Фальшивка для тёмного мага - Мстислава Черная Страница 13

— Послушайте! — и снова выкрик в пустоту, я сама себя не слышу.

Хватка на запястье становится немного болезненной. Ариэль предельно напряжён, и на меня он при этом не обращает внимания, он целиком и полностью сосредоточен на призрачной женщине.

— Леди Лаэль, даруешь ли ты Мирэлю статус твоего мужа? — свистящим шёпотом спрашивает бесполая фигура.

Меня передёргивает.

Голос не назвать неприятным, но я на одних инстинктах понимаю, что говорит мертвец. Хочется бежать прочь, зажав уши.

— Дарую, — твёрдо отвечает призрачная эльфийка.

Что происходит?

С одной стороны, меня зовут Яна, Янри или в худшем случае Льяна. Уж точно не Лаэль, вопрос не имеет ко мне никакого отношения. С другой стороны, весьма сомнительно, что Ариэль держит меня в качестве зрителя.

Бесполая фигура опускает ладонь на алтарь:

— Тьма услышала. Мирэль твой, Лаэль.

Эльфийка вскидывает руку, с её пальцев срывается чёрный дым. Странно, что в окружающем мраке я могу его видеть. Может быть, потому что с появлением призраков посветлело? Дым устремляется к Ариэлю, но… он рывком притягивает меня к себе, буквально впечатывает в своё тело, я утыкаюсь носом ему в грудь, и… закрывается мной как живым щитом, тьма ударяет мне в спину.

Я замираю в ожидании боли, но боли нет. Сегодня я уже испытывала нечто похожее, когда меня затягивало из родного мира в этот. Неприятно, но терпимо.

Магия течёт по венам, я ощущаю, как становлюсь сильнее, но магии слишком много. Наверное, я бы в считанные мгновения лопнула, как перекачанный воздушный шарик, если бы сила не нашла выход — через мои руки она перетекает в Ариэля, поднимается уже по его венам.

— Мой…, — доносится до меня сладострастное бормотание эльфийки.

— Мой, — интуитивно повторяю я.

Поток магии неуправляемый, однако я могу чувствовать его биение. Магия привязывает Ариэля ко мне.

И не только я это ощущаю.

Ариэль вдруг бледнеет. Неверие, ужас…

— Ты тёмная?!

Теперь уже он не только отпускает меня, но и сам отталкивает, однако магия вжимает нас друг в друга, склеивает надёжнее любого клея, формируется что-то вроде моего поводка-невидимки.

Постепенно поток магии слабеет, иссякает.

Исчезают призраки, свет факелов разгоняет мрак.

Ариэль отстраняется, и меньше всего он похож на победителя.

— Что-то пошло не так? — с лёгким злорадством хмыкаю я. Сочувствия я точно не испытываю. Слишком много нервов он мне вытрепал там, где надо было просто поговорить и к взаимному удовольствию договориться.

— Ты тёмная! — повторяет Ариэль.

— Нас можно поздравить с браком?

Логично, на самом деле. О здешних законах у меня представления самые поверхностные, но тем не менее не трудно догадаться, что статус мужа даст Ариэлю преимущество в борьбе за владение де Ривей. Правильнее сказать, он не оставил Черис и шанса.

— Себя поздравь, — огрызается он. Если бы не неприкрытый страх во взгляде, я бы разозлилась.

Так…

Получается, с настоящей Льяной ритуал бы не сработал? Тогда какой смысл его проводить? Скорее ритуал сработал бы, но не так? А как? Миллион вопросов, ответов на которые у меня нет. Я смотрю на Ариэля.

Он вцепился в полу пиджака, пальцы настолько напряжены, что кажутся сведёнными судорогой. А может и не кажутся.

Попытка поговорить номер два?

Почему он застыл словно ждёт, что инициативу проявлю я? Я не спешу, слежу за игрой отблесков на его лице. Молчание затягивается.

“Выкать” хватит — Ариэль первым перешёл на “ты”.

— Здесь продолжим или в более уютное место переберёмся? — предлагаю я.

— Как пожелаете, госпожа.

Хм?

Снова на “вы” и “госпожу” зачем-то приплёл. Язвительностью захлебнуться можно.

Пожав плечами, я обхожу алтарь и приближаюсь к нише. Мне кажется важным рассмотреть статую, но изображение укрыто тёмной тканью, наброшенной на манер балахона, лицо наполовину прикрыто.

— Идём? — оглядываюсь я и первой направляюсь к выходу из подземелья. — Где мы можем поговорить?

Ариэль следует за мной.

Я почти физически ощущаю исходящий от него… мрак? К ужасу примешалось отчаяние, злость. Да что с ним?

Он приводит меня в гостиную на втором этаже. Светлая комната с потрясающим панорамным окном, выходящим на жёлтый лес, меблирована мягкими креслами, расставленными с продуманной небрежностью. На первый взгляд может показаться, что кресла окружают чайный столик, но одно выдвинуто чуть назад, визуально отделено бежевым ковром, стена за спинкой декорирована абстрактной мозаикой. Словом, очень тонко, на ассоциациях, кресло представлено троном.

И Ариэль уступает мне его, а сам встаёт за спинку обычного кресла, облокачивается. На губах снова кривая ухмылка.

Проигнорировав, я сажусь у окна.

— Так что пошло не по плану-то? — переспрашиваю я вполне миролюбиво, но Ариэль стискивает спинку кресла с такой силой, будто в его воображении это моя шея..

— Всё. Поздравляю, госпожа. Вы меня подловили. Не ожидал, что вы отречётесь от Света.

Что-что?

Неправильный у нас разговор. Как у кота с вороной. Звуки вроде издаём, а понимания ноль.

— Ты против моей воли подстроил наш брак и планировал таким образом получить контроль над де Ривей. Я правильно поняла твой план?

— Да, правильно, госпожа Льяна.

— Тогда у меня для тебя плохие новости. Твой план изначально был обречён. Потому что я не Льяна.

— Что?

— Я не Льяна де Ривей, — повторяю я с улыбкой. Поводок на мои откровения никак не реагирует, словно после ритуала Ариэль стал своим, и это не может не радовать. — Настоящая Льяна мертва, а я всего лишь очень похожая на неё девушка. Не знаю, как Черис меня отыскала, но факт остаётся фактом.

Кажется, мои откровения оказались той соломинкой, которая переломила спину верблюду. Ариэль закрывает лицо руками, издаёт тихий стон. Даже сочувствие проклёвывается, но я напоминаю себе, что, во-первых, Ариэль заварил кашу сам, во-вторых, мои желания он не учитывал. Брак-то он мне навязал.

— Проклятье, — выдыхает он. — Чем ты думала, когда соглашалась?!

Он обходит кресло, садится.

Я прищуриваюсь:

— Следил бы ты за собой. Я тебя не похищала, замуж принудительно не выходила. Не надо валить с больной головы на здоровую.

— Не моё дело, согласен. Но от этого твоё решение менее безумным не становится.

А не проверить ли мне одну смутную догадку?