Королевская кровь. Огненный путь - Ирина Котова Страница 114

– Уходи, – проскрипел тот, чуть повернув голову к блакорийцу. Глаза его были закрыты, губа закушена, по лицу текла кровь, и скрюченными пальцами он чуть ли не рвал простынь. – Уходи!

– Я что, похож на идиота? – возмутился барон, проводя ладонью над спиной инляндца. – Та-ак, что тут у нас…

Мартин осекся, захрипел, выкручивая руку Макса, извернувшегося гадюкой и вцепившегося ему в горло с нечеловеческой силой. Увидел засиявшие ядовитой зеленью глаза Тротта и, не успев еще ничего понять, только ощутив, как от слабости закружилась голова, опустил все щиты и долбанул перед собой Стазисом. Отшатнулся от отдачи из-за слишком близкого применения заклинания. И чертыхнулся – Тротт, застывший на мгновение, впитал мощное плетение заклятья как засыхающий кустик воду.

– И в тебя эта погань вселилась? – заорал Мартин, впечатывая кулак в лицо друга и второй рукой вжимая его в стену. Скрутить, наложить обратный щит, дождаться Алекса… где этот Алекс!!! Когда взбесившийся Малыш поглощает его защиту как младенец молоко!

Барон кастовал обратный щит, но ему нужно было хотя бы несколько мгновений, а никто их давать не собирался. Тротт зашипел, перехватывая его запястье, выворачивая его и ломая. Второй рукой он впился барону в солнечное сплетение – там заныло, и энергия из резерва хлынула к одержимому потоком. Март взвыл, пнул Макса ногой в живот и бросился в драку по-серьезному, на ходу накладывая на руку ледяной лубок.

Дом затрясся, дом заходил ходуном: по стенам зазмеились трещины, полопались окна, а два сильнейших мага в мире сражались, переходя от рукопашной к обмену стихийными ударами и снова вцепляясь друг в друга. Блакориец слабел – часть его боевых заклинаний рассеивалась, тянулась к Максу светлыми потоками, и очень много сил уходило на поддержание щитов. Да и одна рука была бесполезна теперь. Он поднял голову, сплюнул с досады, поставил еще один щит, на поддержание потолка, – и, игнорируя боль, ударил Тараном, отшвыривая Макса. Выскочил в гостиную, нырнул за диван, выигрывая время, – и закончил наконец плетение обратного щита. И несколько раз дернул сигналку Алекса на сломанной руке.

Дверь в спальню грохотнула, рассыпалась щепой. Барон осторожно выглянул из-за дивана, накладывая себе обезболивание. В проходе стоял Макс. Нет, не Макс – одержимый, с зелеными глазами и равнодушным лицом оглядывающий гостиную и накручивающий в ладони невиданно мощный Стазис.

Мартин накрыл инляндца плотным куполом обратного щита, который заработал как помпа, откачивая энергию. Поднялся, создавая дублирующий – если пакость, вселившаяся в Макса, впитает первый щит, успеет накрыть вторым. Одержимый почему-то не делал ничего, чтобы защититься, даже не дрогнул – он стоял теперь, вцепившись пальцами в дверной косяк, согнувшись, и рука его, творящая заклинание, дрожала. Он опять что-то шипел, раскачиваясь туда-сюда, и Стазис в его руках медленно гас. Вот заклятье полыхнуло в последний раз, исчезая, – и Тротт вцепился когтями себе в лицо, царапая его до крови и настойчиво, мучительно что-то выскуливая.

– Макс? – Март шагнул вперед. Тот все выговаривал что-то, сотрясаясь и расцарапывая себе лицо. Ногти на той руке, которой он вцепился в косяк, были сломаны, текла кровь. Пальцы ног поджимались, и ощущение было, что его сейчас эпилептический припадок накроет.

Мартин укрепил щиты, подошел еще ближе. Остановился в двух шагах от дрожащего друга, держа наготове Таран и второй обратный щит, прислушался.

– Укол, укол, – шептал Тротт, раскачиваясь и впиваясь ногтями себе в лицо, – укол, укол, укол….

Он поднял потускневшие зеленые глаза на Мартина и отчаянно, сжимая зубы, процедил:

– Укол, Март… укол… там…

Барон прикипел глазами к шприцам, лежащим на тумбочке, в сторону которых Макс мотнул головой. Но это движение словно сорвало самоконтроль инляндца, потому что Тротт резко перестал раскачиваться и поднял руки, пытаясь смять качающий из него энергию обратный щит. И, хотя это было невозможно, Март не стал полагаться на свои силы. Он ухитрился одновременно наложить второй щит, рвануть в проход, снеся друга плечом, как бык, и отбить полетевшую вслед Петлю. Схватить здоровой рукой шприц, запустить в сторону упорно пытающегося снять щиты Макса Стазис, Лезвия, Лопасти и все, что вспомнил. И за три мгновения, пока Макс отбивал заклинания, сорвать со шприца зубами колпачок и, метнувшись вперед, зажать локтем сломанной руки шею друга и с размаху воткнуть ему иглу в плечо. И тут же отлететь, снова взвыв от боли.

– Что тут происходит? – раздался изумленный голос Виктории. Волшебница стояла посреди гостиной, непонимающе таращась на корчащегося за выломанной дверью спальни Макса, на Мартина. Рванулась к Тротту – и барон перехватил ее за талию, оттянул к себе за спину. – Мартин, ты что, умом повредился?

– Похоже на то, – со странной интонацией проговорил Алекс, только что вышедший из Зеркала. Тротт сжался на полу, дрожа мелкой дрожью.

– Он все правильно делает, – просипел едва слышно. – Кот? Ты жив?

– Да, мой неожиданный друг, – прерывающимся от облегчения голосом отозвался блакориец.

– Еще один обратный щит кинь на меня. В лаборатории… вскрыл уже?

– Вскрыл, – признался Мартин, кастуя еще один купол.

– Засранец. Там… секция эф-тридцать-шесть. Найди импликант с рисунком как у меня на плечах и антидемонический репеллент. И принеси сюда.

Мартин умчался в сторону лаборатории. Там что-то загрохотало, инляндец поморщился. Свидерский с нехорошей задумчивостью разглядывал его. Встретился с Максом взглядом, заиграл желваками. Тротт усмехнулся, сел, борясь со слабостью, обхватил себя руками.

– Увидел уже? Объяснять ничего не надо?

– Наоборот, – холодно и очень резко ответил Свидерский. – Необходимо.

– Да что происходит? – очень нервно спросила Вики. Бесстрашно сняла с дивана плед, подошла к Максу, подала ему. Тот принял, но отшатнулся, когда она протянула руку, чтобы просканировать его.

Прибежал Мартин, настойчиво оттеснил Викторию подальше.

– Родная, – сказал он ласково, но на этот тон никто не обратил внимания, – сделай нам чай, прошу. А Максу поищи молока. Данилыч, – тон его стал жестче, – лицо понежнее.

Свидерский хмуро посмотрел на него и опустился в кресло.

Тротт ловко, видно, что не в первый раз, набирал в шприц репеллент, надевал на него крышку с иглами для импликаций и снова выбивал на плечах охранные знаки. Он уже чуть порозовел и перестал трястись. Принял из рук Вики бутылку с молоком, стакан и жадно выпил все до капли.

Виктория, тревожно оглядываясь на него, вопросительно – на Мартина и недоуменно – на Алекса, накрывала стол, и ее это очевидно успокаивало. Мужчины молчали.

Первым не выдержал Мартин.

– Ну что, – сказал он, подходя и протягивая руку Максу, – ты объяснишь нам наконец, что с тобой?

– Объясню, – буркнул совсем пришедший в себя Тротт и поднялся. – Все равно собирался.