Теневая месса - Дарья Кадышева Страница 117

***

— Знаешь, это даже заводит.

Иветта поперхнулась вином.

— Что именно? — с опаской уточнила она, поднимая глаза на тёмную фигуру, неожиданно выросшую в тени перечных деревьев.

— Кто, — поправил Рихард, перекатывая между пальцами красную бусинку, сорванную с ветки. — Девица, в одной руке которой книга, а в другой — вино.

В тишине, до которой не добиралась музыка со стороны виллы, его голос звучал как-то странно. Обычно их короткие разговоры сопровождались шумом общей беседы. Но никогда — вот так, наедине, в бесконечно долгой и тёплой ночи.

— О, — напряжённо протянула Иветта и захлопнула гримуар. — Это так, пустяки.

— Вино или книга?

— И то, и другое, — пробормотала магичка, кладя книгу рядом с собой на каменную скамью.

Ей были видны лишь глаза Рихарда, чёрные и блестящие во мраке, как обсидиан.

— Решила устроить облаву на библиотеку местных магов?

— Тамариса мне сама её дала.

— Ах, Тамариса, — взгляд описал насмешливый полукруг. — Не думал, что можно стать друзьями за такой короткий срок.

— Мы не друзья, но она… Она очень радушна. Мы с ней подружимся, я уверена.

— Разумеется. Ведь такие книжки первым встречным не одалживают.

Иветта перевернула томик обложкой вниз, несмотря на то, что Рихард уже прочитал название.

— Какие книжки? — невинно спросила она, растягивая губы в улыбке.

Ей не нравился этот разговор. Ей не нравилась эта встреча, в самом далёком уголке сада, окружавшего виллу, куда вот-вот должен был вернуться Марк.

Они сбежали сюда сразу после начала приёма. Для тихих разговоров, поцелуев под открытым небом и необходимого уединения. Марк ушёл всего на пару минут и был слишком пьян, чтобы подумать о том, что кто-то найдёт Иветту здесь во время его отсутствия. Кто-то, с кем оставаться ей одной было категорически нельзя. По крайней мере, так думала магичка и собиралась немедленно уйти, но тело её словно приросло к скамейке.

— Книжки о чёрной магии, милая. Для чего они тебе?

— Пустяки, я же сказала.

— Если только ты не ищешь в её страницах что-то вроде запасного плана. А он тебе обязательно понадобится, когда поймёшь, что твои Ткачи — ещё одна нелепая легенда, а те могилы, о которых тебе рассказали — просто могилы.

Иветта промолчала, уставившись вниз. И заметила, что разрез юбки съехал выше, чем требовалось, обнажая коленки. Она прочистила горло и поправила платье.

— Хочешь обрушить на Церковь проклятие? У меня для тебя плохие новости. Логово фанатиков окружёно щитом. Даже если издали по ним пальнуть каким-нибудь заклинанием, вызывающим камнепад с небес, это будет бесполезно.

Магичка заставила себя ещё раз улыбнуться. Ядовито.

— В поиске подобных заклинаний больше смысла, чем в атаке на Тиссоф с голыми руками.

Рихард отделился от дерева и с тонкой улыбкой ступил на рассыпанный вокруг скамьи гравий, показываясь Иветте во весь рост. Полностью в чёрном. Его любимый цвет.

— Я бы сказал, с мечами, — отозвался он, подходя ближе. — Но забавно, что ты считаешь, будто я присоединюсь к той толпе безумцев, что собираются пойти на Лека Августа войной.

— А разве это не так?

— Предположим, что мне этого совсем не хочется. Встревать в чужие разборки, пачкаться кровью, когда уже и так по уши в ней…

— Лета, Марк и Брэнн решили, что помогут вызволить Оплот, — протараторила Иветта. — Значит, и ты тоже.

Рихард рассмеялся. Без тени веселья в голосе.

— Ты приняла решение за меня? — склонил голову он. — Ты забыла добавить «пожалуйста».

Он медленно опустился на скамью, и Иветта инстинктивно отпрянула. Вино из кубка, что она всё ещё сжимала в руке, расплескалось холодными точками на грудь и колени. Она растерянно уставилась на Рихарда. Тот протащил взгляд от её ног до лица и вновь улыбнулся, обнажив зубы.

— Ай, — выдохнул он. — Я ведь совсем не кусаюсь.

Иветта отставила кубок в сторону и принялась бубнить заклинание, чтобы избавиться от пятен на платье. Новый браслет нагрелся и заискрил голубым. У неё ничего не получалось. Глаза Рихарда блуждали по всему телу, мешая ей сосредоточиться. Она чувствовала, как сильно и безысходно краснеет.

— Марк сейчас вернётся, — выпалила она между словами заклинания.

— Подождём, — Рихард развалился на лавочке, задев плечом её плечо.

Наверное, то же самое ощущала Лета по отношению к Конору, хотя бы однажды. Смесь ужаса, смущения и желания.

Желания.

«Блин!»

От него исходил резковатый запах горького мёда с пряностями, настойчивый и слегка приторный.

— Матушка моя говорила, что вино — самое приятное, чем можно запачкаться, — вдруг сказал Рихард.

— Кем она была? — через силу спросила Иветта, не отводя взор от винных пятен. Рука с браслетом так и тряслась, будто в припадке. — Она умерла, я слышала. Поэтому ты оказался в Кривом Роге.

— Моя мать была шлюхой, — ответил Рихард, и магичка прикусила язык. — А отец — какой-то там дворянин на службе у герцога Ардейнардского. Ничего интересного в этой истории нет, как видишь. Ну, кроме того, что мать сама привела меня в Кривой Рог. Подхватила от одного из «клиентов» болячку. Всё было настолько скверно, что она гнила заживо, — он прервался и поглядел наверх, на путавшиеся в ветвях олеандра звёзды.

Пятна на коленях стали исчезать, и Иветта облегчённо вздохнула. Рихард продолжил с меньшей охотой:

— Я помню, как у неё открылись язвы. Это было ужасно, я плакал при их виде. После этого её никто не брал, мы начали голодать. Она привела меня сюда и сказала: «Лучше здесь, с чаровниками да неживодниками, чем на улице». Больше я её не видел.

Свечение браслета погасло. Иветта выпрямилась и посмотрела на керника.

— Мудрая она была женщина, — произнесла она, обжигаясь об его прямой взгляд. — Если тебя воспитали в Кривом Роге, то ты нигде не пропадёшь.

— Мудрая, — согласился Рихард. — Однако это ей не помогло избежать ни моего отца, выставившего её с новорождённым за дверь, ни мучительной смерти.

Его глаза не просто раздевали — они счищали кожу, добираясь до мышц и костей, выискивая там внутри слабости. Ради интереса, или чтобы воспользоваться этим, неважно. Эти поиски были частью его природы, которая так и оставалась для Иветты загадкой.