Царский сплетник и дочь тьмы - Виктор Баженов Страница 13

— К Василисе! — приказал сплетник Гордону, благословляя колом третьего вампира.

— Ты кто?

— Дед Пихто! К Василисе под щит давай!

Грязная чушка, в которой очень трудно было опознать царского сплетника, азартно заработала колом, прорубая дорогу Гордону к Василисе. А царице-матушке приходилось трудно. Она стояла босая, простоволосая, в порванной ночной рубашке на холодном каменном полу, прижимая одной рукой маленькую Аленку к груди, другой сдерживая рвущегося в бой Никиту. Юный царевич воинственно размахивал деревянным мечом и очень обижался на мамку за то, что она его подраться не пускает. Глаза разгневанной царицы метали молнии. Чувствовалось, что она с трудом сдерживает себя, чтобы не ринуться за поставленный полог на помощь мужу и не начать рвать вампиров голыми руками на куски, но при ней были дети. Царица быстрым речитативом читала заклинания, вливая в защитный полог дополнительную силу.

Не сладко было и Виталику с Гордоном. Взбешенные неудачей вампиры совсем обезумели. Чувство самосохранения у крылатых бестий отказало, и они уже конкретно давили массой.

— Шевели копытами! — рявкнул Виталик на Гордона и на всякий случай довольно неделикатным способом помог ему преодолеть последние метры дистанции до спасительного барьера.

Получив смачный пинок в державный зад, царь-батюшка благополучно преодолел магический полог Василисы и кубарем покатился по полу, к счастью, уже в безопасной зоне. А вот Виталику не повезло. Пока спасал Гордона, пропустил-таки от какого-то вампира удар. Всего один удар, но какой силы! Удар отбросил царского сплетника к стене и так приложил затылком о камень, что на короткое мгновение юноша потерял сознание. Как ни странно, но спасла его текущая из разбитой губы кровь. Ее запах окончательно свел вампиров с ума, и они устроили дикую потасовку за право первому вонзить в шею поверженного врага клыки. Левую сторону груди Виталика обожгло огнем.

«Не-э-эт!» — мысленно взвыл сплетник, чувствуя, что его сознание тает под натиском проснувшейся богини. Он сразу понял, что ничего хорошего от этого пробуждения ждать не стоит: на этот раз, почуяв кровь, проснулась не Парвати, а ее темная сторона — богиня Кали.

— Ну, и какая сука меня ударила? — прошелестел по пиршественному залу тихий, потусторонний голос. И было в нем нечто такое, что клубок вампиров распался, и клыкастые кровососы начали отползать от поднимающегося на ноги Виталика. — Я этот кол вам знаете куда сейчас запихаю? Повторяю вопрос: какая сука меня ударила? — Подрагивающий от ярости, напоминающий шипение змеи голос богини, говорящей устами Виталика, наводил леденящую жуть. И без того бледные вампиры начали еще больше белеть. — Всё-о-о… вам конец… всем конец…

Царский сплетник прекрасно понимал, что, если богиня сейчас вгонит себя в боевой транс, живым из этого зала не выйдет никто: ни вампиры, ни царская семья, а потому остатками меркнущего сознания попытался достучаться до разъяренной Кали.

«Эй, ты, дура рукастая, — начал он откровенно наезжать, особо не стесняясь в выражениях, — что ж ты мне веселье-то, зараза, портишь?»

«Что-о-о?!!»

Ему удалось-таки ошеломить многорукую богиню.

«То! С какого хрена сразу всем конец? А поразвлечься? А клыкастых погонять? Брысь отсюда! Ночной киллер хочет порезвиться. Не мешай!»

«Еще чего! — фыркнула Кали. — Я тоже порезвиться хочу».

Идея пришлась богине по душе, и она начала резвиться.

— Ну, клыкастенькие, веселуха началась! Ночной киллер вышел на охоту!!!

У Гордона с Василисой отпали челюсти при виде толпы крылатых монстров, за которой с веселым гиканьем гонялся чумазый ночной киллер, радостно размахивая колом. Догнав кого-нибудь, он с размаху втыкал осину жертве в зад и радостно хихикал, наслаждаясь воплем пострадавшего вампира. Кали откровенно развлекалась.

Весело стало и Никитке. Юному царевичу тоже захотелось своим игрушечным мечом потыкать больших «птичек», и он, вывернувшись из рук матери, попытался выскочить за магический полог. К счастью, его успел перехватить Гордон, не дав вырваться наружу.

Тем временем вампиры нашли единственное безопасное для них место в зале. Они облепили потолок, зависнув на нем вверх ногами. Каменный свод здесь был такой высокий, что богиня в теле сплетника своим колом до него не доставала.

«Блин! Кали, я те чё, кузнечик? — мысленно взвыл Виталик. — Кончай скакать, у меня ноги не железные!»

«Йогой надо было заниматься по утрам», — азартно пропыхтела Кали, заставляя юношу прыгать все выше и выше.

Издевательство над организмом сплетника нарушил громкий стук. Кто-то ломился в запертую дверь парадного входа, заблокированную заклинаниями царицы.

— С-с-стучат… — дружно повторили стук зубами вампиры, указывая на дверь.

— Сейчас достучатся, — успокоила их Кали и заставила Виталика шустро перебирать ножками в указанном направлении, заранее предчувствуя очередную порцию веселухи.

Дверь легко распахнулась, стоило только Виталику взяться за нее.

«Не бей его! Он свой!!!» — мысленно заорал сплетник, увидев на пороге Кощея.

Судя по всему, бессмертный злодей почуял неладное и примчался на помощь Василисе в полном боевом обличье. Он был закован в латы с головы до ног и явно разгневан, так как его волнистый черный меч на глазах превращался в ледяной посох, а из-под забрала стремительно вырастала пушистая белая борода.

Богиня просьбу юноши удовлетворила, правда, со своими коррективами.

— Иди отсюда, не мешай! — Кали руками Виталика вырвала из его рук посох и помчалась обратно к центру зала сшибать вампиров с потолка новым оружием. И хотя посох Кощея до них тоже не доставал, держались вампиры из последних сил, так как потолок уже начал покрываться изморозью.

— Отдай палку, недоумок! Она ж тебя убьет!

Кощей настиг Виталика и начал отнимать у него свой посох морозильный.

А Василиса к тому времени уже пришла в себя. Окинув быстрым взглядом поле боя, она сообразила, что ситуация кардинально изменилась. Вампиры из охотников превратились в дичь. Конечно, было бы неплохо прибить их разом всех, оставив парочку живыми для допроса, но здесь были дети. Аленкой и Никиткой рисковать нельзя, тем более что подоспевшие защитники, вместо того чтоб бить явно струсивших вампиров, дрались между собой за плюющийся снежными зарядами посох. Пусть улетают, тогда и нам можно будет удрать, пока эти придурки нас всех не заморозили, решила Василиса, мановением руки снимая с окон блокировку. Черная стая сорвалась с потолка и рванула на свободу.

«А было весело, — хихикнула богиня, как только за окном стихли крики улетающих вампиров, — мне понравилось. Ты, сплетник, ежели чего, зови. Еще раз развлечемся».

Грудь перестало жечь, и тут же дикий холод рванул в тело Виталика через посох.