Сердце Пустоты - Регина Мазур Страница 13

— Слуги говорят, он во дворце на аудиенции у короля, — доложил Алекс.

— А мне сказали, он встречается с магистром тайн в столице.

— Не удивлюсь, если мы оба ошибаемся, — усмехнулся брат.

— Или оба правы, — подхватила девушка.

Алекс пожал плечами, мол, все может быть.

— В любом случае придется ждать.

Аврора молча согласилась и отправилась к себе. Алекс последовал за ней.

Они дружно вошли в спальню девушки, единственную комнату, не подвергнувшуюся губительному воздействию парней, и устроились на кровати.

— Вообще я приходил, чтобы оставить отзыв потребителя, — деловито заявил брат.

Аврора непонимающе посмотрела на него.

— Я об этом, — достал он из кармана сноплетение.

Ей следовало бы разозлиться или хотя бы возмутиться, она ведь предупреждала, что не все может пойти гладко. Но ситуация с Магнусом неожиданно выбила из колеи настолько, что ей захотелось разреветься от досады и разочарования. У нее снова ничего не получилось!

Вот уже много месяцев она делает одно и то же: плетет, плетет и плетет. Все ее индивидуальные занятия с учителем сводятся к сноплетению, процессу чрезвычайно скучному и однообразному, в то время, как одноклассники занимаются гораздо более увлекательными вещами: рисованием или вокалом, ботаникой или географией, алхимией или магией, инженерным делом или астрономией... Направленность программы занятий зависит от наклонностей личности и уникальных способностей каждого отдельно взятого ученика. Магистр Меридий каким-то образом умудряется успеть уделить время каждому, прекрасно при этом разбираясь абсолютно во всех дисциплинах.

И так выходило, что у родных детей магистра открылись способности матери из древнего рода ведьм — таинственных и могущественных существ. И хотя внешне ведьмы ничем не отличались от людей, считалось что с родом человеческим у них довольно мало общего. Кто, когда и почему пришел к такому выводу — неизвестно, но всеобщее мнение с тех пор не поменялось.

Алекс видел вещие сны, что было чрезвычайной редкостью даже среди ведьм. Лишь представители самых древних кланов обладали возможностью предсказывать будущее при помощи снов. Да и те были одни только женщины! Мужчинам способностей обычно не перепадало. Но даже здесь Алекс умудрился отличиться!

Аврора же могла грезить лишь наяву — снов она за свою жизнь не видела ни разу. Казалось бы, в чем, собственно, проблема? Отсутствие сновидений не влияет на здоровье или настроение, а крепкий сон всегда лучше бессонницы. Так в один голос твердили врачи и прочие специалисты, к которым она обращалась. Подобное явление считалось вполне нормальным.

Вот только Аврора ненормальна от рождения, она же ведьма! Что естественно для людей, противоестественно для таких, как она. Ведьмы буквально живут снами, у них даже есть свое собственное божество, великий Царь Грёз, хранитель сна и покровитель мечтателей. И можно было бы решить, что наследственность матери на Авроре не сказалась, если бы не проявившаяся в детстве способность к сноплетению.

Плести сны непросто. Никто, даже Алекс, не знает, что пряжа для сновидческого колдовства вовсе не является пряжей в обычном понимании. Материал для создания снов и сам берется из снов. Для того, чтобы научиться его изготавливать, Аврора долгое время проникала по ночам в комнаты слуг и одноклассников (конечно же с разрешения учителя) и буквально похищала их сновидения. Если бы ей самой что-нибудь снилось, она могла бы воспользоваться своими собственными снами, а так приходилось идти на крайние и очень ненавистные ей самой меры.

Магистр уверял, что в этом нет ничего такого — подумаешь, позаимствовала чью-то фантазию! Это не ценные идеи для творчества, зачастую даже не личные мечты о будущем, а просто работа подсознания, неуловимый полет мысли, который невозможно растолковать. Люди не ценят сны так, как ведьмы, а иногда даже ненавидят их, особенно когда те превращаются в кошмары.

Уже один тот факт, что Аврора так трепетно относилась к процессу сновидения в общем и уважала каждый чужой сон в частности, говорило о том, что кровь ведьмы в ней преобладала над кровью мага. Возможность вытягивать из людей их сны и превращать в колдовскую пряжу лишь подтверждало это, а способность хоть что-то сплести из этой пряжи делало этот факт неопровержимым.

Но раз так, то по всему выходило, что она какая-то дефектная ведьма. Снов по ночам не видит, сноплетение выходит из рук вон плохо. И что ей в таком случае делать у ведьм? Только позориться!

Заметив, куда скатилось настроение сестры, Алекс поспешил успокоить:

— Ты не подумай, я не предъявляю претензий и не требую переделать. Просто хотел узнать: так и было задумано или что-то пошло не так?

Другими словами, не напортачила ли она с плетением…

— Так не было задумано, — мрачно ответила она.

— Ну ничего, — беспечно пожал плечами парень, делая вид, что расстраиваться незачем. — Главное, что мне больше не снится этот кошмар. Основной цели ты достигла, остальное не важно. А отдохнуть от снов иногда тоже не помешает!

— Но ведь ты же пророк! Тебе необходимо видеть сны!

Алекс отмахнулся:

— Толку от них! Только спать не дают! Потом еще мучиться весь день, зарисовывать, записывать, чтобы ничего не упустить. Что должно случиться, случится и без моих снов! А даже если я не узнаю об этом заранее, на будущем это никак не отразится.

Аврора покачала головой, в корне не согласная со сказанным. Во-первых, она была твердо убеждена, что на будущее можно повлиять, если знаешь о нем заранее. А во-вторых, не верила, что брат способен прожить без снов больше пары ночей, и не важно вещие они или нет, кошмары или сладкие грезы. Он был единственным, у кого она никогда не воровала сны. Не только потому, что он обязательно бы это заметил, но еще и потому, что ценность снов для него так же велика, как и для нее.

Аврора не стала озвучивать ему свои умозаключения. Какой смысл спорить с тем, кто намеренно врет, чтобы тебя утешить?

Еще немного поболтав о пустяках, Алекс ушел к себе, захватив с собой бракованное сноплетение, которое Аврора перед этим на всякий случай проверила, но ничего неправильного не обнаружила. После девушка растянулась на кровати и остаток дня предавалась унылой меланхолии и праздному безделью, дожидаясь отца, который так и не вернулся в Башню — по крайней мере, слуги его не видели и о его прибытии не доложили.