На краю могилы - Джанин Фрост Страница 12

Взгляд матери переместился на меня, ее глаза широко распахнулись,и она кивнула. Макс опустил руку.

— Так-то лучше. А теперь надо убедиться, что малышка неиспортит нам потеху.

Держа наготове остальные ножи, Макс встал надо мной. Янапряглась — сейчас клинки были для меня самой желанной добычей. Но Калибоснацелил на меня ружье и в любой момент мог укусить мать. Я бы попыталась… но нев данной ситуации.

Макс встал на колени и схватил меня за руку.

— Ты умрешь, — произнес он так тихо, чтобыуслышала я одна. — Но я сохраню жизнь твоей матери, и она увидит, как этопроизойдет. А если ты попытаешься сопротивляться, малышка, я изнасилую ее иубью на твоих глазах, а затем прикончу тебя. Как? Ты хочешь ее спасти?

Я еще никого не ненавидела так сильно, как своего отца. Максмог убить нас обеих, и мне приходится выбирать один из трех вариантов.Надеяться, что в голову придет какая-нибудь блестящая идея и я спасу себя имать. Макс, будет долго над нами издеваться, и Кости успеет на помощь. Япопытаюсь выхватить ножи, рискуя спровоцировать Макса исполнить угрозыотносительно матери — для него не существует никаких запретов.

— Отпусти ее, тогда все закончится, — так же тихоответила я, склоняясь к первому или второму варианту.

— Умница, ухмыльнулся Макс. — Его пальцы погладилимое запястье. — А почему ты приехала одна? Где Кости?

Ложь всегда убедительнее, когда смешана с долей правды.

— Он на базе: прошлой ночью превратил в вампира одногоиз членов нашей команды и теперь присматривает за ним, пока тот не справится сжаждой крови.

Усмешка Макса стала шире.

— Тэйт!

Я не смогла скрыть своего изумления.

Отец рассмеялся:

— Как я об этом узнал? Белинда поделилась информацией сКалибосом. Когда я отыскал твою мать, мне оставалось только убедить еепригласить тебя в гости. Должен выразить Белинде свою искреннюю благодарность.

Отродье шлюхи! Я недооценила эту голубоглазую куклу. Теперьпонятно, что она рассказывала Калибосу, когда выводила его из пиццерии. Что ещетакого особенного знала Белинда? День и время обращения Тэйта. Вероятно, онарассчитывала, что после моей смерти никто не узнает, как Максу удалось добитьсяжелаемого. А вот погибать явно не собиралась.

Я опять ощутила приступ головокружения. Вероятно, внутреннеекровотечение — вытекшая на пол кровь не могла вызвать такой реакции.

— Можешь не беспокоиться о благодарности, Макс. Онамертва.

Он пожал плечами:

— Жаль. Хорошая была девчонка.

— Макс!

Мы оба обернулись. Мать все также стояла на месте, и по еелицу медленно катились слезы. Я никогда не видела, чтобы она плакала.

— Ты хотел получить меня, — хриплым голосомзаговорила она. — Это я воспитывала Кэтрин, я учила ее ненавидеть всехвампиров. Отпусти ее. Это дело касается только нас двоих.

Не две огнестрельные раны, а эти слова вызвали у меня слезы.Я всегда думала, что мать меня не любит, но сейчас она предлагала себя вампиру,которого ненавидела всей душой, ради спасения моей жизни. Макс сверкнул в еесторону зеленым взглядом:

— Мы с тобой еще не закончили, Джастин. Ты знаешь,сколько неприятностей грозит тому, кто произвел на свет вампира-полукровку?Даже незнакомцы смеялись мне в лицо! Но я не мог избавиться от издевок, простоубив тебя. А ее уничтожение обеспечит мне поддержку новых друзей. Они хотели быубить и Кости, но приходится довольствоваться малым.

Я только собралась спросить Макса, что это за друзья, как онвзмахнул одним из ножей и вонзил в мое запястье, пригвоздив его к полу. Я лишьрезко выдохнула, но мать не удержалась от крика:

— Прекрати!

Макс ухмыльнулся, держа оставшиеся ножи вне пределовдосягаемости.

— Спасибо, Джастин! Благодаря тебе я совершу небольшуюоперацию.

Разочарованный вздох Калибоса был слышен даже на фоне моегоучащенного дыхания.

— Скучно! Могу и я рассчитывать сегодня на какое-торазвлечение?

Макс взял следующий нож и, многозначительно взглянув всторону матери, тронул кончиком лезвия мою кожу.

— Ну давай, сопротивляйся! Дай мне повод показать тебе,как будет страдать твоя мать перед смертью, — прошептал он.

Я стиснула зубы и не шевелилась, пока он медленно протыкалножом второе запястье. Боль была еще сильнее, чем в первый раз. Мать застонала,словно мучили ее.

— Пожалуйста, — едва слышно взмолилась она,протянув руку к Максу. — Пожалуйста, не надо! Это моя вина, оставьте ее впокое!

— Когда тебя ждет твой дружок? — спросил Макс, необращая на нее внимания.

Кости потребуется минут двадцать, чтобы добраться от базы доаэропорта, вероятно, даже меньше (учитывая его манеру вождения). Еще пятнадцатьминут, чтобы погрузить неимоверное количество чемоданов и сумок Аннет, потомобратный путь. Позвонит ли он мне, вернувшись на базу? Звонок в моем телефоневыключен, так что я его не услышу — аппарат вместе с сумочкой остался лежать налужайке перед домом. Господи, неужели ему потребуется несколько часов, чтобымое отсутствие вызвало беспокойство?

— Через три часа, — ответила я, стараясь повозможности сохранять бесстрастное выражение лица.

Губы Макса изогнулись в злобной усмешке.

— Я склонен рассчитывать максимум на один час. Небеспокойся, я все успею. А вот это заберу.

Макс сдернул с моего пальца обручальное кольцо, повернул егок свету и улыбнулся.

— Не меньше пяти карат, — восхищенно произнесон. — Я легко получу за него пару миллионов.

— Это же рубин, — бросила я, с ненавистью глядя,как его пальцы сжимают мое обручальное кольцо.

Макс засмеялся:

— Глупая девчонка! Это красный алмаз — самый редкийкамень в мире, и Кости владел им больше ста лет. Джэн долгие годы хотел еговыкупить. А тебе кольцо все равно уже не понадобится.

Макс разрезал спереди мою блузку, не забыв упомянуть, чтоделает это ради удовольствия Калибоса, а не для себя. Пульсирующая боль взапястьях вместе с ноющей болью в животе и ноге легко могли привести к потересознания. Я изо всех сил боролась с соблазном погрузиться в темноту, ужевплотную подступившую к моему сознанию.

Мать рванулась вперед, но Калибос удержал ее и сильновстряхнул.

— Вы оба просто звери, — прошипела она.

— Оскорбления приравниваются к крику, — мгновенносреагировал Макс и рассмеялся, когда она горестно вскрикнула. — Это мояигра, и я сам устанавливаю правила. Теперь я вправе отрезать от Кэт двакусочка. Хочешь довести счет до трех?