Повелитель Островов - Дэвид Аллен Дрейк Страница 127

Особо большая волна откатилась назад, и лодка начала медленно заваливаться на правый борт. Поскольку Плавучие Люди практически никогда не причаливали к берегу, они не позаботились снабдить свои плавательные средства поясом наружной обшивки, который мог бы послужить амортизатором. Слава Госпоже, в данном случае песчаный пляж не представлял серьезной угрозы корпусу лодки.

Килевая качка выкинула Шарину на мелководье. На четвереньках, глубоко зарываясь ногтями в песок, девушка поползла на берег. В этот момент она была бы готова дать клятву никогда больше не покидать сушу, если бы не одно обстоятельство. Несмотря на все испытания, выпавшие ей в последние недели, Шарина все же не хотела провести остаток своих дней на Сандраккане…

А близость к Ноннусу отбила охоту взывать к богам.

Отшельник спрыгнул с лодки прямо в новую набегающую волну. Он схватился за трос, прикрепленный к носу — добротная пеньковая веревка, прихваченная с триремы, не те жесткие полоски кожи, которыми пользовался Плавучий Народ — и побрел к передовой линии свайных сооружений на берегу. Два десятка рыбачьих плоскодонок были уже вытащены на пляж и перевернуты, чтоб защитить от ливня.

Над облачной грядой снова возникла молния и зависла на десяток секунд, осветив и небо, и землю. Шарине наконец удалось подняться на ноги. Она хотела, было помочь Ноннусу, но обнаружила, что ей и самой-то стоять трудно.

— Ничего себе, это же Гоналия! — радостно воскликнул Медер. — Гоналийский залив! Вон замок на мысу!

Раскат грома, прокатившийся по ночному берегу, заглушил его слова. Уже совсем другим тоном колдун добавил:

— Странно, в замке горит свет. Кто бы это мог быть? Там редко бывают гости по ночам.

— Объяснись, — потребовала Азера. — Что ты имеешь в виду?

Она быстро восстановила свои прокураторские замашки — в повадках и манере говорить. Сейчас она отряхивала робу, хотя лучше бы ее было выкрутить. Одежда так промокла, что с нее лило ручьями.

Медер, увидев приближающегося отшельника, понизил голос:

— Этот замок построил один волшебник тысячу лет назад. О нем ничего неизвестно, никаких сведений не осталось, что нельзя сказать о последующих обитателях замка. Тут можно сказать многое, и все это малопривлекательные истории. На протяжении веков после смерти волшебника вся округа пользовалась дурной славой.

— Волшебники! — у Азеры это прозвучало как ругательство.

Подошедший Ноннус приложил руку ко лбу Шарины и почал головой. Его пальцы казались ледяными по сравнению с ее кожей. Девушка подозревала у себя температуру, но не знала, насколько она высокая.

— Тебе нужно где-то обсушиться, — озабоченно сказал отшельник. — Ты сможешь идти?

— Мы все сейчас пойдем, — проворчала Азера. Даже усилившийся дождь не мог помешать ей наслаждаться вновь обретенным чувством власти. — Если это Гоналия…

— Точно Гоналия, — подтвердил Ноннус. Азера недовольно поморщилась и договорила:

— …тогда отсюда должен ходить экипаж на юг, в Эрдин. Там мы сможем сесть на корабль.

Она цепко оглядела всех членов группы. Затем ее взгляд остановился на отшельнике. В свете далекой молнии зрачки ее казались парой голубых шариков.

— И поменьше болтайте! — приказала прокуратор. — Я назовусь просто аристократкой с Орнифала, потерпевшей кораблекрушение. А вы будете слугами, сопровождающими меня в путешествии. Денег на сиюминутные нужды у меня хватит, а в Эрдине мы сможем взять кредит. Но если вы проболтаетесь о том, что я королевский агент, это будет стоить нам жизни. Все понятно?

Шарине хотелось отхлестать эту кривляку по щекам. Она припомнила, с какой помпой и почетом принимали прокуратора у нее, в Барке, и ей стало противно.

Ноннус лишь улыбнулся.

— Так точно, госпожа, — произнес он. — Я-то знаю, что такое вопрос жизни и смерти.

Рукояткой дротика он указал на деревянные строения, стоявшие на карнизе береговой горы: в щели ставен пробивался свет, но жители не показывались в такую непогоду.

— Ступайте в гостиницу, — сказал отшельник, — а я скоро подойду.

Прокуратор нахмурилась, засопела, но взяла из лодки маленькую сумку со своими вещами. Шарина боялась, что та скомандует Ноннусу поднести ей поклажу, но, слава Госпоже, у Азеры хватило ума промолчать.

Медер тоже прихватил свой мешок, костяной атам он заткнул за пояс. Поглядев на колдуна, Шарина обратилась к отшельнику.

— Я останусь с тобой.

— Нет, дитя мое, не стоит, — погладил ее по щеке Ноннус. — Ты слишком больна. Но я помолюсь за тебя Госпоже.

Азера с трудом потащилась по деревянным ступеням, ведущим наверх, на карниз. Медер, поглядев на Шарину, молча направился вслед за прокуратором.

Сжав на прощание руку своего друга, девушка пошла к гостинице. Вещи она несла с собой. Дождь припустил с новой силой. Его струи холодили душу, но не могли унять болезненный жар ее тела.

Медер о чем-то переговаривался с Азерой наверху лестницы — они поджидали Шарину. Деревянные ступени и мокрые лица аристократов блестели в свете молний.

— Пьюлец неплохо послужил нам, — заявила Азера подошедшей девушке, — я позабочусь о его вознаграждении. Но сейчас, когда мы снова вернулись в цивилизованный мир, ему лучше снова вернуться на свое место. Если вы ему друг, поговорите со стариком, чтоб он внял моим предостережениям.

— Для вас он ничего не делал, госпожа, — ответила Шарина. Она продолжала шагать к видневшейся на другой стороне улицы гостинице. Боялась: если остановится после тяжелого подъема на гору, то больше не сможет сдвинуться с места. — И раз уж мы заговорили о предостережениях, то послушайте меня: если с Ноннусом что-то случится, то вы узнаете, насколько я ему друг!

Возможно, если б не лихорадка, девушка не была бы так резка. А впрочем… Все, что она сказала — правда. Пусть знают.

Они пересекали мощеную улицу — Шарине, привыкшей к сельской земле, булыжник под ногами казался холодным, скользким и твердым, мозоли на пятках мало помогали. В то же время аристократы, казалось, чувствовали себя вполне комфортно. Ну ладно, Медер — у него на ногах были сапоги, но и прокуратор в своих туфлях на тонкой подошве шла вполне уверенно.

Наверное, живя во дворце, она постоянно будет сталкиваться с подобными неудобствами. Будь Шарина хоть трижды дочерью графа Ниарда — она-то не позволяла себе думать о своем королевском происхождении, — но она ничего не знает о жизни, которая ожидает ее в Валлесе. Сколько еще вещей будет ее задевать, обижать, ранить, как этот цивилизованный булыжник ранит ее ноги…

Раздумья девушки прервала возня Азеры с входной дверью гостиницы. Если с щеколдой прокуратор справилась сравнительно легко, то массивная дверь оказалась слишком тяжелой для нее. Вот уж кому необходимы слуги, чтоб отворять перед ней двери! Колдун с поклоном пропустил девушку в общий зал гостиницы. Возможно, он бы и вещи ее понес, если б она позволила. В результате возвращения в знакомый мир оба аристократа здорово переменились. Если Азера вернулась к своему ворчливо-командному тону, то Медер из угрюмого юноши снова превратился в блестящего и галантного кавалера.