Дом на холме - Екатерина Стадникова Страница 12

– Хочу, – не задумываясь, ответила Эмили.

– Тогда я спокоен.

Мистер Варлоу усадил дочь на стол и отошел к окну. Пока отец рассматривал сад сквозь стекло, девочка старалась уловить его мысли, почувствовать настроение... Мисс Эмилия очень хотела радоваться, но ей это никак не удавалось. В горле комом стояло «утреннее происшествие». Почему она не могла найти в себе смелость и прямо спросить о том, что тревожит?

– Знаешь, я ведь тоже ходил в школу, – наигранная беззаботность выглядела вполне естественно. – Это мама у нас... но скучать ей не пришлось. Вокруг всегда были сестры.

Родная и двоюродные тетушки казались редкими занудами и едва ли могли составить веселую компанию в чем-либо.

– Ты, главное, никого никогда не бойся.

Точно было что-то важное в словах, только вот что?

– А я разве кого-то когда-то боялась? – с вызовом в голосе осведомилась Эмили, в этот момент сильно напоминавшая самой себе отца.

– Вот и умница...

Мужчина развернулся к дочери лицом. На его ладони лежала удивительная вещь: крупный медальон из черного камня в виде косматой собачьей головы, держащей в зубах прозрачный круглый кристалл, поблескивавший сотнями идеально одинаковых граней.

– Нравится? – почти прошептал мистер Варлоу.

Эмилия оживленно закивала.

– Хочешь носить его?

А разве можно ответить «нет»?

– Конечно! – она немного смутилась, потому что не была уверена в заслуженности такого подарка.

– Это «Орин», – продолжил тот. – Вещь, которую я хранил специально для тебя, но все как-то не подворачивалось случая отдать.

Глаза Эмили так и заискрились! Приняв от отца Орин, она тут же просунула голову в серебряную цепочку.

– Я никогда-никогда его не сниму! – пообещала девочка.

– Не сомневаюсь. – Ханс Варлоу едва заметно погрустнел. – Спрячь и никому не показывай.

Эмили послушно опустила амулет за пазуху: камень оказался неожиданно теплым. Теперь у нее есть свое собственное сокровище! Спрыгнув со стола, девочка крепко обняла отца, насколько хватило рук.

– Одна просьба, – вспомнил тот. – Сходи к матери и успокой ее. У бедняжки разболелась голова.

Как же трудно дожидаться, пока сумбурный день превратится в вечер, чтоб можно было, забравшись под одеяло, хорошенько надо всем поразмыслить. Спать не хотелось – да и как тут заснешь, когда завтра вся жизнь изменится?

Необыкновенный подарок мирно лежал под сорочкой и грел. Эмилии казалось, что странный амулет говорит ей: «Я с тобой, не волнуйся».

Поминутно доставать Орин, разглядывать блестящий черный камень и прозрачный кристалл – невероятно приятное и увлекательное занятие. Собачьи глаза казались влажными. Возможно, просто от звездного света, беспрепятственно проникавшего сквозь лишенное шторы окно.

«...вы прекрасно знаете, кем я была до прихода сюда». В привычной обстановке мысли приходили в норму... А действительно, кем была Альхен? Это самое загадочное «до» означало и «до рождения Эмили».

Что девочка знала? Мадам Александра всегда ходила в своей жемчужной блузе и брюках, заправленных в высокие сапоги со шпорами, а на поясе у нее красовался широкий ремень с массивной пряжкой в виде оскалившейся кошачьей морды. Эта женщина умела все, за что ни бралась, будь то приготовление праздничных блюд или починка бойлера в подвале!

Угнаться за Альхен практически невозможно, если она сама не сбавит шаг. Гренни Гретта никогда не принимает решений, не посоветовавшись с подругой. Люс и Патрик просто боятся ее. Папа прислушивается к мнению мадам Александры, а мама иногда вызывает ее к себе, чтоб просто поболтать.

Столько слов, столько фактов – но ничего конкретного. У загадочной блондинки наверняка было прошлое, его не могло не быть! Фотографии на стенах изображали ее в городах, которых Эмили никогда не видела. Альхен не получала писем... Как-то раз она обмолвилась, что кроме «гренни» и мужа у нее никого нет.

Раньше все это не казалось мисс Эмилии странным. Она дала себе клятву, что с этого дня станет внимательнее относиться к тем, кто ее окружает.

Настораживало такое внезапное решение в пользу школы... но разве это плохо? Да, мама едва ли рада подобному стечению обстоятельств – а тогда почему разнервничался отец?

Количество вопросов нарастало снежным комом. Чтоб не быть раздавленной им, девочка закрыла глаза и повернулась на бок.

Мадам Александра подняла Эмилию с постели до рассвета. Бедняжка сонно озиралась и удивлялась той энергичности, с которой женщина металась по комнате, подбирая маленькой мисс подходящее платье.

– Это нужно было сделать с вечера, – укоризненно буркнула Альхен.

– Я... – хотела оправдаться Эмили.

– Идешь умываться! – приказала мадам Бонмонт и вытолкнула девочку в коридор.

Дом отчего-то не спал! По лестнице спускался отец, полностью одетый, гладко выбритый и надушенный. Она узнала бы его по запаху даже с закрытыми глазами. Туча тряпочек и пуховок суетилась на стенах и мебели.

– Доброе утро. – Мистер Ханс Варлоу остановился, чтоб поцеловать дочь. – Я уже ухожу. Удачи тебе, обязательно расскажешь за ужином, как все прошло.

– Угу. – Эмили в полудреме клюнула отца носом в щеку.

Глаза никак не желали оставаться открытыми, помогла только холодная вода. Отфыркиваясь, девочка посмотрела на себя в большое зеркало. Папин подарок выбился из-под сорочки. Бледное личико в зеркальном отражении выглядело испуганно.

– Сириус, помоги, – прошептала она и ахнула!

Кристалл ожил! Стенная лампа, скудно освещавшая ванную комнату, словно потерялась в голубовато-белых лучах и радужных зайчиках. Эмили с трудом удержалась на трехногом стульчике, который вынуждена была подставлять каждый раз, чтоб видеть себя.

Странная сказка закончилась, как только в дверях выросла Альхен:

– Хватит играть! – прикрикнула она.

– Не нужно повышать на меня голос, иначе я пожалуюсь папе! – Орин отправился обратно под рубашку.

– Жалуйся кому угодно, – фыркнула мадам Александра, – но если мы опоздаем, мистер Варлоу сам станет ругать тебя.

Она прикусила язык.

Так быстро, наверное, никто никогда не одевался: Альхен буквально затолкала девочку в наглаженное платье, а два банта завязались просто сами собой. О завтраке не осталось никаких воспоминаний. Эмили даже не поняла, что именно съела!

От сердца отлегло, когда на улице их встретил крайне сонный Люсьен (а то девочке уже начало казаться, что только она не понимает удовольствия вставать так рано). Оглянувшись на дом, Эмили заметила в окне заплаканную маму – через мгновение фигура Леди Аэрин скрылась, лишь качнулись занавеси.