Право на власть - Дмитрий Светлов Страница 12

Лошадка резво бежала по присыпанному снегом льду. Устроившись поудобнее, Норманн с интересом осматривал берега. По словам карелов, залив, на берегу которого стояла крепость, был удобным для строительства кораблей. Здесь не только подходящая для земледелия почва, но и прекрасный реликтовый лес. Далеко ехать не пришлось, для закладки верфи подходило устье реки, которая протекала вдоль южной крепостной стены.

– Здесь глубоко? – обратился Норманн к возничему.

– Для рыбалки плохое место, камней нет, ям нет, и берег приглубый. Рыба здесь не стоит ни зимой, ни летом.

– Водопады поблизости есть?

– На этой реке нет, а рядом сразу пять. Плохие, выше двух метров, лосось с форелью на нерест не идут.

Вот и все, на этом разведка местности закончилась, но возвращаться не хотелось.

– Давай прокатимся по заливу до выхода в озеро, – предложил Норманн.

– Далеко ехать.

– Сколько?

– Далеко ехать! – повторил возничий – Туда, сюда, к ужину вернемся.

– Поехали! Лошадь не гони, а то нечаянно в полынью угодим.

– Не боись, князь! Сейчас от крепости отойдем и на дорогу выйдем.

– Что за дорога? Почему в обход крепости?

– На Валаам. А крепость обходит, чтоб шведы не видели, они же нехристи.

– Разве карелы крещены?

– Давно уже! Считай сразу после Новгорода! К тому же воскресный торг на южной стороне острова. Много людей собирается.

– И купцы приезжают?

– Из Новгорода, они на Валааме всю зиму живут, специальный дом себе построили.

– Остров далеко от этого берега?

– Здесь с любой стороны одно и то же расстояние. Что от Сердоболя, что от Салми, что с нашего берега.

– Вот как?

После похода в Любек Норманн не заглядывал в карту, не было повода, новость о близости монастыря оказалась для него сюрпризом. Вскоре с правого берега на лед вышла санная дорога. Лошадка почувствовала наезженный путь и побежала быстрее. Свернувшись калачиком, валькирии зарылись в сено и вскоре сонно засопели. Норманн любовался природой, которая так и просила взять в руки краски и кисти. Воображение добавляло недостающие линии, и причудливые изломы скал преображались в великанов или гигантских животных. Стройные реликтовые сосны навеивали душевное тепло и умиротворение. Местами гранитный берег поднимался горой с крутым обрывом и плавно спускался обычным заливным лугом. Неожиданно надо льдом как бы встал непонятный звук, снежинки отозвались пением торжественной мелодии. Возничий широко и обстоятельно перекрестился. Колокола Валаама! Тональность звучания плавно изменилась, и вскоре стал различим перезвон. Тридцать километров нетронутой человеком природы сделали звук живым, создавалось впечатление, что его можно пощупать руками.

– Поворачивай назад! – приказал Норманн. – Завтра с утра поедем к игумену!

– Люди хвалят новые колокола, – отозвался возничий, – благодарят тебя за щедрый дар.

– Меня-то за что благодарить? Спасибо мастеру за труд и умение.

– Умение не поможет, не будь на то твоей воли. Да и скромничаешь зря. Царские врата сам делал, то доподлинно известно.

– Понравились? Сам видел?

– А то! Считай, каждый приходил полюбоваться. Даже не верится, что человек может такое сделать!

Норманн ничего не ответил. Для любого дела требуется умение, которое приходит на определенном этапе развития цивилизации. Взять решетку Летнего сада. У людей двадцать первого века она не вызывает никаких эмоций. Многие найдут ее обычной, даже простоватой, а два с половиной века назад это был общепризнанный эталон изящества и кузнечного мастерства. К примеру, резьба по дереву, не умеючи и ложку не сделать, а Норманн легко в пять минут вырежет для кресла «гнутые» ножки с львиными лапками. На самом деле нет никакой сложности, если знать и уметь. Аналогично с кузнечным делом, скажи он сейчас возничему о затраченном на ворота времени, не поверит, примет за бахвальство.

Сани легко скользили, копыта лошади поднимали легкую снежную пыль, уютная шуба и девственная природа настраивали на лирические мысли. Опаньки! А про колокола он говорил Выгу, и кузнецов с литейщиками донимал расспросами. Самовольно отлитые колокола ударили по самолюбию, шокировали неожиданностью изготовления. Норманн был уверен в исключительности своих знаний, вот и поплатился, хотя не факт, что его литье оказалось бы лучше. Кстати! Он же обещал Шушуну серьгу в ухо! И не просто серьгу, а со стеклянной вставкой. Бобра сделать не проблема, стекло вообще легкий для изготовления миниатюрных фигурок материал. Придется поговорить с Нерлем по поводу мужских висюлек в ухо. Если подобные украшения считаются в порядке вещей, то надо сделать для всех.