Ведьма из Ильмаса - Ксения Мирошник Страница 13

Я смотрела в окно на суетливый город, когда принесли мой ужин. Еще немного полюбовавшись на то, как закат озаряет стены домов и заглядывает в окна, уступила журчащему от голода животу. Уже не помню, когда в последний раз ела нормальную горячую пищу. Миловидная служанка с кроткой улыбкой, бросила томный взгляд в сторону моего гостя и поставила поднос на стол. Горячий суп пах просто божественно, в носу защекотало, и я громко чихнула, а потом бросила виноватый взгляд на Клинта.

— Неудивительно, — посерьезнел мужчина, — после того как ты вымокла до нитки и подверглась изощренной пытке монахов. Как все еще на ногах стоишь непонятно.

— Ну, я выспалась, — отодвигая тяжелый стул, словно оправдывалась я. Конечно, моя магия помогла мне быстрее поправиться, но говорить об этом вслух не стоило. — Отогрелась, опять же.

Ужасно хотелось спросить, что будет дальше, но я не решалась. В моих полубредовых воспоминаниях отец Араса казался вполне милым, но кто знает, какую шутку могло сыграть со мной сознание? Больше не в силах сопротивляться голоду, я устроилась за столом и приступила к поглощению ароматного супа. Запах не обманул — он был удивительно хорош. Приятное тепло разлилось по телу после первых же ложек. Мягкий хлеб с маслом и козьим сыром чуть не заставил меня застонать от удовольствия.

— Приятно видеть, что аппетит у тебя не пропал, — усмехнулся Клинт. — Ладно, у меня еще есть дела, увидимся утром.

Я вскинула голову и посмотрела на мужчину. Его слова означали, что разговор с Френсисом Макгигоном мне придется выстоять в одиночку. Что ж, Клинт мне ничего не должен, однако с ним было бы спокойнее. Отчего — то стало неуютно. Может от того, что я давно уже не искала ни чьей поддержки и участия, а тут вдруг испытала нужду в человеке, которого едва знаю?

— Спасибо, — кивнула я ему, и он понял, за что именно я его благодарила.

Наместник явился сразу после ужина, и я смогла хорошенько его рассмотреть. Это был высокий, некогда статный пожилой мужчина. Арас явно не был ранним ребенком. Первое, что бросилось мне в глаза — это взгляд, который пронимал до костей. Такие же, как у сына, глаза смотрели цепко, придирчиво, но даже, несмотря на сложившуюся ситуацию, слишком внимательно. Я так и застыла у окна под этим взглядом. Походка выглядела тяжелой, а усталость и болезненность выдавал цвет лица. Волосы все еще густые, почти нетронутые сединой, вероятно, когда-то этот человек считался красивым.

Френсис Макгигон вошел как хозяин, однако его строгость ограничилась лишь взором. Он аккуратно отодвинул стул и медленно опустился на него, затем выдохнул и снова посмотрел на меня.

— Я не буду задавать тебе лишних вопросов, не стану донимать, раскапывая твое прошлое и то, чем ты живешь и зарабатываешь на жизнь. — Начало разговора мне нравилось, поэтому я осторожно подошла чуть ближе. — Мне нет дела, справедливо ли обошлись с тобой монахи.

— Вам плевать на справедливость или на то ведьма ли я?

Еще один внимательный взгляд и я замерла в ожидании между тяжелыми ударами собственного сердца. Его ответ о многом мне скажет, но наместник не спешил, тщательно обдумывая свои дальнейшие слова. К чему столько усилий? В отличие от отца, Арас не стал бы церемониться.

— Пока ты не причиняешь вреда окружающим тебя людям, мне не в чем тебя упрекнуть. Я не силен в магии и в том, что с ней связано, — голос мужчины звучал устало, все тише и тише, — мне не встречались темные колдуны, Бог миловал.

— Однако вы поощряете угнетение магов на ваших землях, — очень странно, но мне не было страшно вести подобный разговор. Интуиция подсказывала, что за слова здесь не убивают. Глаза наместника хоть и показались мне суровыми, но эта суровость не взбалмошная, как у его сына.

— Лично я не имею ничего против всякого рода светлого волшебства, но опасения его величества мне понятны. Я подчиняюсь закону, установленному моим королем. — Весьма уклончиво, нужно заметить.

— И, тем не менее, считая меня ведьмой, просите о помощи? — теперь я сверлила его пытливым взглядом.

— Я прошу не как наместник, но как отец, — эти слова почему-то задели за живое, что — то засвербело в груди, заскреблось.

— О чем именно вы меня просите?

— Мой сын сказал, что ты что-то увидела в том…, в том… доме, — он несколько раз сглотнул, словно пытался проглотить что-то неприятное, горькое. — Он считает, что ты намеренно не рассказываешь, это так?

Всего несколько секунд назад я хотела присесть на стул, но слова старика вынудили меня снова отвернуться к окну. Ветер слегка колыхал штору, она щекотала мою руку и я поежилась. Город и его жители готовились ко сну, а мне видимо предстояла долгая бессонная ночь.

— Ваш сын даже не представляет, с чем столкнулся…

— Так помоги ему понять!

— Это не так просто.

— Послушай, Ария, — почему-то стало приятно, что хоть один из Макгигонов называет меня по имени, — я знаю, что характер Араса тяжел и порою совершенно непреклонен, но он хороший человек, душа которого горит в эту минуту дьявольским огнем.

— Я боюсь не его характера, господин наместник, боюсь, что он не услышит меня. — Как объяснить ему, что его сын совершает огромную ошибку? — Что бы я ни рассказала, это не остановит его и может привести к гибели.

Передо мной и правда сидел «отец». То, что я сказала, напугало Френсиса Макгигона, он несколько раз судорожно сжал и разжал пальцы, но потом, хоть и с трудом, взял себя в руки. Морщинка между глаз разгладилась, руки расслабились, будто он смирился с чем-то, известным ему одному.

— Ты расскажешь мне? — столько надежды сияло в его глазах, столько доверия.

Доверия? Я не ошиблась? Нет, это именно оно и было. Что заставило этого человека, который меня совсем не знает, так безоговорочно открыться передо мной? Возможно, он действительно переживал за свой народ, за то, что происходит на землях Урии. Наместник Макгигон вызывал уважение. Мне очень хотелось помочь ему, но я не знала, как это сделать без вреда для себя самой.

— Давай поступим так, — сказал он, заметив мои сомнения, — ты расскажешь мне все, что считаешь нужным, а я подумаю, о чем из этого можно поведать Арасу. — Начало неплохое, но для меня все равно недостаточно. — Я дам тебе слово, что все мои открытия, касающиеся твоих…, скажем так…, возможностей, останутся при мне. Я никоим образом, никогда не стану пособником твоего заключения в Цитадель.

— Очень громкое обещание, — осторожно заметила я, все же присаживаясь напротив наместника.

— Любой на моих землях скажет тебе, что я никогда не нарушаю данного слова! — Отчего-то эти слова показались мне знакомыми.

Я понимала, что ступила на тонкий лёд, что без последствий не обойдется. Однако глядя в глаза наместника, видела бабушку и слышала ее слова:

Дар, посланный тебе предками — огромная ответственность. Он должен служить людям! Должен защищать!

На самом деле, у меня два пути: или открыться этому человеку, который вызывал во мне странные чувства, или замкнуться и таким образом сбежать от трудностей.