Тени зимы - Джиллиан Брэдшоу Страница 13

— Что-то случилось? — тут же участливо поинтересовался рыцарь. Улыбка вмиг слетела с его лица, уступив место озабоченному выражению.

— Нет, нет, лорд Бедивер, все в порядке. Просто тороплюсь, вот и все. Увидимся сегодня вечером в Зале?

Но он все-таки подошел и взял меня под руку.

— Миледи, у вас слезы, — Бедивер говорил тем же тоном, каким сказал бы, что у меня на рукаве пушинка. — Я могу вам помочь?

Я покачала головой, освободила руку и продолжала подниматься на холм. Рыцарь шел за мной.

— Если я могу быть вам полезен, только скажите. Если ваш кузен расстраивает вас, я могу попросить милорда Артура отпустить меня, поехать на север и поговорить с ним от вашего имени. Если дойдет до драки, обещаю не убивать его.

Я остановился в изумлении.

— Всеблагое небо, нет! Лорд Бедивер, вы очень великодушны, я вам признательна, но прошу не затрагивать этот вопрос в разговоре с Артуром. И ни в каком другом разговоре тоже. Подумайте сами, если вы будете говорить от моего имени, то как мне потом разговаривать с моими родичами? Я расстроилась вовсе не из-за письма кузена. У меня… есть другие причины.

— Хотите вина? — неожиданно предложил он. — Вы устали, вам бы отдохнуть. Мой дом совсем рядом.

Я пошла с ним. Рыцарь налил чашу вина и разбавил водой. Дом Бедивера стоял на западном склоне холма, рядом с моим. Хозяин занимал высокий пост, и все три комнаты отдали в его распоряжение. Внутри было попроще, чем у меня, но тоже довольно мило. Единственным украшением оказалась полка с книгами возле стола, за который он меня усадил. Сам Бедивер сел возле очага.

— Спасибо, мне и правда лучше, — сказала я, тщательно следя за своим голосом. — Глупость, конечно, не следовало позволять всяким пустякам меня расстраивать. — Я сказала все, что хотела и собиралась дальше говорить либо о книгах, либо о политике, но под его озабоченным взглядом неожиданно для самой себя выпалила: — О, Бедивер, я хочу ребенка!

Он подскочил, как ужаленный, хотел было подойти, но остановился. Я прижала руки к лицу и некоторое время просидела так.

— Не обращайте внимания! Это от усталости. Войны, переговоры, заговоры… Иногда хочется побыть просто женщиной. Сама знаю, эта жизнь не по мне, но ребенка все-таки хочется. Если бы у Артура был сын… если бы у него был сын от меня, было бы кому унаследовать Империю, когда нас не станет. Это был бы мой собственный ребенок, понимаете?

— Прошу вас, тише! — Бедивер подошел и неловко похлопал меня по спине изуродованной рукой. И от этой простой ласки я разрыдалась, и захлебывалась слезами, прислонясь к его плечу. Мне было и горько, и стыдно, но я никак не могла остановиться.

Через некоторое время я все-таки отстранилась от Бедивера и вытерла глаза. Он стоял, облокотясь на стол, все еще слегка приобнимая меня за плечо, и с беспокойством наблюдал за мной. Я нащупала чащу с вином и сделала глоток, потом еще один, и сумела улыбнуться

— Простите меня, — проговорила я. — Глупая истерика. Надеюсь, больше не буду.

— Моя леди! — воскликнул он. — Видит Бог, на ваших плечах вся тяжесть Камланна: странно ли, что иногда вы устаете? Для меня большая честь, что вы выбрали меня, чтобы поговорить. — Я усмехнулась, снова вытирая глаза. — Поистине, это большая честь! — с какой-то преувеличенной, как мне показалось, пылкостью сказал он. — Не вините себя, благородная леди. Всех тяготят заботы, но ваши тяжелее прочих.

— Только никто по этому поводу не рыдает.

— И то правда. Воинам приходится соглашаться с вашими решениями, когда вы отнимаете меч из-за какой-нибудь банальности или глупой шутки. Наверное, многие предпочли бы, чтобы вы рыдали.

Я засмеялась, хорошенько вытерла лицо, а потом вытерла руки о платье.

— Вашему плащу досталось, благородный лорд. Не каждый ливень его так вымочит.

Он взглянул на влажное пятно на плече и улыбнулся так, словно внутри у него вспыхнул яркий свет. Я решительно встала.

— Надо идти, добрый лорд. Посол Эльмета ждет, что мы с ним обсудим размер дани на следующий год. А до этого разберусь с просителями. Мы уже поплакали. Теперь нам предстоит расставание, как истинным влюбленным. По крайней мере, так поется в балладах. Благодарю за вино и за то, какое интересное применение вы нашли для собственного плеча.

— Ваш слуга, миледи, — серьезно ответил Бедивер. Он открыл мне дверь и проводил к выходу. Остановившись на пороге, добавил: — Миледи, вам следует меньше требовать от себя и не наваливать на себя столько работы.

— Легче посоветовать, чем сделать, лорд Бедивер. Это касается и прочих ваших добрых советов. Но я вам благодарна.

Его озабоченный взгляд я чувствовала спиной до самого Зала. Конечно, мне было стыдно, что он видел мою слабость. И все-таки на душе полегчало. Иногда полезно поплакать: потом легче сосредоточиться на деле. Да и разделенное горе — уже полгоря. Но мне хотелось поговорить об этом с Артуром. Хотя ему хватает своих забот. А о том, что у нас нет детей, мне почему-то никогда не удавалось с ним поговорить. Конечно, это наше общее горе, но причиной его все-таки была и оставалась я. Тут Мордред был прав.

На следующий день случилась еще одна ссора, едва не кончившаяся плохо, но после нее Камланн несколько поутих. Нет, никаких серьезных решений не последовало, просто Артур разослал самых скандальных воинов в разные стороны. Один небольшой отряд сопровождал обоз с материалами для ремонта дамбы в Саксонском королевстве Восточных англов, а другой отправился в Дайфед, разбираться с какими-то спорными землями. Мордред остался в Камланне. Конечно, мы не думали, что он оставит свои затеи.

На вторую неделю мая из Малой Британии вернулся Гавейн. Боже, но в каком виде! Больной и измученный до последней крайности. Переговоры с Максеном прошли именно так, как я ожидала: удалось согласовать пару второстепенных вопросов, но вместо них появились еще пять. Более того, Гавейну стоило немалого труда избежать нескольких поединков с явными провокаторами Максена. Если бы дошло до дела, Гавейн, конечно, вышел бы победителем, и в тот же миг оказался бы побежденным. Максен немедленно выдвинул бы обвинение в убийстве его подданных, причем, раз в убийстве оказался замешанным посол двора, обвинение переходило на нас. А это означало конец всяким переговорам. Артур пришел в негодование, но не стал отправлять Гавейна обратно, а вместо этого написал Максену вежливое письмо с просьбой прислать собственного посла для решения остающихся вопросов. Гавейну он приказал сидеть в Камланне и ничего не делать. Артур хотел дать воину отдохнуть, но в то же время рассчитывал, что пребывание Гавейна в крепости подтолкнет его противников к решительным действиям. План отчасти сработал, поскольку конфликт вспыхнул с новой силой, стоило крикунам вернуться из Дайфеда и Восточной Англии, но до серьезных последствий так и не дошло.

Я занималась подсчетами запасов шерсти в одном из складов, когда меня нашел Медро. Мы с Гвином шли вдоль сложенных тюков с шерстью и красками. Я диктовала, Гвин записывал. Овец недавно остригли, и мне нужно было знать, сколько шерсти надо прикупить для нужд крепости. Кладовая представляла собой длинный узкий сарай без окон, заваленный тюками шерсти до крыши. Свет проникал сюда только через щели карниза и ложился пыльными полосами. Старые тюки слежались и пропылились. Приходилось их ворочать, иначе и не поймешь, что в них. Очень скоро руки у меня покрылись жирным налетом, а легкие — пылью. Тут дверь в дальнем конце сарая открылась, и в дверях, залитый потоками солнечного света, возник Медро. Ну, ни дать, ни взять, статуя римского бога. Я перестала ворочать тюки и выпрямилась.