Полный дом смерти - Владимир Михальчук Страница 13

– Кокой воспитонный, – восхитилось Зерцало. – Побольше бы токих приходило.

– Спасибо, – моя благодарность была совершенно искренней. С малых лет я научился уважать любой одушевленный предмет. – Всегда рад услужить.

– Во, – на гладкой поверхности зеркала появилось подобие улыбки из мелкой стеклянной ряби. – Воспитонной и культурной. Не то что этот… Доже пыль не протироет. О у меня оллергия но пыль.

Колдовской агрегат нахмурился с помощью той же ряби и слегка покосился в сторону демона. От Зерцала веяло настоящей, тысячелетней старостью. Его бы давно отправить на пенсию, куда-нибудь в Пансионат благородных предметов. Но нет, государство экономит на работниках, заставляет вкалывать до последнего. Наших чиновников не интересуют такие мелочи, как невероятная дряхлость одушевленной вещицы и некоторые проблемы с речью: вместо «а» выговаривает «о».

– Чего тебе, ирод?

Хват-лейтенант посмотрел на Зерцало так, будто бы впервые его заметил. Стряхнул с погон невидимую пылинку и с видимым пренебрежением бросил какую-то служебную пароль-фразу активации. Знаю таких индивидуумов. Мелкая шишка, ничего собой не представляет, но к подчиненным относится, словно к распоследнему отребью. Был у меня когда-то командир взвода с подобным характером. Плохо кончил…

– Досье на посетителя, – потребовал демон.

– Сейчос, – буркнул агрегат, подключаясь к мозгомпьютерной линии, сиявшей алыми змейками над плинтусом.

– Ноступин, Носреддин… Во! Носледи. Довоть детольную информоцию или огроничиться общедоступной бозой Полицейского Упровления?

Хват-лейтенант смерил меня тяжелым взглядом. Но, вероятно, не увидел на моем лице ничего необычного.

– Давай вкратце.

Зерцало вдруг решило пообщаться на нормальном языке и не путать буковки:

– Ходжа А. Наследи, лисоборотень высшей касты. Родился…

– Еще короче, пожалуйста, – демон мученически закатил глаза. Нетрудно было догадаться, что думал он об обеденном перерыве и нескольких килограммах (не меньше) чего-нибудь съедобного.

– Служил в специальных войсках, наград и поощрений не имеет. Есть несколько порицаний и сто шестнадцать суток гауптвахты за неподчинение приказам. Образование чуть-чуть высшее, не смог закончить Университет наземно-подземных войск. Из армии уволился в звании хват-сержанта. Четырнадцать лет проработал в Главном Управлении по…

– Еще короче.

– Так… Беспорядочные связи с женщинами, неудачная женитьба… Ярое невосприятие алкоголя… Характеризуется как очень нервный, вспыльчивый… Нет, не то. Надо покороче. Во! В настоящее время занимается частным сыском, имеет надлежащую лицензию, удостоверение и право на ношение именного полиморфоружия. Доступ к архивам Полиции тоже имеет. Хранящееся хап-фото совпадает со слепком ауры и физиономией посетителя.

– Идите, – напоминающая свиную ляжку краснокожая рука грохнула по чистому бланку пропуска, оставляя огненную печать. – Вход разрешен.

– Спасибо, – это я сказал, уже растворяясь в двери. Надо же, Юласия даже не позаботилась о том, чтобы создать для меня дополнительные трудности.

– Досточтимый, – донеслось из кабинета, – смахните, будьте добры, хоть немного пыли.

– Перебьешься. У меня перерыв на первый ленч. Будь добро, в свою очередь, сделай заказ в столовой…

Энт Седобор никогда не отличался приятной наружностью. К тому же, он постоянно старался выглядеть как можно неприметнее. Насколько это возможно для многотонного векового дуба.

Комната архива, куда я вошел, преодолев не меньше дюжины постов вооруженной охраны, напоминала скорее дремучую чащу, чем административное помещение.

Лес раскинулся сразу за порогом. Под ногами зашелестела густая трава, во все стороны порскнули мелкие жуки и бабочки. Несколько километров пространства занимали толстые, тонкие, переплетающиеся, мясистые, хлипкие, колючие, гладкие и еще кто знает какие стволы разнообразных цветов – деревьев, кустов и так далее. В общем, растений.

Воздух наполняли свежие ароматы хвои. Ощущался слабый ветерок – он вырывался откуда-то со стороны невидимых окон. Густые ветви, покрытые бурыми наростами древесных кровопийц, тяжело колебались над самой моей макушкой. Стоял невообразимый вой и писк целых полчищ зверьков, во множестве населявших это царство природы.

Обнаружить энта в подобном бедламе, если деревяшка, к тому же, не хочет, чтобы его нашли, дело проблематичное. Впрочем, у меня всегда с собой несколько трюков.

– Господин Седобор! – заорал я в полную глотку. – Нужна справка из архива!

В ответ лишь тишина. Многозвучная такая тишина, сдобренная криками горластых обезьян, цикад и птичьей братии.

– А еще необходимы вещи одной убитой девушки!

Результат аналогичный.

– А еще у меня есть немного огня! – пришлось возопить до хрипоты.

Я плавно вытащил активированный «Каратель» из ножен-кобуры. Повинуясь мысленному приказу, лезвие превратилось в длинный металлический прут с ярким пламенем на кончике. Нависающие ветви испуганно зашипели и отдернулись подальше от меня – к самым верхушкам деревьев.

– Кого там демоны притащили? – донесся из чащи приглушенный рев. – У меня обед!

– У энтов не бывает обеда, – я спокойно уселся на ближайшую кочку. Или это пенек, обросший мхом? – Вы круглосуточно жрете прямиком из земли.

– Есть только один бессовестный оборотень, – недовольно ответили мне, – позволяющий себе паршивые шуточки с огнем в государственном архиве полиции.

Говорили очень медленно, тягуче. Словно обдумывали даже не каждое слово, а каждый слог по отдельности.

Голос одушевленного дерева приближался с пугающей скоростью. Легкий холодок прополз у меня по спине. Расстроенные энты двигаются быстро только в случае атаки. Иначе он бы ко мне полчаса добирался. Видимо, не забыл еще прошлогодних разногласий.

– Это я, глубокоуважаемый Седобор! – с большим трудом я заставил губы не дрожать от страха.

– Бесстыдный бабник Наследи собственной персоной, – громыхнуло над самым ухом. И как деревяшка умудрился подойти столь незаметно? – Посмел явиться здесь после того, как обманул меня?

– Это была случайность, – я миролюбиво поднял руки и бросил деактивированное оружие на траву. – Меня заставили!

Дело в том, что какое-то время назад мне пришлось слегка «похимичить» а архиве. Один темный эльф, будучи на дежурстве, заметил мою персону (а я тогда находился в браке с полицейским инспектором) в компании некой молодой особы женского пола. В полностью обнаженной компании, на скамейке в общественном парке рядом с Черным озером. Согласно Священному расписанию, тьмэльф внес этот хулиганский акт в регистр полицейских дел. И, конечно же, данная досадная случайность оказалась в моем личном деле.

Опасаясь грозной расправы, я хитростью проник в архив, споил Седобора отравленными удобрениями и удалил ненавистную запись из своей биографии. Впрочем, деяние не прошло безнаказанным. Меня поймали, энта лишили месячной зарплаты, а жена подала на развод. В общем, получился весьма резонансный скандал. С драками, синяками и шишками на моем лице. Юласия же едва не лишилась звания – из-за паршивейшого морального облика мужа.