это исправить. — Он высоко поднял свой бокал. — За За Хара-ат! Мой замечательный эксперимент!

— За наших врагов! — произнес Киннний Морка традиционный тост кхагггунов, положив свободную руку на рукоять ударного меча, висевшего в титановом зажиме у него на левом бедре. Хотя кхагггуны использовали множество весьма сложных орудий нападения, когда доходило до рукопашной, ударный меч с двойным клинком оставался любимым оружием настоящего воина. — Да овладеет их домами разрушение! — Он залпом осушил бокал, и широкое лицо цвета свернувшихся сливок сморщилось. — А! Кундалианский мутный раккис! Никакого в'орннского огнесортного нумааадиса для регента!

Элевсин рассмеялся.

— Боюсь, вы слишком хорошо меня знаете.

— Ах, регент, это просто невозможно. Что знает кхагггун о разуме члена Великой касты?

Элевсин кивнул и снова наполнил бокалы.

— Допускаю, что нас разделяет культурная пропасть, однако же я ценю вашу острую проницательность.

Киннний Морка вежливо поклонился.

— Регент щедр на похвалы.

Регент, внимательно глядя на него, подал ему бокал.

— Вы хорошо служили мне, Киннний. Я знаю, что вы сами испытываете смешанные чувства к За Хара-атскому эксперименту.

— Я — кхагггун, регент. И презираю низшие формы жизни.

— И все-таки выполняете мои приказы быть справедливым к кундалианам, свести набеги кхагггунов к минимуму и полностью запретить выезды на охоту, когда кундалиан убивают просто для забавы.

— Моя жизнь — служба регенту.

Регент молча увлек Киннния Морку в дальний конец приемной, к кундалианскому святилищу богини Миины: богато украшенный цоколь, высеченный из сердоликовой глыбы с прожилками золотой руды, и на стене горельеф с изображением Пяти Священных Драконов Миины. Теперь на цоколе были разложены любимые вещицы Элевсина: экземпляр “Книги Мнемоники” в переплете из украшенных гравировкой медных пластин; шип-камень — сувенир из опасных преисподних Корпиона-2; оболочка плода, иначе говоря, “сорочка”, сохраненная после рождения сына; каркас своего первого окумммона, позже замененного положенным регенту пурпурным окумммоном; белая роза, которую загадочная наука гэргонов сохранила в миг пышного цветения. Эту последнюю техномаги подарили ему в день Восшествия.

Киннний Морка знал, что в этом месте регент проводит самые приватные беседы.

Элевсин откашлялся.

— Киннний, позвольте мне быть откровенным. Я знаю, какое трудное задание дал вам. С прим-агентом Стогггулом очень нелегко иметь дело даже в самых благоприятных обстоятельствах. Присматривать за ним, вероятно, было не слишком приятно.

— Отвечу регенту откровенностью на откровенность, — сказал Киннний Морка. — Шпионаж дается мне легко. Боевой шлем и маска шпиона — для меня они взаимозаменяемы. Хорошо, что вы велели мне присматривать за Бенином Стогггулом. Он по-прежнему недоволен вашей добротой к покоренным.

— Но вас это не раздражает.

— Как я уже сказал, регент сделал разумный выбор.

— Приятно слышать. — Элевсин вздохнул. — Надо признаться, Веннн Стогггул тревожит меня.

Киннний Морка подался вперед:

— Чем именно, регент?

— Ах, вечный верный пес! — Элевсин рассмеялся, увидев мрачное лицо строй-генерала, и пожал плечами. — Ну, кое-кто кое-что слышал. Кое-кто нанимает людей, которые смотрят, слушают и докладывают. — Регент помолчал, глядя в темноту почерневшего от огня камина. — Вот так до меня дошел слух, будто Стогггул ищет сторонников, чтобы просить гэргонов о моем смещении.

Киннний Морка нахмурился.

— Я ничего не знаю об этом, регент, а по-моему, должен был бы. Вы уверены?

— Мой источник уверен. Строй-генерал покачал головой.

— Чудовищно! Беспрецедентно! Его надо остановить, пока...

— Потому я и пригласил вас.

— Нельзя забывать, что именно Веннн Стогггул был вашим соперником за мантию регента. Судя по всему, что он говорит и делает, он никогда не забудет и не простит боль поражения. Его враждебность...

— Имеет более личную природу.

— Ну да, конечно, регент. Кто ж не знает о напряженном соперничестве между вашими Консорциумами? На Нье-обе-3, планете, которую мы покорили перед этой, ваши отцы всегда набрасывались друг на друга, всегда искали способ перехватить друг у друга бизнес. Отец прим-агента в конце концов одержал победу, поставив вашего отца на грань банкротства. Но тут вмешались вы, регент, и заключили сделку о единоличном праве на разработку и экспорт саламуууна, так называемого растения могил.

— Скажите, Киннний, вы когда-нибудь пробовали саламууун?

— Один раз. — Строй-генерал невольно содрогнулся. — Мне тогда показалось, что жизнь, которой я живу, всего лишь иллюзия, а Истина...

— Что же, друг мой? — Во взгляде Элевсина сквозило странное напряжение, которого строй-генерал не уловил.

— Не знаю. — Киннний Морка на миг отвел взгляд, борясь с беспокойными мыслями. — Мне тогда подумалось, что Истина — это что-то, чего я не могу постичь.

— Или не хотите видеть? Киннний Морка кивнул:

— Возможно.

— Значит, что-то ужасное. Строй-генерал покачал головой.

— Что-то другое... В любом случае этот опыт я не хочу повторить.

— Моему Консорциуму повезло, что вы в меньшинстве, Киннний.

Киннний Морка поднял голову.

— Ах да. Состояние Ашеров заключается в саламуууне.

— И в конечном счете — их власть. — Регент обвел взглядом комнату. — Вот что на самом деле нужно Бенину Стогггулу: секрет саламуууна. Где он добывается, с кем я заключил сделку, как вырвать его у моего Консорциума. — Он помолчал. — Но дело не только в этом.

Киннний Морка выпрямился. В холодном, безжалостном свете атомных ламп шрамы на его черепе казались глубже, страшнее. Он весь обратился в слух, однако ему хватило здравого смысла не подталкивать регента. Терпение строй-генерала родилось и воспиталось в бурлящем котле межпланетных войн. Этот в'орнн был из тех, кто способен почувствовать победу, когда все вокруг спотыкаются в темноте.