Закон сильного - Ярослав Денисенко Страница 120

Парнишка окончательно повесил голову. Но кулаки при этом – сжал.

– Хочу научиться драться, – в голосе мальца дрожали злые слезы, которые тот с трудом сдерживал. – По-настоящему, а не как у этих дурацких учителей. И сам спасу маму. Или отомщу. И пусть сложно! Я не стану таким, как вы, чтоб только все выгодно! А из твоего безопасного места сбегу, так и знай!

Безухий поглядел на парня со странной задумчивостью в глазах:

– Сколько тебе лет?

– Одиннадцать, – заявил малец, громко шмыгнув носом.

Князь поскреб пальцем щетинистый подбородок:

– Хм, в тринадцать я ушел из дома искать другую жизнь. Пусть будет так. Когда тебе станет тринадцать, день в день, доберешься до меня, повторишь просьбу. Драться сам учись, банда тебе не школа. Но храбрые парни мне нужны. Сможешь сделать – возьму. Только учти, до меня добраться только чуть проще, чем до твоей мамы.

Судя по торжествующе вспыхнувшим глазам мальца, тот постарается претворить условие в жизнь всеми возможными способами. Н-да, а Кирия так боялась, что Угорь окажет на внука губительное влияние! Похоже, он отлично справляется без дедовой помощи, с горящим взором выбирая из всех путей тот, что ведет на улицы Стрелки. Впрочем, то уже не мои проблемы. Парнишка прав – наверное, это и обозначает стать взрослым. Когда горячее желание немедленно восстановить порушенную справедливость уступает место продуманному расчету и заведомо безнадежное дело отвергается в пользу других, более реальных.

Реальное дело у меня было. Я не просил Безухого об этом и понятия не имею, откуда тот узнал. Но отыскал князь не только детей Кирии.

– Командира пятерки, бравшей Угря, зовут Арниас Эдейро, – сообщил он, когда мы шли вдвоем по коридору, ведущему к библиотеке. – Несколько дней назад снял дом в Нижнем городе. Говорят, привез туда девицу редкой красоты. Люди болтают, вырвал из лап страшных бандитов. Горбатая улица, шестой дом, если тебе интересно. С красной черепицей.

Я показал Безухому тайный ход за камином и точное расположение магической охранки по коридору. На том наши общие дела завершились. Пусть князь и сделал для меня куда больше, чем предполагало наше соглашение, на дальнейшую помощь рассчитывать было по меньшей мере наивно. Если я окажусь настолько глуп, чтобы постучаться в обитую железом дверь его нового логова, Безухий сдаст меня чародеям без всяких раздумий.

Из подземелья я выбрался в развалинах на окраине Стрелки. Мелкие камушки хрустели под подошвами крепких сапог, одного из непрошеных, но крайне полезных подарков Безухого, левую руку привычно оттягивала цепь – та самая, привычная цепь с подвесом из залитых в свинец лезвий, что, по утверждению Угря, бесследно сгинула в пожарище, а на деле обнаружилась в его бывшем логове в целости и сохранности. Князь снабдил меня одеждой – достаточно простой, чтобы не вводить в большой соблазн уличную шушеру Стрелки, но и вполне добротной, чтобы не привлекать чрезмерного внимания у жителей Подковы, куда лежал мой путь.

Постройневшее тело Элерии висело над самым горизонтом – близился день Таинства. По всем приметам, стоило ждать беды. Я криво усмехнулся, не в силах представить, что бы могло приключиться со мной худшего, чем произошло уже. В изначальные планы это не входило, но перед самой Козлиной горкой я нырнул в узкий проулок между глухой каменной стеной старого особняка с одной стороны и мешаниной громоздящихся друг на друга сараев с другой. Взобраться на покосившуюся крышу было делом мгновенным. Очень скоро передо мной открылся вид на соседнюю улицу с неблаговидным, как у большинства уголков Стрелки, названием Вертеп. В отличие от дальних кварталов, Вертеп, Козлиная горка и примыкающие к ним улицы были освещены в любое время суток. Игорные дома, площадки для азартных боев – от собачьих до человечьих, ведущихся без правил до смертельного исхода, самые злачные бордели и дурной славы кабаки сосредоточились в этой части района.

Несмотря на определенную «респектабельность», назвать Вертеп спокойным местечком язык не поворачивался. День без поножовщины здесь проходил по разряду такой редкости, что впору было бы назначить его местным праздником – как только у здешних обитателей получится припомнить, когда такое случалось в последний раз.

На краю этого веселого района и обитала тетка Костыля. В наследство от безвременно усопшего супруга она получила обшарпанный двухэтажный домик, который теперь сдавала покомнатно постояльцам весьма сомнительного толка, оставив себе крошечную каморку под самой крышей.

Обитатели Вертепа – поздние птички. Большинство окон в окрестных домах ярко светились, и окошко под крышей не было исключением. Вот только силуэт, скользящий за светлой занавеской, ничуть не напоминал кряжистую фигуру Костылевой тетки…

Да уж, умеет стрелок поднажать на родственников, коли тетка уступила гостье собственное жилище – может, и не самое большое, но самое чистое и приличное помещение во всем доме!

Тианара стояла в глубине комнаты, расчесывая тяжелые, густые волосы, не подозревая о том, что за ней наблюдают. Вдруг рука с гребнем дрогнула и замерла. Я тоже замер, прижимаясь к крыше. Темная кожа подаренной Безухим куртки хорошо маскировала в сумерках, а глаз у чародейки не был наметан на поиск подозрительных типов, таящихся по окрестностям. Увидеть меня Тианара не могла. Но глядела точно в то место, где я вжимался в шершавую дранку, опасаясь выдать себя малейшим движением.

Гадство! Улица в несколько десятков шагов – вот и все, что нас сейчас разделяет. «А может, ну его к ящеролюдам?» – мелькнула предательская мысль. Школы, регии, артефакты и прилагающуюся к ним жадную свору? Все, что мне нужно, – перейти улицу и добраться до полукруга теплого света под самым скатом крыши. А дальше – не светите звезды.

Нет. Нельзя. Этим я погублю всех. И себя, и Тианару… И Тай. О чародейке позаботятся и без загнанного беглеца, мечущегося в сжимающемся кругу облавы. О нищей девчонке из Стрелки не позаботится никто, кроме меня.

Едва заметный шорох сзади заставил меня подскочить на месте, на ходу выхватывая нож. Падучие звезды, вот же понесло болвана влюбленного вздыхать под окном! Я лихорадочно высматривал в темноте хоть какой-то признак незваного гостя и не находил ни одного, как вдруг услышал слабый гул магии.

– Красивый вид, главарь! – с насмешкой сообщил шипящий нечеловеческий голос.

Я грязно выругался, гася пробужденный дар, и зло огрызнулся:

– А если бы успел шарахнуть магией?

Илиро откинула с лица плотный капюшон, отчего стала видна изрядно побледневшая сеть плетенок по контуру лица.

– Помножив твою силу на твое неумение с ней обращаться… – задумчиво протянула химера. – Думаю, ты разнес бы еще одну улицу в своем дивном родном районе!

– Ты, конечно, явилась, чтобы отдать мне дневник? – хмуро предположил я, оставляя без внимания этот гнусный выпад.

– Вообще-то за тобой тоже должок, – напомнила Илиро.

Нервничает. И в общем, есть почему.