Князь Сигасы - Николай Степанов Страница 12

Конечно, хотелось быстрее выбраться из Глирзана, и наверняка у настоятеля имелись возможности этому поспособствовать. Если бы из-за меня не погибли двое (а если считать экипаж кареты и всадников, то гораздо больше людей), я бы именно об этом и попросил. Но проснувшееся желание испортить настроение типу, чьими стараниями я едва не отправился на встречу с демонами тьмы, заставило принять иное решение.

– Можно устроить так, чтобы я и человек, который стоит у порога Святилища, незаметно проникли во дворец князя?

– Нет ничего проще, Сарин Дюзан.

Заргин, деревня Хитрово

– А скажи мне, малец, где проживает мать героя войны сержанта Сарина Дюзана? – спросил Лехан первого встречного пацаненка.

– Героя? – удивился тот. – А вы ничего не путаете?

– Я с ним служил. Чернявый такой, с голубыми глазами.

– Точно, он! – еще больше опешил парнишка. – Вам надо на другой конец деревни. Езжайте за мной. Если они еще не уехали…

Мальчишка побежал вперед, а за ним мелкой рысью двинулись четыре всадника.

– Чует мое сердце, у мамы нашего Сарина проблемы, – задумчиво произнес сержант.

– С таким старостой? Запросто! Это же бандит с большой дороги! – Ромас был полностью согласен с командиром.

Остановились всадники возле низкого заборчика.

– Хата Ритоль, – доложил сорванец и убежал.

– Ты погляди! – воскликнул Ромас. – Эти мордовороты мне кажутся до боли знакомыми. Только понять не могу, чего они-то тут забыли?

Боец соскочил с лошади и вошел в небольшой дворик. В двери дома тарабанили двое крепышей. Один из-за наличия усов казался старшим, он-то и заметил всадников первым.

– Господа, как поживаете? Не могу ли я вам чем-нибудь помочь? – Лучник второго легиона рядом со здоровяками выглядел подростком.

Те не узнали в возмужавшем юноше человека, которого по наводке старосты ограбили неподалеку от пристани.

– Не лезь не в свое дело, чужак, – огрызнулся усатый. – Мы взыскиваем долг с этой старухи, – он кивнул в сторону запертой двери. – А она, дура, в дом нас не пускает. Ей же хуже будет.

– А вот тут вы ошибаетесь, – присоединился к соратнику Лехан. Его улыбка чуть поубавила решимости кредиторов. – Во-первых, это теперь и наше дело, а во-вторых, на каком основании вы вламываетесь в дом героя войны?

– «Героя»? – ухмыльнулся безусый громила. – Об этом никто не знает и не узнает.

– Придурок, ты чего мелешь?! – заорал на него подельник. – Ни о каких героях нам не ведомо. Баба долги отдавать не желает, а нас наняли…

– Уж не местный ли староста, кому вы оба зятьями приходитесь? – Ромас как бы невзначай задел одного из взломщиков локтем.

– Ты чего лезешь?! – возмутился тот.

– Собираюсь вернуть долг в двадцать пять серебряных, которые вы у меня возле трактира ночью отобрали.

– Не было такого. Мы почтенные мужи деревни, и нечего на нас напраслину возводить.

– Здесь все почтенные мужи с бабами воюют? – с ехидцей в голосе спросил Лехан.

– Долги нужно возвращать, – пробормотал старший из родственников старосты.

– Это правильно, теперь давайте подсчитаем, – кивнул сержант. – Пять золотых ваш наниматель должен этой женщине за то, что обманом заставил ее сына пойти в армию вместо своего отпрыска. Двадцать пять серебряных вы лично должны Ромасу. Пять золотых из казны выплачивают родственникам погибшего героя (надеюсь, их еще не успели потратить?), и еще парочка с вас причитается за то, что мы сейчас не переломаем вам кости. Я ничего не забыл?

– Здравия желаю, служивые! – раздался скрипучий голос. К забору подошел невысокий мужчина лет пятидесяти. – Об чем спор идет? Я Артим, староста местный. Ежели проблемы какие, то с меня и спрос.

– Сержант второго легиона Лехан Брунон, – представился командир всадников. – Вопросов у нас много.

– Почему в вашей деревне обижают мать героя? – Алерх тоже решил спешиться.

– О каком герое речь, господа? – изобразил недоумение мужик. – Нам никто ничего об этом не сказывал.

– Да неужели? И денег из казны не присылали?

– Какие деньги?

– Те, что две декады назад вместе с письмом на гербовой бумаге его величества были отправлены чиновниками из Утесного, – уточнил Лехан.

– Не получал я ничего.

– Зато волостной курьер утверждает, что передал их вам лично в руки. И расписка имеется.

Сержант специально заехал в город и навел справки. Если староста постарался вернуть себе двадцать пять серебряных, которые выдал Ромасу за спектакль возле леса, то уж аппетит на золотые монеты у него просто обязан был разыграться нешуточный.

В Утесном отряд разыскал младших сестер Ромаса. Парень выкупил свой дом, благо желающих на его жилище так и не нашлось.

Лишь ранним утром бойцы отправились в Хитрово.

– Врет ваш курьер. Небось сам деньги прикарманил. А подпись – ее и подделать недолго.

– А нам недолго и дознавателя нанять, – намекнул Лехан. – Присвоение казенных денег – тяжкое преступление.

Тем временем вокруг избы Ритоль собралась толпа местных. Люди пришли с топорами, вилами и прочим мирным сельским инвентарем.

– Служивые, вы меня лучше не пугайте. Кликну людям, что душегубы пришли, и они вас в клочья порвут. А не смогут, так вы сами убивцами станете. Все как один подтвердят: вы набросились на безоружных стариков и женщин.

Среди подошедших большинство составляли девки и бабы. Мужиков, которым давно перевалило за шестьдесят, сержант насчитал меньше десятка. Не воевать же с ними? Но и уходить нельзя, староста мог погубить бедную женщину.

– Угрожаешь? – Ловкач вперился взглядом в негодяя. – А ведь мы представляем здесь правительственные войска. Форму видишь?

– Сейчас в такой форме многие по округе шатаются. И лиходеи в том числе. Ты бы ехал отсюда, служивый, пока до греха не дошло.

– Да, да, – заулыбался безусый крепыш. – У нас народ – огонь. Вспыхнут – не остановишь.

Единственный остававшийся в седле всадник задумался. Люди со злобой рассматривали пришельцев и действительно могли кинуться в любую минуту. Требовалось их отвлечь.

«Помочь, хозяйка? – беззвучно спросил Клык. – Могу живьем кого-нибудь испепелить. Вот потеха будет! Сразу разбегутся».

«Спасибо за подсказку. Сама справлюсь».

Небольшое усилие, отразившееся морщинками возле переносицы, и…

– А чьи это хаты горят? – ни к кому конкретно не обращаясь, спросил Волог.

Его слова услыхали все. Гомон тут же прекратился, а потом…

– О, боги! – эхом пронеслось по толпе.