Дело № 36.4. Хрупкие кости - Милана Шторм Страница 13

— Вы хотите сказать, что о Призрачных Тенях не знает даже… градоправитель?

— Не исключено. Я еще не прощупывал почву в этом направлении. В любом случае, это все совершенно неприемлемо. Будьте осторожны, Фрост.

Капитан кивнул.

— Прошу прощения за задержку. Но нам нужно было спасти Киру Нордив. Теперь мы займемся делом вплотную.

Сэйв криво улыбнулся.

— Лайта я успокою. Пусть я здесь и недавно, но у меня найдутся рычаги, которые… заставят его пересмотреть свои взгляды. Он метит на ваше место, вы это понимаете, Фрост?

— У него есть все необходимые качества. И причины думать, что он этого заслуживает больше, чем я, — хмыкнул Капитан.

— Я рад, что ваша… что Кира Нордив жива. С ней все в порядке?

— Да. В порядке. Лорд Сэйв… можно задать вопрос?

Куратор устроился на своем стуле и поднял глаза.

— Можно.

— При первой нашей встрече вы сказали, что прибыли инкогнито и дали понять, что вас назначили именно для того, чтобы курировать нас. Почему вы солгали?

Сэйв вздохнул.

— Потому что я не знал, кому можно доверять. И до сих пор, пожалуй, не знаю. Ваше высшее общество… любит развлечения.

— Их любят все.

— Я два дня подряд по вечерам ходил на званые ужины. Мне поступило порядка десяти неприличных предложений от якобы невинных девиц. Мне намекнули, что в Рурке есть место, где можно все. Кажется, оно называется Глубина…

— Глубь. А в Найоре такого нет? Неужели вся ваша верхушка — верх благородства?

Сэйв искренне рассмеялся.

— Вы правы. Грязи хватает везде. Но такого количества я увидеть здесь не ожидал.

— Вас познакомили с Элен Скарой? — спросил Капитан. А ведь он так и не сходил посмотреть на ее пение.

— Не припомню… это важно?

Капитан пожал плечами. Он и сам не знал, зачем задал этот вопрос.

— Редкой красоты женщина. И настоящая леди. От нее бы вы точно не услышали неприличного предложения, пусть она и без пяти минут вдова.

Сэйв недоуменно фыркнул.

— Я не буду торопить вас, Фрост. Делайте свое дело. Но помните — у того, что Шейк вел двойную отчетность, были причины. Поэтому нужно быть осторожным.

— Я всегда осторожен, лорд Сэйв, — Капитан склонил голову и направился к выходу.

Его путь лежал в полицейский архив. И он понимал, что может провозиться там до вечера.

Ничего. В участке у него есть заместитель, чьим планам на повышение не суждено сбыться, а дома… дома будет совсем невыносимо.

А к вечеру Кира очнется.

Обязана очнуться.

Его надеждам скоротать время до вечера в архиве не суждено было сбыться: все, что нужно он нашел уже через час. Сунув папку под сюртук, он покинул архив, решив, что изучит ее содержимое позже.

В одиночестве и со стаканом абсента в руке.

Идти в участок он не видел смысла, более того, испытывал нечто похожее на злорадство при мысли о несбыточных надеждах Лайта его подвинуть.

Пусть работает, раз ему так хочется быть капитаном.

Разговор с Сэйвом камнем лег на тот груз проблем, что уже были. Камешком. Честно говоря, уже было все равно — слишком много всего. Одной проблемой больше, одной меньше — плевать.

Когда он ел в последний раз? Кажется, вчера. Неважно. Аппетита не было, как до сих пор не было и усталости. Разум был ясен и чист. Прозрачен, как восточное стекло.

Вокруг него высились громады самых главных зданий Рурка: ратуши и университета. Отделанные белоснежным кирпичом, они будто сияли изнутри. Особняки знати тоже не отставали — просто были чуть ниже. Вычурная лепнина, статуи у крылец, колонны и ухоженные сады — сейчас покрытые снегом.

Показные чистота и благородство, на изнанке которых зияет Глубь, где пахнет помоями и дешевой выпивкой, но зато все намного честнее и прозрачнее.

Хмуро посмотрев на затянутое серыми тучами небо, Капитан поплотнее запахнул плащ и пошел прочь из Верхнего Города.

Он давно уже здесь чужак, и не хочет этого менять.

Найденная в архиве папка буквально жгла кожу сквозь рубашку. Надо не забыть ее спрятать подальше, чтобы птичка не нашла. Конечно, Ника не шарится по его вещам, но кто знает, как все может обернуться.

Заказывать экипаж Капитан не стал — прозрачное стекло, в которое превратился разум, требовало долгой прогулки. Некуда торопиться. Кира скорее всего без сознания, Томас занят делом до вечера, Мэри и Джек тоже наверняка еще не закончили.

А в участке есть заместитель, с которым совершенно не хочется встречаться взглядом. Не сегодня.

Дойдя до дома, Капитан изрядно замерз, и оказавшись внутри, первым делом отправился в свою спальню — переодеться и спрятать папку. Когда же он вышел в коридор, его встретила Марла.

— Нордив очнулась, — тихо сказала она.

Капитан почувствовал, что его сердце пропускает удар. Потом еще один. В животе стало холодно, а по спине побежали мурашки.

— Как она? — хрипло спросил он.

Кошка вздохнула.

— Ее ломает и знобит после наркотиков, — сообщила она. — Но при этом валяться в постели эта неугомонная отказалась. Я ее на кухне пока оставила. Пьет травяной чай. Ей сейчас очиститься от всей этой гадости нужно.

Сжав зубы, Капитан глубоко вздохнул.

— Она… помнит?

Марла пожала плечами.

— Не знаю… как-то не зашел об этом разговор, а спрашивать напрямую я не стала. Ее и так сильно расстроило, что у нее больше нет дома и единственной одеждой является моя ночная сорочка. Кстати, извини, но я немного похозяйничала у тебя в шкафу. Холодно же, надо было дать ей хотя бы халат.

— Понятно, — растерянно ответил он, не зная, что еще сказать. — Мэри и Джек не объявлялись?

— Нет. Птичка до сих пор страдает у себя в комнате. Никого не хочет видеть, но для тебя, я думаю, сделает исключение.

Капитан сжал кулаки, стараясь, чтобы ни один мускул не дрогнул на его лице, выдавая досаду. Жутко хотелось увидеть Киру. Заглянуть в ее глаза, убедиться, что она не помнит… Успокоить гнев, который пытается пробиться сквозь прозрачное стекло апатии.

Но девчонка, у которой отняли сначала друзей, потом опекуна, а потом и светлые воспоминания об учителе, может натворить глупостей.

— Я попробую поговорить с Никой, — скрепя сердце, сказал Капитан.

Кошка подарила ему грустную улыбку и, развернувшись, пошла к лестнице. А он подошел к одной из гостевых комнат и постучал в дверь.

— Уходите! — раздалось из-за двери. — Оставьте меня в покое!