Месть драконов. Закованный эльф - Бернхард Хеннен Страница 12

— Не позволяйте цапотцам заманить вас, — прошептал он им. — Вы должны пройти за эти ворота добровольно. Они не могут заставить вас, так предписывает ритуал.

Молодой воин с фигурой борца обернулся к нему. Губы у него полопались, один глаз опух и наполовину закрылся. Судя по всему, он попал к цапотцам не по своей воле.

— Ты знаешь это место? Где это мы?

— В Золотом городе, в Нангоге. За этими стенами находится дворец наместника Цапоте и все храмы этих выползших из своих джунглей дикарей.

— Если меня правильно информировали насчет Друсны, твоя родина тоже представляет собой одни сплошные леса, в которых и живет большая часть людей, — за их спинами возникла устрашающая фигура. Она говорила с сильным акцентом, и слова понять было трудно. Это был один из прямоходящих ягуаров, закутанный в иссиня-черную шкуру. Каменные когти сверкали там, где у обыкновенных людей должны быть руки. За желтыми клыками широко раскрытой звериной пасти в полутьме угадывалось лицо мужчины. Он насмешливо улыбался, обнажая остро заточенные клыки.

— Оно говорит на языке Арама, — недоуменно пробормотал воин.

— Оно даже немного понимает по-друснийски, хотя мой язык не любит так изворачиваться, когда пытается понятно произносить слова вашего языка.

— Это Ника… Нека… — произнес Володи.

— Некагуаль, предводитель этой стаи, — перебил его воин-ягуар и обернулся к молодому воину. — И советую тебе, друг мой, не слишком сильно доверять словам человека, не способного запомнить даже простое имя. Володи, Идущий над орлами, может быть, и является выдающимся воином. Но ученым, знакомым с моим народом, его обычаями и историей, он точно не является.

— Он просто хочет соблазнить тебя, чтобы ты прошел в ворота, — проворчал Володи. А затем указал на белые каменные плиты, которыми была выложена площадь. — Ты только посмотри на вырезанные на камнях картинки: священнослужители в одежде из птичьих перьев, огромные змеи, обвивающиеся вокруг алтарей, холмы из черепов. И поймешь, что ждет тебя за этими вратами.

— Прекрасные женщины, изобилие, вино… Смотри внимательно, друсниец. А ты, Володи, пойдешь со мной!

Володи подавил желание встать. Что с ним случилось? Почему он позволяет этому проклятому кошаку командовать собой? Если он встанет, то только ради того, чтобы направиться ко дворцу наместника Арама. Он командует лейб-гвардией бессмертного. Он должен созвать своих оловянных и окончательно покончить с этими высокомерными котятами.

— Мне нужно поговорить с тобой насчет Кветцалли, — произнес цапотец и отошел от группы.

Володи выругался. А потом встал и пошел за ним. Яркий солнечный свет жег глаза, поэтому он старался не поднимать голову. Он осторожно переставлял ноги, чтобы не наступать на изображения священнослужителей и воинов. Он знал, что эта горстка цапотцев остановила целое войско. Они храбры. И безумны… Володи чувствовал себя неуютно, когда они находились поблизости. Краем глаза он видел, как еще трое мужчин из их группы встали и направились к большим белым воротам, за которыми где-то в роскошном цветущем саду таилась смерть. Оттуда доносился смех. Вышло еще больше девушек с цветочными гирляндами. Все выглядело совершенно безобидно. Как сердечная встреча после великой победы.

— Ты знаешь, что Кветцалли — моя сестра, — произнес Некагуаль с таким сильным акцентом, что слова его практически было невозможно разобрать. Он говорил сдавленным тихим голосом. Он тоже смотрел в пол. — Я знаю, что ты считаешь меня тем, на кого я похож. Диким животным. И ты прав… Когда я сражаюсь или когда меня охватывает страсть, я перестаю быть человеком. А когда моя кровь снова становится холодна… но я почти ничего не помню из того, что делал. Наш народ почитает нас и в то же время отвергает. Нас запирают, когда в нас нет нужды, потому что мы представляем опасность, — в его голосе не было ни капли самосожаления. Он говорил рассудительно и веско.

Володи не знал, что сказать на это. Он чувствовал, что сознание немного прояснилось. Приятно было не иметь на голове этого пахнущего чем-то сладким мешка.

— Ты хоть представляешь себе, зачем я пришел на равнину Куш, друсниец?

— Чтобы светловолосых мужчин взять для кровавые алтари. Ясное ж! — Володи терпеть не мог изъясняться на языке Арама, которым так и не сумел овладеть до конца.

Человек-пантера фыркнул.

— Думаешь, что знаешь меня? Я пришел из-за тебя. Остальных я должен был привести с собой. Они нужны мне были для того, чтобы оправдать свое путешествие на Куш. Так мы договорились с твоим одноруким другом. Сделка за плоть. С этой точки зрения увидели это Верховные жрецы. Все согласились. Но на самом деле для меня все дело было только в тебе. Я хочу, чтобы ты прошел через эти ворота. Добровольно.

Володи стиснул зубы. Коля! Так он и думал. Коля послал его к цапотцам. Должно быть, знал, что их ждет. Зачем? Как друг мог так сильно подставить его? Хотел командовать оловянными в одиночку? Построить личную теневую империю в темных переулках Золотого города? Он никогда не потерпел бы этого… и Коля об этом знал!

— Что, совсем дара речи лишился, ты, тупоголовый болван? — прошипел Некагуаль. — Тебя предал лучший друг. А твой враг стоит перед тобой и молит об одолжении. О том, что можешь сделать только ты один. Единственный человек на Дайе и в Нангоге, ты один можешь спасти мою сестру.

Володи во все глаза уставился на человека-пантеру. Лицо за хищными клыками крылось в тени. Прочесть что-либо по нему было невозможно.

— Как есть дела у Кветцалли?

— Плохо. Она расплачивается за то, что не привела тебя сюда. Когда ты познакомился с ней, она была охотницей. Она была…

— Она была есть шлюха! Соблазнять мужчин пойти с ней в постель. И когда мужчина потерять голову, брать его и вести себе в проклятый город-храм!

— Может быть, все выглядит именно так, если не знать мой народ, — на удивление спокойно произнес ягуар. — На самом же деле она была жрицей высокого ранга, целиком и полностью посвятившей себя служению Пернатому змею. Она принесла священную клятву — никогда не влюбляться в мужчин. Она принадлежала исключительно змею, и ее задачей было находить достойные жертвы. А потом она встретилась с тобой и предала свой народ… и, что гораздо хуже, — своего бога. Ты ушел. Моей сестре пришлось понести жесточайшее наказание из всех, которые могут постигнуть жрицу.

Некагуаль по-прежнему говорил лишенным эмоций голосом.

Не отводя взгляда, смотрел Володи на скрытое в тени лицо.

— Вы ее есть убивать… Утащить ее сама на кровавый алтарь. Все так и быть?

Цапотец покачал головой в шкуре ягуара.

— Ты не понимаешь. Отдать жизнь Пернатому змею — большая честь. И моя сестра оказалась недостойна чести. И милости тоже, ибо казнь стала бы ничем иным. Ей было предначертано стать «плотью».

— Плотью? — Володи пошатнулся. Ощущение было такое, словно его ударили под дых. Что значит плотью? Ему невольно вспомнились собаки и коршуны, кружившие над полем сражения, терзавшие плоть убитых.