Девушка для дракона - Кристина Зимняя Страница 13

– Ну может, Кимира позвать? – пожав плечами, предложила она.

– То есть пребывание в комнате с одним холостым драконом твою репутацию испортит, а с двумя – нет? – Делано изумился мужчина и откровенно расхохотался. – Однако, леди!

Ашка поджала губы и попыталась вырваться из его хватки, но не тут-то было.

– Вы правы, – сказала она, растянув губы в «благодарной» улыбке. – И как я не подумала о таких последствиях сразу? Тогда поговорим в коридоре? Или лучше перенесем разговор на утро!

– Ну уж нет! – резко перестав смеяться, заявил ящер и, окинув собеседницу скептическим взглядом, вполне дружелюбно добавил: – Заходите, госпожа Эльт-Карти. Обещаю не покушаться на вашу честь, если вы пообещаете не покушаться на мою.

– Хм, – Ашель прищурилась, задумчиво глядя на блондина. Затем приподнялась на цыпочки и, осторожно подняв вверх свободную руку, сняла с его волос подсохшую веточку петрушки. – А… накормите? – смущенно улыбнулась она, откусив кусочек зелени. – А то от вас так вкусно пахнет щами, а я сегодня еще ничего не ела.

– Гм, – растерялся он, мысленно прикидывая, где раздобыть угощение для этой «невинности» с подозрительно хитрым блеском в ярко-желтых глазах. И откуда такая расцветка у обычной человеческой девушки? Явно что-то с предками нечисто. Оборотни, может, в роду были? Или…

– Господин драко-о-он? – пропела Ашка, дернув задумавшегося мужчину за рукав. – А может, все-таки утром пообщаемся?

– У меня есть конфеты и чай! – проигнорировав ее вопрос, сказал блондин. – Только посиди пять минут у камина, а я схожу… В ванную. Они там, да, – затянув девушку в комнату, пробормотал Арэт.

– В ванной? – недоверчиво переспросила она.

– Угу, – кивнул он и, заперев дверь, отправился за обещанным десертом. Вернее, за скрижалью, с помощью которой решил быстренько смотаться в свое логово и захватить оттуда кое-что из провизии, пока созревшая для беседы изобретательница не передумала с ним общаться.

Ашка проводила взглядом хозяина номера. Как только он скрылся за дверью ванной комнаты, она втянула носом пропитанный чарами воздух и восхищенно вздохнула. Сережка в правом ухе девушки обладала особыми свойствами – она позволяла видеть магию, а та, что в левом – ее чувствовать. Пронизанный золотым сиянием шлейф, оставленный волшебным вихрем, все еще висел в комнате, заставляя воздух искриться.

– Красиво, – пробормотала гостья и, пройдя к креслу у камина, осторожно присела на его край. – Конфеты и чай… – предвкушающе потерла ручки девушка. – И целая ванна супа! Хм… А на людях прикидывается, что ест мало!

Двумя часами позже

От желания как следует хлопнуть дверью Ашель удержала только мысль о ни в чем не повинных постояльцах – все-таки час для подобного грохота был не самый подходящий. Скинув неудобные туфли, девушка принялась шагать туда-сюда по комнате, на ходу выдергивая шпильки из тугого пучка на затылке. Привычно взбив руками свои волнистые волосы и стянув с себя дурацкое платье в кокетливых оборочках, она вытащила из-под кровати кожаный саквояж, который недавно принесла из тайника. Ради этой обычной с виду вещицы, в которой хранились самые необходимые для Ашки предметы, изобретательница рискнула выйти на улицу среди ночи. Впрочем, бояться ей было нечего. Девушка ни на секунду не сомневалась, что болотный дракон, чья «невидимая» метка украшала ее запястье, присмотрит за интересующим его «объектом». В чем в чем, а в привычках и повадках драконов малышка Карти, как называли ее многочисленные друзья родителей, разбиралась прекрасно, ибо с детства изучала все с ними связанное.

Исходя из того, что ни по дороге к лавке «Полезные вещи», где продавались ее и тетины изобретения, ни по пути обратно к одинокой девушке никто не пристал, Кимир Эльт-Ма-Гатто отлично справился с ролью охранника. Следовал неприметной тенью позади и распугивал редких прохожих, если таковые вообще были в столь поздний час. Хотя… судя по приглушенным вскрикам за углом – были! Целью ночной прогулки Ашель являлась не сама лавка, а потайной ход, ведущий из нее в подвал соседнего дома. Не просто дома, а особняка Пэм и Стефа, в котором девушка проживала последние два года. И ход этот вопреки бдительности стражей порядка не был опечатан магической лентой. Проникнув в лабораторию, где все еще царил погром после взрыва полотера, Ашка забрала из надежно замаскированной ниши в стене свой дежурный саквояж. В нем хранился стандартный набор для поездок – пара комплектов сменной одежды, несколько флаконов со снадобьями от разных видов болезней и конечно же деньги. А в потайных карманах и под прикрытием второго дна – целый набор различных инструментов и миниатюрных механизмов! Забрать все это в присутствии сыщика девушка не рискнула, слишком уж тщательно он проверял те немногие вещи, которые она взяла, отправляясь в гостиницу. А допускать длинный нос господина Римуса в свой любимый саквояж изобретательница совершенно не желала.

Вытащив из-под аккуратно сложенных платьев небольшую папку с самопишущим пером, Ашель устало растянулась на кровати и на чистом листе бумаги принялась подводить итоги ужаснейшего из дней ее жизни. Вернее, если учитывать крайне позднее пробуждение, изрядно затянувшегося вечера. Такой разбитой и подавленной девушка не чувствовала себя даже после несчастного случая с родителями. Ведь они, как часто случалось в семье истинных Карти, погибли в ходе сложнейшего эксперимента. Среди потомков Артуа, которые пошли по стопам прадеда, вообще мало кто доживал до старости. Врожденное отсутствие магии, талант изобретателя и фамильная бесшабашность, замешенная на сумасбродстве, представляли собой на редкость гремучую смесь. Девочку с детства приучали к мысли, что однажды что-то может пойти не так и… «эксперимент века» станет последним в жизни экспериментатора. Узнав, что папа и мама не вернутся с испытаний самолетающего ковра, Ашка проплакала сутки, а потом взяла себя в руки и продолжила семейное дело. Ведь осознание того, что именно так родители и хотели бы закончить свой жизненный путь, заметно облегчало горечь утраты. Но тетя… От воспоминаний о бездыханном теле женщины, ставшей за последнее время ей настоящей подругой, девушку передернуло. В душе ее вновь зашевелилась бессильная злоба, обильно приправленная отчаянием и скорбью. Гнать эти чувства, когда никто не видит, Ашке было особенно трудно. Смахнув рукой навернувшиеся на глаза слезы, она до боли закусила губу и, уткнувшись носом в подушку, тихо скрипнула зубами.

«Узнаю, что за гад лишил тебя жизни, – мысленно обратилась племянница к покойной, – порву его собственными руками. А я узнаю… обязательно узнаю», – пообещала она то ли себе, то ли тете, то ли тому неизвестному гаду, которого собралась пустить на лоскуты и ленточки.

Пэм не была кровной родственницей Ашель, хотя к фамилии Карти подходила куда больше, чем ее разгильдяй-муж. Младшего брата отца Ашка не любила и дядей не называла принципиально. Для нее он всегда был просто Стефаном или того хуже – Стефом. Зато талантливейшую женщину, которую угораздило связаться с этим бездарем и бабником, Ашка с удовольствием величала тетей и по праву считала своей лучшей подругой. Не предложи ей Пэм переехать в их дом, малышка Карти так и создавала бы свои изобретения для провинциальных заказчиков и для души. Но тетка решила, что такому таланту нечего делать в глуши, и убедила племянницу мужа перебраться в столицу Лорли-Терри. Так и начался новый виток Ашкиной жизни. Начался и… закончился прошлым вечером.