Невест-то много, я — одна - Милена Завойчинская Страница 12

В столовую Лекс не спустился. А служанка мне передала, что мальчик заснул и они не знают, будить ли его, чтобы тот поужинал. Сказала, что не надо, и посоветовала отнести в комнату закусок и пару пирожных. Проснется ночью, сам решит, хочет ли есть.

На следующее утро мы с Лексинталем быстро позавтракали, обговорили планы на день и разъехались в разные стороны. Он — в академию, брать уроки почвоведения. А я в школу фехтования, оплачивать обучение. Деньги взяла у Эми́ля. Дворецкий выдал их из средств, которые хранятся на разные нужды по хозяйству. Оплатив обучение Лекса и сообщив господину Фуарье, что при необходимости меня можно вызывать для обсуждения возникающих проблем или новостей, помчалась на службу.

После обеда Лекс в сопровождении Гайраса отправится на занятия, а мы с маркизом уже вечером вернемся в особняк.

Лорда Риккардо я на месте не застала. Анри сообщил, что наш начальник изволил уехать, когда вернется, неизвестно.

— А мне что делать? Мы не виделись вчера, и никаких указаний я не получала.

— Он оставил для вас письмо.

— Где?

— На своем столе. Сказал, что вы всё поймете.

Хмыкнув, пошла за письмом.

Конверт действительно обнаружился прямо по центру столешницы. На нем каллиграфическим почерком было выведено мое имя. Запечатано послание сургучом с оттиском герба. Помнится, у его сиятельства еще один родовой перстень-печатка имеется на руке. Только мне он отдал с рубином и довольно изящный. А себе оставил крупный, массивный и без камня. Насколько мне известно, в таких перстнях есть секретное отделение под откидывающейся крышечкой. Интересно, что там прячет лорд Риккардо?

Сломав сургуч, я вскрыла послание. В нем маркиз сообщал, что уезжает на неопределенный срок. Срочно. Настолько срочно, что ждать меня у него времени не было. В моем распоряжении остается особняк и его кабинет здесь, на службе. И я назначаюсь главной над прислугой и Лексом.

И тут же приписка: «Хотя я на вашем месте особо не обольщался бы. Лексинталь вами дорожит и вдруг почувствовал себя совсем взрослым. Кто из вас кого будет опекать — большой вопрос. Но я на вас рассчитываю, Эри. Вы меня очень выручите, если за всеми присмотрите. Делайте всё, что посчитаете нужным на благо рода ди Кассано, частью коего вы уже почти являетесь. Ваш Рик».

— Мой Рик... — пробормотала я. — Даже не знаю, плакать или радоваться? И чем заняться?

Потоптавшись на месте, я осмотрелась. За последнюю пару дней я не единожды сюда входила. Но маркиз все время разбирался с накопившимися бумагами, и я не хотела ему мешать. Поэтому кормила и тихонько удалялась. А сейчас хоть можно спокойно осмотреться. Тем более что брать папки с отчетами и документами он мне разрешил. Так и сказал, что, мол, пожелаете изучить — всё к вашим услугам, кроме тех, на которых стоит гриф «Секретно». Но их я и в руки взять не смогу, наложена магическая защита.

Выглянув в приемную, спросила, может, хотя бы Анри известно, на какой срок отбыл маркиз.

— Нет, леди. Обычный штатный режим, бывает, что его сиятельство вызывают, он спешно уезжает. Возвращается всегда по-разному. Иногда отсутствует по нескольку дней, иногда несколько часов. Но если у вас будут срочные рабочие вопросы, вы можете обращаться ко мне или к заместителю его светлости.

— Который вроде как существует, но с которым я пока так и незнакома, — улыбнулась я. — Ладно, разберемся. А что насчет книг? Есть какие-то полезные?

— Нет. Но есть обширный архив.

— Архив — это хорошо. Спасибо, Анри. Не буду вам мешать.

Что предпринять человеку, которому оставили важное поручение: осуществлять всё на пользу рода? По идее, заняться чем-то полезным. Но чем? Ума не приложу. Лексинталя я уже пристроила к учебе. По утрам у него будут занятия в академии по выбранным темам. Потом обед. После — около трех часов в школе фехтования. То есть я его смогу видеть только по вечерам. А мне чем заниматься, совершенно неясно.

Помыкавшись, я решила, что буду уделять время всему понемногу.

Посидела за столом начальника. Подвигала пачки бумаг и папки. Внутрь не заглядывала, не имея привычки интересоваться чужой корреспонденцией. Но просто поднять стопку, переложить — это непременно. Заглянула в чернильницу и исследовала писчие принадлежности. Проверила, как выдвигаются и задвигаются ящики стола. Прошла к шкафам и похлопала дверцами.

После чего взяла чистый лист бумаги и стала составлять для себя список того, что не мешало бы подправить, почистить, помыть, починить, заменить.

На глобальные перемены, разумеется, я не была настроена. Всё же кабинет не мой. Но чувствовалось, что здесь обитает человек, который настолько занят, что не имеет ни сил, ни времени на то, чтобы поддерживать идеальный порядок.

С чем-то я справилась сама с помощью заклинаний и маслёнки. Теперь дверные петли не скрипели, а ящики стола двигались бесшумно. Все ровные поверхности приобрели девственный вид, избавившись от мелких пятен, потемнений и шероховатостей. Окна, шторы, обивка мебели стали как новые. Сходив к давешнему знакомому, заведующему складом, попросила заменить в кабинете моего шефа стулья. Один расшатанный, второй колченогий, у третьего спинка окривела. Никуда не годится.

Анри поднимал голову и внимательно отслеживал все мои перемещения. Но не задал ни единого вопроса. Лишь покачал головой, понаблюдав, как я смазываю петли на дверях и в кабинете, и в приемной.

Одновременно со стульями я выклянчила для маркиза кресло. Просила небольшой диванчик. Не дали. Но хоть что-то из мягкой мебели я таки выбила, чтобы воткнуть в свободный угол. А к нему маленький столик на одной ножке. С трудом, но установила его рядом с местом для отдыха и почти под подоконником. Хотя бы стакан поставить и книгу положить.

Не знаю, что подумает о моем самоуправстве лорд Риккардо. Но я уверена, человек, который проводит за работой долгие часы, должен иметь возможность периодически давать отдых спине на мягкой и удобной мебели.

Следующие четыре дня мы с Лексом проводили вечера вдвоем. Он мне рассказывал о своих успехах в обучении. Делился впечатлениями о «стае» и господине Фуарье. И страдал от мышечной боли. А я вкратце описывала, чем занимаюсь на работе. Так как поручений мне никто не давал, а с наведением уюта и порядка я управилась быстро, то единственное, что мне оставалось, изучать дела, стоящие в кабинете маркиза и в приемной. До архива я пока не добралась.

Кто бы мог подумать, что ментальные нарушения и их расследования это такая... мутная область. Я аж зачитывалась свидетельскими показаниями и отчетами следователей, занимавшихся делами. Потихоньку складывалась картины преступлений. Иногда это были мелкие шалости, приносившие скорее моральный вред. Но иногда масштаб поражал продуманностью и наглостью.

А еще я изучала сборник заклинаний и отрабатывала их потихоньку. Какие-то мощные и сложные я боялась испытывать, но мелкие, облегчающие жизнь — это мне было по силам. Тренировалась по вечерам в прилегающем к особняку садике. Порой ко мне присоединялся Лекс, а иногда он был занят своими заданиями, и на меня лишь изредка косил одним глазом.