Мост в чужую мечту - Дмитрий Емец Страница 12

– А?.. – вопросительно начала Яра.

– Подробности вот стоят, – показав на Рину, Кавалерия повернула голову ко входу.

Между кирпичными колоннами наблюдалась оживленная возня. Сашка и Вовчик тащили громоздкий стол.

– А этот убирайте! – распорядилась Суповна. Пораженная школа наблюдала, как из столовой уносят преподавательский стол и на его место водружают новый, длиннее прежнего на добрый метр.

Поздним вечером Ул и Яра пошли в пегасню, к Азе. Стекла пегасни запотели изнутри. По обе стороны от ворот высились огромные кучи обледеневшего снега.

– Обормот Витяра! Льва использовал! – сказал Ул, вспомнив, кто сегодня был дежурным.

– Откуда ты знаешь?

– Можешь представить себе человека, который без льва забрасывает снег на четыре метра?

Яра отрешенно кивнула. Она стояла у ворот, не заходя в пегасню, и, сняв перчатку, ногтем ковыряла на воротах краску. Ул понял, что она чего-то ждет. Явно не рассказа об обормоте Витяре.

– Чудо, былиин, с этой веткой! Не сочти меня циником, но я ничего не почувствовал! Как-то быстро! Укололись палкой и – женаты!.. Нет чтоб Мендельсона какого-нибудь забацать, речугу, там, произнести про социальную значимость брака… – заявил Ул смущенно. С Ярой он всегда был откровенен, раз и навсегда решив, что откровенность лучше любой лжи, пусть правильной, уместной и мудро взвешенной.

Яра молча смотрела на него. Кто-то, задираясь, сильно толкнул Яру сзади в центр спины. Не ожидая этого, она упала в снег. За ней стоял жеребенок Дельты. Грива щеточкой, задорная метелка хвоста и крылья, но не светлые, а соломенного оттенка, ближе к краю коричневеющие…

Яра лежала на снегу, перевернувшись к небу лицом, а жеребенок тыкался ей в лицо влажным носом и пофыркивал.

– Подвинься! Я тоже хочу, чтобы меня пропылесосили! – потребовал Ул, торжественно укладываясь рядом.

Его желание было немедленно исполнено.

Разумеется, без внутренних шныровских сплетен не обошлось. Хотя Кавалерия ничего и не афишировала, но она же ничего и не скрывала, считая и то и другое одинаково вредным. Когда Ул и Яра сжимали ветку, рядом появилась кухонная девушка Надя, подошедшая вытереть стол. Не поднимая глазок, Надя вытерла стол и тихо растаяла. А к концу ужина новость облетела весь ШНыр.

Сплетни пошумели-пошумели и затихли еще до ночи. В конце концов, для ШНыра не было никакой новости в том, что Ул и Яра вместе. Куда больше все удивились бы, если бы они разлучились.

* * *

В комнате девчонок-новичков было не соскучиться. Рина ловко, как кошка, прыгала по кроватям. Она сама не понимала, что с ней. Восторг превращал ее в наполненный газом воздушный шар. Мелькали пристегнутые к ноге ножны. Алиса, которой она мешала спать, гонялась за ней, размахивая подушкой. Потом, обессилев, опустилась на пол.

– Слушай, ты можешь не орать? – взмолилась она плачущим голосом.

Рина удивленно остановилась:

– Кто орет? Я не ору, я радуюсь!

– Ночью??? А повод? Ну скажи: чему ты радуешься?

– А что, нужен повод? А если без повода?

– Придушите ее кто-нибудь, чтобы она не радовалась! – простонала Фреда.

Сама она никогда не признавалась, что ей хорошо. Говорила «сносно». А то скажешь «хорошо», и решат, что тебе в ШНыре нравится. Притворяться недовольным выгоднее.

Лара вставила в розетку зарядник мобильника.

– Да влюбился человек. Чего вы к нему лезете? – спросила она.

Рина коленом налетела на спинку кровати и не почувствовала боли. Потом уставилась на Лару. Та была в ночнушке, с маской крема на лице. Лара была уникальна тем, что ляпала то, о чем другие только думают. Если Наташа Ростова не удостаивала быть умной, то Лара не удостаивала быть хитрой. Да и вообще, в Ларе каждый день открывалось что-нибудь новенькое.

Она была проста, как слово «ах!». Очень средняя школа таинственно ухитрилась протечь сквозь ее мозг, не затронув его. Достигнув шестнадцати лет, Лара считала, что мороз в холодильник передается «по электричеству». Хряк и кабан у нее были разные животные, не исключено, что враждебные друг другу. «Неужели» она писала в три слова, а «нож» с мягким знаком. При этом не сказать, чтобы у нее была такая уж дырявая память: она помнила всю мировую эстраду, кто на ком женился и кто кого бросил за последние десять лет.

Лара была помешана на здоровье. Патологически боялась сесть на что-нибудь холодное. Утверждала, что девушка не должна закидывать ногу за ногу, потому что это неприлично, а через пять минут травила анекдоты, от которых Кузепыч покраснел бы, как институтка.

Но при этом – чудо из чудес! – в Ларе было море любви и заботы к малознакомым людям. Когда у Оксы умерла бабушка, Лара единственная из всех новичков плакала с ней вместе и обнимала ее, хотя прежде Оксу едва знала. Это тронуло даже Суповну.

Ночью с Риной по кентавру связался Родион. Сообщил, что операция, длившаяся девять часов, закончилась. Девушка так и не очнулась после наркоза.

– Что с ней? Есть какие-нибудь прогнозы? – спросила Рина.

В трубке послышался короткий смешок. Родион, как всегда, не отличался сентиментальностью.

– Главное, не отбросить лыжи в ближайшие трое суток. Это и будет главный прогноз. Так сказал Лехур.

* * *

Под утро на расчищенной дороге на Копытово появился черный внедорожник. Он остановился на пригорке в полукилометре от ворот ШНыра и сразу погасил фары. С переднего сиденья выскользнул секретарь Гая Арно и услужливо распахнул дверь.

Оказалось, трудился он напрасно. Человек, находившийся на заднем сиденье, даже не попытался выйти из машины. Сидел и молча, со смесью ненависти и тоски, смотрел на ШНыр. Арно различал только темный, точно из картона вырезанный плоский силуэт.

Арно растерянно топтался рядом. Ноги мерзли: он был в легких туфлях. Чутье опытного подхалима подсказывало: сейчас выгоднее молчать. Он так и застыл у двери, не рискуя ни закрыть ее, ни открыть шире.

Прошло минут десять, Гай подал голос:

– Холодно!

Арно торопливо захлопнул дверь. Вернулся на свое место. Джип тронулся. За ним, прилипнув к бамперу, следовала машина с арбалетчиками. Кондиционер торопливо согревал воздух.

– Что Белдо? Не нашел змея Антона Лея? – спросил Гай.

Секретарь мотнул головой, забыв, что с заднего сиденья движения его головы не видны. Но Гай каким-то образом понял, что ему ответили.

– Скверно, – отозвался он.

Арно моргнул. Ему ничего не нужно было объяснять. Подземное хранилище элей – загадочное и страшное место, устроенное некогда первошнырами. Иногда его называют еще «главной ошибкой первошныров». Первоначально хранилище строилось как место заточения тех вылупившихся элей, которых первошныры по какой-либо причине не могли уничтожить. Например, если эль сохранил телепатическую связь со своим выжившим инкубатором, и смерть эля привела бы к смерти инкубатора.