Огонь эльфов. Сага о Тале - Моника Фельтен Страница 12

— Почему они это сделали? — печально спросила Та-Ури. — Мы ведь ничего такого не совершили. А дети… — ее глаза снова наполнились слезами, говорить она больше не могла.

— Я не знаю, — целительница беспомощно пожала плечами. — Знаю только, что воины отводят их в город-крепость. Оттуда не возвращался еще никто из пленников.

— Мама, что с Къельтом, Нагикой и Иовен? — испуганно спросила Илайя.

— С ними все в порядке, — сказала Та-Ури, поглаживая руку Илайи. — Но почему ты спрашиваешь? Разве не с ними ты была весь день?

— Илайя заболела. — Тассея ухватилась за возможность сменить тему. Времена были тяжелые и несправедливые. И точно так же, как и другие, их деревня безропотно подчинялась произволу Ан-Рукхбара. И говорить об этом не стоило.

В нескольких словах целительница пояснила Та-Ури, что случилось утром, не называя, впрочем, истинной причины состояния Илайи. Она терпеливо отвечала на все вопросы, ухитряясь как можно осторожнее описывать симптомы «болезни» девушки. Напоследок она продиктовала несколько предписаний и пояснила, что пару дней Илайе не стоит выходить из дому, а нужно как следует поберечься.

Когда некоторое время спустя Тассея стала прощаться, Та-Ури предложила целительнице не уходить и заночевать у нее.

— Не беспокойтесь за меня, — уверенно сказала Тассея, кивнув на собаку. — Брокс меня защитит. Мне часто приходится ходить по ночам одной. Я нужна пациентам в любое время, — она попрощалась с Илайей и сделала несколько шагов к двери. Потом обратилась к Та-Ури:

— Я скоро зайду снова, посмотреть, как себя чувствует Илайя. Пожалуйста, позаботьтесь, чтобы она следовала моим предписаниям.

Следующие четыре дня Илайя провела большей частью в постели.

На пятый, около полудня, она наконец не выдержала безделья и встала.

Поспешно одевшись, Илайя отправилась на кухню, где Та-Ури стряпала, стоя над большим медным котлом. Терпкий запах вареной брюквы заполнил комнату и через открытое окно тянулся на улицу.

Когда Илайя вошла, Та-Ури удивленно спросила:

— Разве ты не должна лежать в постели?

— Но, мама, мне уже намного лучше, — ответила Илайя, не покривив душой. — Я хотела узнать: может быть, тебе чем-нибудь помочь?

Но Та-Ури энергично покачала головой.

— Не нужно, я уже почти закончила, — сказала она, многозначительно улыбнувшись. — Но Къельт наверняка обрадуется, когда увидит, что тебе уже намного лучше, поскольку он придет сегодня после обеда.

Илайя испугалась.

— Къельт придет? — удивленно переспросила она. Та-Ури кивнула.

— Ну что же ты не радуешься? В последнее время ты что-то совсем охладела к Къельту, он ведь не заслужил такого обращения, — она непонимающе покачала головой. — Он ведь любит тебя, дитя мое. Ты должна радоваться, что он настолько терпелив. Другой давно уже оставил бы тебя… А ты к нему так относишься…

— Знаю, мама, и я тоже люблю его. Правда! — стала оправдываться Илайя. — Просто в последнее время я чувствую себя неважно.

Снаружи послышались торопливые шаги, в дверь постучали.

— Я пойду, — быстро сказала Илайя, обрадовавшись, что не нужно продолжать разговор, и побежала открывать.

Снаружи стояла совершенно запыхавшаяся невысокая темноволосая девушка лет пятнадцати. Илайя часто видела ее и знала, что это Ксара, ученица Тассеи. Должно быть, она очень спешила, поскольку ее худое лицо с темными, глубоко посаженными глазами раскраснелось, а на лбу блестели капельки пота.

— Хорошо, что ты уже встала, — сказала она Илайе. — Целительница хочет поговорить с тобой. Ты можешь пойти со мной прямо сейчас?

Илайя была удивлена. Что нужно Тассее?

— Конечно, — сказала она. — Подожди минутку, я только пальто возьму.

Она поспешно вернулась на кухню, чтобы попрощаться с Та-Ури. Но приемная мать была против того, чтобы Илайя выходила из дому, и стала убеждать Ксару, мол, не лучше ли, если целительница сама к ним придет навестить пациентку. Тем временем вернулась Илайя в пальто и услышала взволнованные слова Та-Ури.

— Мама, — мягко, но настойчиво сказала она. — Мне уже намного лучше. Тебе не стоит так переживать.

Она пошла к двери и, проходя мимо Та-Ури, поцеловала ее в щеку. Уже в дверях она обернулась и сказала:

— Если вдруг я не вернусь к тому времени, как придет Къельт, будь добра, скажи ему, что мне уже намного лучше. И скажи, что я буду рада, если он зайдет в другой раз.

Дорога вела девушек через деревню. Высоко в ветвях пели птицы, пчелы летали с цветка на цветок. После нескольких безрадостных дней, проведенных в комнате, Илайя просто наслаждалась прекрасным весенним днем. Тепло солнечных лучей было ей на пользу. Она ненадолго закрыла глаза, подставив лицо лучам.

Открыв глаза, она испуганно вздрогнула. Прямо перед ней стоял Къельт, преграждая Илайе дорогу.

— Илайя, я думал, ты еще болеешь, — с упреком сказал он, и Илайя поняла, что он толком не знает, сердиться ли ему на неразумное поведение девушки или радоваться, что ей уже лучше.

— Я и болела. Но сегодня я почувствовала себя лучше, — сказала Илайя, одарив своего спутника взглядом, полным любви. Она нежно взяла его за руку и продолжила:

— Очень мило с твоей стороны, Къельт, что ты так заботишься обо мне, но я очень спешу. Целительница послала за мной — хочет еще раз осмотреть.

Къельт вырвался и обернулся к Ксаре, нетерпеливо ожидавшей Илайю в нескольких шагах от них.

— Это действительно так? — недоверчиво спросил он, и девушка молча кивнула. Она совершенно не хотела вмешиваться в их отношения.

— Когда в моей семье кто-то болеет, — продолжал Къельт, вопросительно глядя на Илайю, — целительница приходит сама, чтобы осмотреть больного. Ни разу не было такого, чтобы мы к ней ходили.

Он замолчал, но Илайя чувствовала, что он ждет от нее объяснения, и не находила подходящего ответа.

— В этот раз все несколько иначе, — беспомощно ответила она, сделав еще одну попытку обойти Къельта.

Тот схватил ее за руку, не отпуская.

— Еще минутку, Илайя, — его голос был резок, в нем слышалась ярость, и Илайя не решилась вырваться. — Ты по-прежнему больна, поэтому я пойду с тобой, — и, не дожидаясь согласия, направился вперед. Он по-прежнему крепко держал Илайю за руку, и девушка с трудом поспевала за его широкими шагами.

— Къельт, пожалуйста, нельзя ли помедленнее? — простонала она, безуспешно пытаясь высвободить руку. Отчаянно болела спина, от напряжения перед глазами плясали черные круги. Къельт не ответил, но, заметив, что Илайе нехорошо, пошел медленнее. Вскоре показалась хижина целительницы.

Ксара мгновенно исчезла в доме. А Къельт наконец-то отпустил Илайю.