Перстень альвов. Кубок в источнике - Елизавета Дворецкая Страница 13
Перстень альвов. Кубок в источнике - Елизавета Дворецкая читать онлайн бесплатно
– Ты, раб и сын рабыни! – с негодованием заорал со своего корабля Торвард ярл. – Нечего клеветать на людей! Твоя мать сама продала себя в рабство! Она сама тебя пристроила в свиной хлев! И там тебе самое место, судя по твоим подлым повадкам! И туда я тебя верну! Я – Торвард сын Торбранда! И если ты чем-то недоволен, то сейчас мы за все и посчитаемся! Не тебе угрожать нам! От тебя еще несет навозом!
Бергвид взвыл от ярости: судьба как нарочно привела ему навстречу трех злейших его врагов. Ухо Хельги дрогнуло, но от сердца тут же отлегло: это не был вой приходящего в исступление берсерка, который ему уже приходилось слышать. Бергвид сбросил свой плащ, выкроенный из черной бычьей шкуры, и взмахнул мечом.
– Это твой последний бой, Хельги сын Хеймира, клянусь Медным лесом, последний! – кричал он. – И твой тоже, Торвард сын Торбранда! Сын ведьмы и тролля!
Дикая ярость и ненависть до неузнаваемости изломали его лицо, и сейчас он воистину походил на злобного и кровожадного духа.
Против четырех кораблей стояло всего три Бергвидовых, притом один из них, снека весел на двенадцать, не мог быть достойным противником даже для «Лебедя», самого меньшего из четырех, имевшего восемнадцать скамей и сорок человек дружины. При таком явном превосходстве сил мысль о поражении не могла прийти в голову, и не пришла бы, будь тут какой-нибудь другой противник. Но Хельги держал в уме то, что уже десять лет лучшие воины Морского Пути ничего не могут поделать с Бергвидом, а этого не может быть просто так, и решил быть осторожнее. А горячее безумие в лице морского конунга говорило о том, что при любом соотношении сил тот не сомневается в своей победе; для Бергвида встретить врага уже означает победить, и этому должны быть причины!
«Черный бык» и «Железный ворон» совсем сблизились; с другой стороны к «Быку» подходил «Лебедь». На «Быке» поднялось лихорадочное движение: разделившись на две части, его дружина готовилась отражать нападение сразу с двух сторон. Сквозь гул ветра и плеск волн, грохот оружия и шум долетали лихорадочные выкрики Бергвида, имена богов и морских великанш: то ли бранится, то ли заклинает.
Последним взглядом Хельги окинул свои корабли: «Длинногривый волк» выгребал навстречу квиттингскому кораблю, примерно равному ему по размеру, и хирдманы Дага хёвдинга уже держали наготове железные крючья, чтобы метнуть их на вражеский борт. Рингольд Поплавок на своем «Кольценосном змее» гнался за маленькой снекой, которая боя принимать не хотела, предвидя верную гибель. Не все люди Бергвида, как видно, обладали его одержимостью.
А дальше Хельги уже ни о чем не думал: опыт и голос Одина в глубине души подсказали, что пора пришла, рука сама метнула в сторону «Быка» приготовленное копье, и знак к началу битвы был подан.
Рядом свистнули крючья, борта двух кораблей с громким треском столкнулись, волны боевых кличей взмыли и рядом с ним, и напротив, и Хельги прыгнул на борт с мечом в руке, увлекая за собой дружину. Волна слэттов, волна кольчуг и блестящих шлемов хлынула на «Быка» и тут же столкнулась с волной квиттов; клинки с лязгом скрестились, вскрикнули первые раненые. Волна нападавших сразу уперлась в ряд разноцветных и разнородных щитов. С кормы «Быка» тоже долетали крики: там уже был Торвард ярл. Слэтты вдруг после нескольких мгновений боя заметили, что противников гораздо меньше, и с удвоенной силой стали теснить их. Тела живых и мертвых летели за борт, над кораблем стоял крик и лязг железа.
Перепрыгнув на «Быка», Хельги сразу наткнулся на Бергвида. Тот еще в прыжке встретил его острием копья, но Хельги на лету отбил его щитом и тут же обрушил удар меча на голову врага, тот успел уклониться. Они бились под передним штевнем, когда основная часть дружины уже переместилась ближе к мачте. Бергвид дрался с горячей яростью, как берсерк, с хрипом и даже взвизгами на каждом ударе, но силы его не превышали обычные человеческие, и Хельги еще раз убедился, что настоящего «боевого безумия» его противнику Один не дал. Перед ним мелькали горячие, дикие, как у бешеного коня, темные глаза Бергвида с лихорадочным огоньком, его оскаленные белые зубы; он отдавал битве всего себя, как будто настала Последняя Битва при Затмении Богов, бился с бешеной самозабвенной страстью, словно ему было больше не для чего беречь себя. Хельги кожей ощущал страшную ненависть своего противника, ненависть, копившуюся годами. Но ведь они никогда не встречались, а значит, эта ненависть не могла быть предназначена именно Хельги; казалось, что эта ненависть текла в жилах Бергвида вместе с кровью и легко просыпалась по первому зову, обращалась, как на главного виновника всех бед, на любого, кто подворачивался. Хельги ощущал, что Бергвид видит в нем не его самого, а «врага своего вообще», и с этим-то вечным, неизменным, нередко убиваемым и вечно возрождающимся многоликим врагом Бергвид сейчас и имеет дело. Чуть ли не весь мир слился для Бергвида сына Стюрмира в одно расплывчатое ненавистное лицо, и с целым миром он сражался, вкладывая в каждый удар самозабвенную ярость Последней Битвы.
Но хладнокровие, сила и выучка Хельги успешно противостояли этой почти священной ярости, и постепенно он стал теснить своего противника. Бергвид отступал, шаг за шагом они прошли переднюю половину корабля, почти пустую, не считая мертвых и раненых, всяческого оружия и разрубленных щитов, попадавших им под ноги. Они дошли до мачты, краем уха Хельги ловил впереди отзвуки голоса Торварда ярла, весело и яростно кричавшего что-то, мельком видел нос его корабля возле кормы «Быка». Еще немного – и Бергвид с остатками своих людей будет в клещах; еще один натиск, и квитты посыплются за борт, а корабль будет в руках слэттов и фьяллей.
И вдруг все закачалось у Хельги перед глазами. Он не мог понять, в чем дело; он не чувствовал боли, он не был ранен, но странная тяжесть вдруг навалилась на него. В глазах потемнело, люди и предметы превратились в расплывчатые пятна. Не понимая, что с ним, борясь с чувством беспомощности и страха, Хельги продолжал отбиваться почти наугад. Его противник тоже стал не тот: его движения замедлились, стали менее точны и ослабели. Но теперь Хельги не мог даже увидеть его в сером колдовском тумане, и два их клинка, неуверенно находя друг друга, сталкивались случайно и сшибались вяло, как пьяные. Изо всех сил Хельги старался взять себя в руки, сосредоточиться, собраться с силами, но руки и ноги плохо слушались. На веки давила страшная тяжесть, держать глаза открытыми было невероятно трудно, и даже воздух вокруг стал каким-то очень жидким. Изредка из тумана выскакивало лицо Бергвида, его разметавшиеся по плечам черные волосы, искаженное яростью бледное лицо; оно то придвигалось вплотную, то вдруг отдалялось, и Хельги то тянулся, напрасно пытаясь его достать, то едва успевал отразить удар, который вдруг падал ему на голову прямо из воздуха.
Днище корабля под ним качалось все сильнее, Хельги с трудом удавалось устоять на ногах. Каждый мускул, каждая жилка напрягались, стремясь сбросить путы колдовства, но теперь Хельги на себе убедился, что ничего нет сильнее злобных чар. Ни одно, даже самое простое охранительное заклинание не приходило на память.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments