Ольга. Наследие богов - Александра Гром Страница 13

— …вот тебе и сублимация! Эй, ты куда?!

Остановившись, оборачиваюсь и непонимающе смотрю на Милу.

— Куда тебя несёт, Оля? — глаза у подруги почему-то квадратные, однако причина метаморфозы мне до сих пор не ясна.

Воспользовавшись моим состоянием, а именно тем, что я замерла на месте, Мила хватает меня за левую руку и тянет к себе. Нехотя подчиняюсь… разжимая правую ладонь. Хм! А когда это я успела схватиться за ленточку, огораживающую тумбу, на которой выставлен камень? Теперь он, кстати, не светится. И вообще, это не цельная сфера, как мне показалось вначале, а её осколки. Ничего не понимаю!

— Чего ты не понимаешь? — пыхтит Мила.

Отлично! Ещё и мысли вслух!

— Мне показалась, что это светится, — направляю большой палец себе за спину, вынуждая подругу заглянуть мне за плечо.

— Отлично! — она повторяет моё недавнее мысленное восклицание, закатывая при этом глаза. — Классная шутка! Но что бы мы делали, если бы в зале оказалась охрана.

— Охрана? — переспрашиваю, и до меня, наконец, доходит, что я самым возмутительным образом… туплю.

Тут в помещение, как по заказу, заходят новые посетители.

— Вот эта? — кивком указываю на мужчин, похожих словно близнецы. Присмотревшись, понимаю, что сходство ограничивается одинаковыми отстранённо-сосредоточенными выражениями лиц, тёмными костюмами и какими-то фиговинами в ушах.

Мила оборачивается медленно, будто играет главную роль в ужастике.

— Вам помочь? — спрашивает один из «близняшек», и тут же обретает в моих глазах новый эталон для сравнения. Виль и его друг — вот, кого напоминает эта парочка! Ну, и незабвенного господина с майской клумбы. Интересно, давний образ теперь постоянно будет меня преследовать или это какое-то временное обострение?

— Нет-нет, всё в порядке! — Мила поспешно отказывается от предложенной помощи. — Моя подруга, решила пошутить, — меня обжигают взглядом поверх плеча, — но ничего непоправимого не произошло.

Девушка изображает на лице улыбку и пытается оттащить меня от заграждения, которое я только теперь удосужилась разглядеть, но в этом деле я ей не помощница: ноги словно приросли к полу! Когда Мила осознаёт ситуацию, её улыбка становится вымученной.

— Мы, пожалуй, пойдём! — девушка обращает в мою сторону уже зверский оскал.

Охранники переглядываются. Тот из них, что предложил помощь, кивает, а его напарник в спешке покидает зал.

— Оля, — цедит сквозь зубы Мила, — уже не смешно. Отмирай и на выход!

— Я бы с радостью, — говорю совершенно искренне, — но…

— Какое еще может быть «но»? — подруга повышает голос, уже не заботясь о наличии свидетеля.

— Сама не знаю.

Мила не в силах поверить своим ушам. Видно, что она бы с удовольствием махнула на меня рукой и свалила из зала и из музея, но дружба не позволяет этого сделать. В другой ситуации я бы порадовалась такой преданности, но сейчас мне абсолютно всё равно! Единственное чувство, которое до краёв наполняет меня, — это уверенность в том, что я нахожусь там, где должна быть. Хотя с появлением нового персонажа трагикомедии уверенность идёт на убыль.

— Моё имя Дьяли Ульф, — представляется высокий мужчина с широкими плечами, суровым ликом и взором, пылающим каким-то неподдающимся расшифровке чувством. Он тут же интересуется: — Что происходит?

Из-за его плеча выглядывает охранник, по которому мы ещё не успели соскучиться. Теперь понятно, почему господин организатор оставил гостей и решил заглянуть сюда!

Смотрю на Милу, в надежде, что она придумает грамотное объяснение, которое не повлечёт за собой никаких административных и прочих последствий. Смотрю и понимаю: от неё толку не будет. Мила поплыла, увидев шикарного мужчину, пусть он оказался брюнетом, а не заявленным фантазией блондином.

Моё раздражение просыпается. Бесит Мила, впечатлившаяся до полной остановки мозговой деятельности. Бесит предмет её внезапного восторга… только чем непонятно!

— Милые дамы, вы собираетесь отвечать на заданный вопрос? — в голосе господина Ульфа океан терпения и он даже улыбается… не разжимая губ. Ещё один на мою голову!!! Неужели у меня уже рефлекс на такую улыбку? Или на сверхмужественные линии нижней челюсти у представителей противоположного пола?

— Простите, — робко подаю голос, — я переусердствовала с шампанским. Мы уже уходим! Кстати, очень милые экспонаты.

Браво, Ольга! Отличный отзыв! Чувствуется, что ты убила годы на обучение по специальности, пусть боком, но касающейся высокого искусства!

— Благодарю, — господин Ульф склоняет голову, принимая кривой комплимент. — Ваша спутница сообщила, что вы решили пошутить, — он бросает взгляд в сторону охранника, — а дело, оказывается, в шампанском.

Вот, ты ж…

— Тут всего понемногу, — бормочу в ответ, пихая Милу в спину. Я уже готова отправиться в путь, возможно, даже бегом, но теперь планы поменялись у подруги! Однако постепенно тычки оказывают нужное действие.

— Да, — лепечет она, — мы, наверное, пойдём.

— Позвольте вас проводить, — галантно предлагает господин Ульф.

Я давлюсь нервным смешком и проглатываю вопрос «Куда?».

— До выхода, разумеется! — мужчина поднимает брови.

Упс! А вопрос-то я не проглатываю! Хотя господина организатора происходящее веселит, а не раздражает.

— Спасибо, — выдавливает из себя Мила, на что её «викинг» сдержанно улыбается.

Плохо помню путь до выхода. В сознании остаются лишь слова господина Ульфа, выражающие надежду на новую встречу. Они напоминают о Виле, а заодно прибавляют скорости ножкам. Мила старается не отставать, я слышу это по цокоту каблучков.

«Близняшки» помогают забраться в салон машины, где подруга, подхватившая моё ускорение, тут же заводит мотор, и автомобиль срывается с места с визгом. Услышь его менеджер по продаже шин, он бы потёр ручки в предчувствии наживы.

Молчание наполняет салон, но Мила мёртвой хваткой вцепилась в руль и неотрывно следит за дорогой, будто забывает о ритуальном действе, следующем за стартом: она не включает музыку.

— Я тут подумала… — начинает девушка, а в моей голове проносится десяток вариантов продолжения, — фамилия у организатора выставки не наша, а говорит он на русском чисто.

Уф! Я-то боялась, что Мила поделится какими-нибудь безумными планами на господина Ульфа, а она всего-навсего включила логику!

Да, Оленька! И тебе не мешало бы её включить! Виль — имя иностранное. А акцента у него не было…

— Что скажешь? — Мила поворачивается ко мне и одновременно с этим тянется к стереосистеме.

— Ты права, — отвечаю я кротко, а сама думаю о том, что нужно позвонить Владу и попросить его вернуться. И Алле тоже надо позвонить. Беда лишь в том, что я не в состоянии чётко сформулировать причину, по которой желаю их видеть.