За горизонтом - Виктор Ночкин Страница 12

Солдаты после слов Ингви начали нервно переглядываться и потихоньку пятиться в тень — подальше от стола. Им, понятное дело, не хотелось отцеплять и переворачивать с таким трудом зафиксированного «пациента».

— А ничего, — бодро заявил цирюльник, палач и т. д., — сейчас и затылок оглядим… и все такое прочее…

И весело взмахнул топором. Колдун тем временем суетился вокруг тяжело ворочающегося в ремнях зомби и стаскивал с него клочья одежды, все еще болтавшиеся на изуродованном теле. Ингви решительно подхватил Ннаонну под руку и увлек к выходу из камеры:

— Все, хватит. Если ты собиралась кому-то что-то доказывать, то по-моему уже вполне достаточно…

Все так же не раскрывая глаз вампиресса покорно пошла, деревянно переставляя ноги… Когда Ингви вернулся к столу (прочтя предварительно несколько укрепляющих нервы заклинаний), зомби уже почти не шевелился, а граф, с подручными внимательно изучал отрубленную голову.

Ингви передернуло. Он буркнул: «Если бы знал, не ужинал бы» — но все же заставил себя приблизиться к столу. Сразу бросилось в глаза отсутствие крови, только мерзкая полужидкая субстанция, крупными каплями сочилась из раны.

— Ага! — вновь раздался радостный голос цирюльника, — вот оно! Вот эти, позвольте заметить, желтые ниточки — у живого нормального человека ничего похожего нету! Нету!

— М-да… Ты уверен?

— Точно, ваша светлость, не сомневайтесь… Уж мне ли не знать — ведь не первую голову снимаю…

— Смотрите, смотрите, — подхватил колдун Лопсиль, — действительно, рана на затылке зашита! Наверное, в этом месте и есть главный секрет неупокоенного…

— И то верно, мастер Лопсиль, — согласился веселый палач, — человек с такой раной не мог выжить, сколько ее, позвольте заметить, не зашивай. А мертвяку рану зашивать просто так никто не стал бы — стало быть, в ней весь секрет и находится… Прикажете вскрыть, ваша светлость?

— Давай…

Один из солдат торопливо отбежал в угол — оттуда послышались приглушенные звуки его страданий. Остальные латники сдерживались, но лица у них побледнели. В сторону стола они старались не глядеть.

Ингви, с трудом сохраняя спокойствие, еще раз осмотрел покойника. Вроде ничего такого особенного… Мужчина, немолодой, выше среднего роста… Что-то крутилось в голове — что-то такое, что должно было иметь значение… Но демон никак не мог сообразить — что же это все время ускользает от его внимания. Очень хотелось спать, да и к тому же давал себя знать побочный эффект наложенных им на себя успокаивающих чар…

— Не желаете ли взглянуть, мастер Воробей? — спокойным тоном позвал его граф.

— Желаю, — согласился Ингви.

Из затылка неупокоенного палач и колдун, вскрыв шов, извлекли шар размером с кулак ребенка. Шар был твердым и матово поблескивал из-под покрывавшей его слизи. Когда его вытащили из отрубленной головы — за ним потянулись несколько желтоватых слизких отростков, которые, впрочем, легко обрывались.

— Как ботва на картошке, — заметил неугомонный палач.

— М-да, — буркнул Гезнур, — знать бы, кто и когда эту картошечку посадил…

— Кто — не скажу, а вот «когда»… Похоже недавно, швы и рана вроде свежие…

— «Вроде», — передразнил палача гримасничающий колдун, — здесь задействованы мощные чары! Судя по тому, что труп не испорчен тлением, ты, мастер, еще можешь сказать, что он и убит был на днях! Чары не дают ему гнить!

Похоже было, что маг недоволен тем, что вниманием господина завладел не он, а разбитной цирюльник и т. д.

— Ну ладно, — перебил спор Ингви, — ваша светлость, я пожалуй пойду. Все, что мне следовало посмотреть, я уже увидел… И спать очень хочется…

— Но мастер Воробей, — приподнял брови граф, — неужели вы нам ничего не скажете относительно… этого?.. Я пригласил вас в надежде получить разъяснения опытного… гм… человека…

— Сэр граф, я обдумаю все это — и мы еще поговорим. А если вы желаете услышать что-либо немедленно — извольте. Этот шарик у него в голове — янтарь? Похоже, да. Довольно дорогое удовольствие — делать таких вот… Тем более, что, насколько я понимаю, для операции необходим совершенно свежий труп, а скорее — живой… объект. Итак, это существо — совершенно точно создано не божеской рукой, а человеческой, поскольку я сомневаюсь, что высшие силы стали бы использовать столь материальный предмет, как этот шар, и потом зашивать рану. Это сделал человек — или не человек, а кто-то, похожий на человека. Далее — совершенно ясно, что в шаре заложен набор заклинаний, который и превращает убитого в такого вот «неупокоенного». Шар пускает отростки, которые пронизывают, очевидно, все тело этого существа — те самые желтоватые ниточки. Они заменят ему нервную систему, кровообращение и прочее… Я думаю, что в этом вы убедитесь сами. Без меня. Вроде все?

— М-да, — в который уже раз промямлил Гезнур, — а что вы скажете относительно его боевых качеств? Четверо моих самых сильных латников едва управились с ним… Армия таких, как он…

Граф выжидательно смолк, уставясь на наемника. Конечно этот вопрос волновал его куда больше технологических тонкостей производства зомби.

— Что касается его боевых качеств, то… Четверо сильных людей — совсем не обязательно. Достаточно отрубить ему голову — верно, мастер?

Цирюльник, палач и т. д. горделиво осклабился.

* * *

Я вышел в «предбанник», где дремали двое стражей в кожухах и в стороне от них угрюмо подпирала стену мрачная Ннаонна — еще более бледная, чем обычно.

— Ну, чего там было? — спросила она, едва я вышел из камеры.

— Да ну их, надоело, — мне не хотелось разговаривать при солдатах, — пойдем отсюда, а? По дороге расскажу… Устал я чего-то…

Я в самом деле чувствовал себя уставшим. И ужасно хотелось спать… Ннаонна тут же с готовностью вынула из кольца в стене один из факелов и бодро затопала по лестнице наверх. Я поплелся следом. У выхода в галерею первого этажа здания мы миновали еще четверых солдат в бело-зеленом, они проводили нас мрачными взглядами. А выйдя во двор замка, я с удивлением обнаружил, что уже светает. Почти целая ночь пролетела незаметно — мне-то казалось, что все длилось пару часов. Неудивительно, что я так утомлен — ведь пока шло «представление», меня поддерживали заклинания, а теперь на обычную усталость наложился отходняк после использования магии…

Мы с Ннаонной потребовали у стражников подать наших лошадей и раскрыть ворота. Они поворчали, что, мол, ночь, что до рассвета не велено открывать… но все же нас выпустили наружу. Наверное, это должно было говорить о том, что Гезнур распорядился нам во всем угождать? Пожалуй, так.

Едва створки ворот сомкнулись за нами, вампиресса, хранившая до сих пор молчание, тут же промолвила: