Тайна зеркального озера - Наталья Сорокоумова Страница 13

…Он преодолел грозные скалистые перевалы, быстрые горные речушки, каменные завалы, заросли колючих кустарников и очутился, наконец, у самых границ зачарованного мира.

Мир вокруг выглядел, как желтая, выжженная солнцем степь. Горячий ветер гнал по высохшим руслам рек серые колючки, поднимал столбы удушливой пыли, но далеко на горизонте виделись хрустальные шпили сказочных замков, зеленые облачка роскошных тенистых садов, слышался звон ручьев и водопадов, а в горячем воздухе различался аромат цветущих деревьев.

И он пошел навстречу злу, даже ни разу не оглянувшись назад.

…Его ждали. Не успел он, уставший, запыленный, обессилевший от жажды и голода, добрести до полосы садов, а навстречу ему уже бежали девушки с цветами и кувшинами отличного вина, спешили юноши, покинувшие давным-давно берега Озера и считавшиеся погибшими, топали по траве их ребятишки с грудами сочнейших фруктов в руках… И у него, встретившего здесь своих старых друзей и подруг, появилось ощущение полнейшего покоя, умиротворенности, счастья, которые он не испытывал с тех самых пор, как стал взрослым.

Его отвели в замок, отмыли от пыли, нарядили в шелковые одежды. И много дней продолжался великолепный пир в честь новоприбывшего. Его развлекали танцовщицы, ему играли на арфах юные красавицы, бросавшие на него пленительные взгляды, к его ногам бросали цветы и для него из запасов замка доставали на свет самое лучшее вино.

– Потом в какой-то момент я понял, что совершенно перестал думать о Сонели, – сказал Итан. – А когда понял, то не испытал ни малейшего сожаления. Мои дни проходили в веселье, вокруг меня были мои друзья – живые и счастливые, ничего меня больше не заботило. Зло поглощало мою душу, которая больше мне была не нужна. Я отдал её на съедение злу, как отдали все те, кто приходил в замок. Они казались мне живыми, но на самом деле они давно были мертвы и только в их кукольных телах поддерживалась видимость жизни, чтобы завлекать все новые и новые жертвы…

– Боже, – прошептал Скальдин.

– Я был обречен и наш народ на берегу Зеркального озера был обречен. Зло насытилось. Ему пока были больше не нужны души и оно сделало небольшой перерыв, оторвавшись от еды.

«Не-имеющее-имени» сыто посматривало на человечество, высосанное им до последней капли. Но что-то было не так. Вернее, не совсем так. «Не-имеющее-имени» чувствовало некий дискомфорт и никак не могло разобраться в его причинах. Недовольно ворча, оно принялось размышлять и вдруг поняло: среди очарованных людей с берега Озера есть человек, душа которого упорно сопротивлялась. То есть зло её уже поглотило, но душа отчаянно боролась, трепыхалась в общем столпотворении других душ, металась и успокаиваться не желала. Какая-то таинственная сила продолжала питать эту душу, поддерживала в ней жизнь. Зло начало раздражаться. Вообще оно всегда быстро раздражалось, если что-то шло не так.

«Не-имеющее-имени» проследило источник беспокойства и с удивлением обнаружило, что последнее из «приобретений» – силач и красавец Итан, предмет особой гордости зла, – никак не желает погружаться во тьму полного забвения. Он хватался за жизнь, как утопающий за соломинку, его опустошенный разум – напуганный и потрясенный, – поплавком поднимался со дна темноты и погрузить его обратно было очень трудно.

– Но почему? – спросил Скальдин.

– Моя душа стала частью зла, – пояснил Итан. – Но в тот момент, когда я почувствовал, что умираю, в моей памяти вдруг возникла Сонели. Я увидел её совсем как наяву. Она печально смотрела мне прямо в глаза и протягивала руку. Перед тем, как уснуть навсегда, я мысленно коснулся её пальцев и в тот же самый миг понял, что вновь начинает биться мое сердце.

И зло тоже поняло это. Сопротивление одной-единственной души причиняло ему невыразимые муки. «Не-имеющее-имени» выло на всю планету, стремящаяся к свету душа разрывала его на части. И зло стало предлагать душе сокровища всей Вселенной, бессмертие, абсолютную власть над миром и всеми живыми созданиями, но человеческая душа хотела свободы. Зло соблазняло её богатствами, юными красавицами, райскими плодами, блаженством, славой, но все напрасно.

Эта душа совсем измучила зло. Она сверлила и сверлила «Не-имеющее-имени» изнутри, и в конце концов зло воскликнуло:

– Чего же ты хочешь?

– Отпусти меня и мой народ! – потребовала душа.

– Ладно, – сказало зло. – Я отпущу тебя. Но только после того, как ты сорвешь цветок вечной молодости и принесешь его мне.

– Но ведь цветок принадлежит тебе! – удивилась душа.

– Верно, – ответило зло. – Докажи, что ты можешь владеть им, и я отпущу тебя и спасу твой народ.

Не чувствуя подвоха, душа Итана тотчас же согласилась и была возвращена в тело.

Ему всего-то требовалось сорвать цветок. «Не-имеющее-имени» повело его в подвалы замка, по гулким каменным ступеням, покрытым водяным бисером влажной испарины, по лабиринтам подземных тоннелей и оставило у тяжелых, окованных толстыми свинцовыми пластинами дверей.

– Он – там, – заговорщицким голосом сказало зло. – Сорви его. И люди будут свободны.

«Не-имеющее-имени» исчезло. И Итан остался один в полнейшей темноте и тишине.

Понимая, что от него сейчас зависит судьба его народа, он решительно потянул за кольцо на дверях, и со страшным скрипом створки повернулись на своих ржавых массивных петлях. Прямо в лицо Итану ударил нестерпимый жар.

– Я думал, что умираю снова! – сказал Итан. – Огонь бил мне в глаза и волосы плавились на моей голове… То, что я почувствовал, даже страхом назвать – слишком неполно. Это был ужас, панический ужас перед белым огнем, съедающим мою кожу и добирающийся до внутренностей… Я, должно быть, кричал, потому что мои легкие разрывались на части от боли. Огонь колотил меня по груди и я растекался, как оплавленная восковая свеча. И в последний миг, когда моя душа в испуге рванулась прочь из тела, я услышал голос Сонели. Он донесся откуда-то издалека, как будто из глубины времен. Она звала меня… «Итан! Итан!» Я из последних сил сумел распахнуть сожженные глаза и увидел её. Она стояла в самом центре пламени, в том же самом желтом платье, в каком провожала меня на поиски цветка. Она плакала. Из её глаз капали зеркальные слезы и эти слезы тушили огонь! Я крикнул: «Сонели!» и она подняла руку… «Я не могу спасти твою жизнь, – жалобно сказала она. – Но я могу защитить твою душу! Ты не умрешь и будешь жить в зеркале! Ты предал меня, поверив в сон! Но я укрою тебя от огня ада, сделав пленником зеркала! Иначе спасти наш мир невозможно! Я умру вместо тебя, но моя душа выживет. Найди меня, Итан! Найди и узнай! Я ухожу вместо тебя, потому что верю – ты меня найдешь!… И помни – моя любовь станет для тебя маяком!…»

Он замолчал. Пораженный Скальдин едва сдержал вздох, рвущийся из груди. Он смотрел на огонь, который разгорался в зеркале и на тоненькую фигурку девушки в самой его середине. Зеркало показывало все, что рассказывал Итан. Злобный хохот «Не-имеющего-имени» потряс дом… Скальдин вздрогнул.