Маги Клевера - Максим Волосатый Страница 12

– Так вот, – внешне все его мысли не проявились никак. – У меня есть одна просьба. Заметь, не предложение, не сделка – именно просьба, – он замолчал, вглядываясь в лицо аталь. – Две недели назад к вам попали трое наших. Сказать, что они стратегически важны для нас – соврать. Действительно ничего особенного. Но нам надо их получить обратно.

– Ты непоследователен, человек, – аталь победно ухмыльнулся, – только что ты намекал мне, что шансов выбраться у меня мало.

– С тобой на пару хорошо дерьмо кушать, – снисходительно улыбнулся Семен. И пояснил, глядя на угрюмо сдвинувшего брови пацана: – Вечно вперед забегаешь.

Дождался, пока на холеном лице проступит недоумение, и продолжил:

– Обменять мы их можем, но не хотим. Не те фигуры. А ваши никогда не поверят, что эти трое – не лидеры мирового масштаба, и запросят непомерную цену. А мы не согласимся. Пат. Но вытащить их надо. Можешь считать это личным делом.

– Ветви не будут с вами иметь никаких дел, – Каллимо спрятался за маской высокомерия, – все эти обмены – сказка.

– Малыш, – покровительственно сказал Семен существу, которое было старше его раза в два (аталь живут ого-го сколько). – Твоя искренняя вера в справедливость иногда просто умиляет. Уже имеют и имели. И не раз, и не два. Жить-то всем хочется. А правителям еще и больше – им терять есть что. Так что меняемся мы за милую душу.

– Теперь вам есть с кем разговаривать, когда вы победите? – оскалился парень. – И сколько же предателей вы уже подготовили для грядущей «светлой жизни»?

– Достаточно, – посуровел Семен. – Когда приедешь, можешь поинтересоваться. Там известных личностей-то много, шелупонь всякую не меняют. Такие имена как насини Уратон или зол-италь Динор тебе что-нибудь говорят?

– Нет! Это неправда!

– Правда, сынок, правда. Когда вернешься, можешь с ними пообщаться, они тебе свои соображения по этому поводу расскажут.

– Вернешься?

«Ну, наконец-то, – вздохнул Семен, – сколько можно уже было тебя цеплять?»

– Именно. Я прошу помощи. И в качестве ответного жеста готов помочь тебе вернуться к своим.

– А твое начальство в курсе? – поинтересовался Каллимо.

– Мое – в курсе. А вот выше – не уверен, – обезоруживающе улыбнулся Точилинов и развел руками.

– И что ты скажешь им, когда «поможешь» мне уйти? – Подозрительности в голосе парня хватило бы на троих.

– Пусть это будут мои проблемы, ладно?

– А почему я должен тебе верить?

– А нипочему, – Семен пожал плечами, – мое слово против твоего. Просто, да?

– Не очень похоже на честную сделку.

– А в противном случае, – вот тут можно и агрессии добавить, – ты останешься здесь навсегда. Твой папа что-то не торопится присылать запрос. Подумай.

Каллимо закрылся, ушел в себя. Обиделся. Ничего, тебе сейчас полезно. Задумайся о будущем. Не хочется молодость-то губить.

– Подумай, – вслух произнес Семен, – я тебя не тороплю.

Молчание в ответ. Точилинов подождал немного и сделал жест охране:

– Уведите.

На входе из крыла, где содержались пленные аталь, Семен нос к носу столкнулся с Гермесом.

– Ну что? – недоверчиво поинтересовался он.

– Ждем, – доложил Точилинов. – Пошел думать.

– И долго он собирается думать?

Понять Гермеса было можно. Проблема стояла остро, и в этой проблеме крайним оказывался именно он, Гермес.

Если смотреть со стороны, ничего особенного не происходило. Ну попали три француза в плен. Ну маги. Так аталь за них запросили ни много ни мало Второго Главу Совета Ветвей, которого каким-то чудом удалось добыть экскоровским разведчикам. Считай, седьмого по значимости человека в Зеленом Лепестке. Ну, то есть, конечно, не человека, а аталь. На такой размен наверху пойти были никак не готовы. И как ни убеждал Гермес, как ни упрашивал и ни доказывал, ответ был один: «Нет!» Маги, конечно, редкие звери, но такую птицу за них отдавать – извините.

Однако и своих бросать – последнее дело. Так что Гермес начал принимать во всем этом более чем деятельное участие. Дело было в том, что Жан-Пьер Февалле, один из пропавших, работал над теорией самого Гермеса, в которую, правда, никто не верил. Согласно этой теории, совмещение двоичного компьютерного кода и рунной магии способно генерировать принципиально новые магические узоры. Фактически, Йенсен предлагал открыть новое направление в магии, и без того почти не изученной. Наверху эта идея одобрения не получила, но группе французов, возглавляемой Мари Сорен, как-то удалось получить разрешение на факультативное развитие. Февалле как раз работал в этой группе и, по слухам, начал получать кое-какие результаты. В свете всего этого Гермес, курировавший группу Сорен, был более чем заинтересован в возвращении магов домой.

А два дня назад Колобок под страшным секретом поведал и еще одну причину, по которой Йенсен, в обход всех указаний, организовывал спасение французов. Как шепотом, поминутно оглядываясь, рассказал Колобок, пропавшую троицу возглавляла сама Мари Сорен, общение Гермеса с которой давно перешагнуло рамки обыкновенного кураторства проекта. Семен даже не стал спрашивать, откуда тот знает такие подробности. Мастер коммуникационных узоров – он и в Африке Мастер. Кто как не он должен уметь собирать информацию.

И вот теперь, глядя на кипятящегося Гермеса, Точилинов испытывал что-то вроде неловкости.

– День-два, не больше. Психологи говорят, что созреет.

– Много они понимают, твои психологи, – все-таки Гермесу не удалось справиться с эмоциями, – а если он нас кинет?

– Не должен. Парень-то хороший, правильный. С понятиями о чести у него все в порядке.

– О какой чести ты говоришь? Они нелюди. И мы для них нелюди. Не существует у них понятия чести, применимые к нам.

– Ты опять? – не выдержал Семен. – Зачем тогда я всё это затевал? Мы уже двадцать раз все обсуждали. Ты как будто меня и не слышал. Я веду эту операцию – с меня и весь спрос.

– А если всё сорвется? – вкрадчиво, в своей манере мгновенно успокоившись, спросил Гермес. – Толку-то нам от спроса с тебя, если ничего не получится!

– А ты предлагаешь что-то другое? Где примерно находятся ребята, мы и так знаем. Он добавить к этому ничего не может, хоть на куски мы его разрежем, – он все это время здесь сидел. Что дальше?

Гермес молчал. Молчал и дышал, дышал и смотрел.

– Ничего, – после минутной паузы произнес он. – Я просто готовлю группу на послезавтра.

Развернулся и ушел. Точилинов смотрел ему вслед, и в голове вертелся только один вопрос: «Как мне выполнять взятое на себя обязательство после того, как парнишка всё сделает?» Указания самого Гермеса на этот счет были более чем конкретными. В этой войне не только у аталь были проблемы с честью.