Ундина особых кровей - Ирина Матлак Страница 11

Я была в корне не согласна. Точнее, умом согласна, а вот сердцем — нет. Поэтому буквально минут через десять мы уже парили над окутанным синевой Сумеречьем.

— Напомните, почему я на это пошел? — Голос адмирала сливался со свистом северного ветра.

— Просто иногда мне свойственно наглеть, — ответила я так тихо, что он точно меня не расслышал.

Я и себе объяснить не могла, почему вдруг настолько сильно захотела взглянуть на Гейру.

Собственный порыв казался ненормальным, но в то же время правильным. Вдруг я замечу то, что не заметили остальные? Никоим образом не сомневаюсь в работниках следственного отдела, но все же с кристаллом душ связана именно я. И осколок почувствовала тоже я.

Как ни странно, страха перед предстоящим «зрелищем» не было. Вряд ли что-то может оказаться страшнее полчища восставшей со дна нежити, а ею мне уже пришлось налюбоваться сполна.

— Держитесь крепче, — велел адмирал Рей, направив грифона на снижение.

Послушно плотнее к нему прижавшись, я ощутила, как к щекам прилил жар, совладать с которым не мог даже немыслимой силы мороз. Если бы меня спросили, что страшнее: встретиться лицом к лицу с сотней потерянных душ или лететь вместе с адмиралом, я бы однозначно выбрала второе. И не потому, что он плохо управлял грифоном (вообще-то отлично), а потому что тесное соседство с ним было подобно глубинной пытке. Самой глубинной из всех глубиннейших!

Огни фонарей становились все ярче, свист ветра усиливался, и синяя дымка расступалась перед нами, являя взору пустынные улицы. В последний раз взмахнув крыльями, грифон приземлился на расчищенную площадку у центрального входа. Здание следственного отдела, как всегда, смотрелось уныло. И напрягало. И воспоминания навевало самые что ни на есть кошмарные.

Даже захотелось перефразировать вопрос адмирала: «Напомните, почему я решила сюда наведаться?»

Какого ши в мою голову пришла такая идея, я не понимала до сих пор, но помехой это не стало. Должно быть, свою роль сыграло желание стать лично причастной к проводимому расследованию. Поверить, что все это происходит на самом деле и я действительно носительница особой крови.

Чтоб этой крови пусто было…

Адмирал помог мне спуститься с грифона, задержав при этом руки на моей талии чуть дольше, чем было нужно. Его глаза едва заметно блеснули, после чего он принял обычный холодно-сосредоточенный вид и уточнил:

— В последний раз спрашиваю, вы уверены?

В горле пересохло, голос, похоже, пропал, поэтому я лишь утвердительно кивнула в ответ.

Внутрь мы вошли беспрепятственно, и один страж тут же взялся проводить нас на нижние уровни. Раньше я только слышала, а теперь убедилась воочию, что именно там проходят всевозможные процедуры, изучаются улики и… осматриваются трупы. Жутко, конечно, и противно, но такова суровая правда жизни.

В камере, куда мы вошли, было холодно и многолюдно. Здесь присутствовали уже знакомый мне зеленоволосый следователь, еще несколько стражей и мужчина в белом потрепанном халате. Последний стоял, склонившись над длинным столом, на котором лежало прикрытое простыней тело.

Стоило мне здесь оказаться, ощутить давящую атмосферу и специфический запах, как тут же возникло желание уйти. Но оно было мимолетным, почти мгновенно испарившимся, а страх так и не пришел. К чему бояться мертвых? Бояться нужно живых. Или поднятых. Или, в крайнем случае, потерянных душ.

— Адмирал Рей, хорошо, что вы зашли, — тем временем приблизился к нам следователь. — Уже известны результаты экспертизы.

Меня одарили выразительным взглядом, в котором так и читалось: «Какого ши эта особа тут делает, кто ее сюда впустил, пускай немедленно уходит и не мешает важным разговорам!» Ну или что-то в этом духе.

— Все в порядке, — проследив за его взглядом, успокоил адмирал. — Это Фрида Талмор.

Теперь взгляд зеленоволосого расшифровать не удалось, но в нем явно отразилось узнавание.

Мне захотелось съежиться и тихонечко растечься по полу, уподобившись попавшему в помещение снегу. Мысленно так и перенеслась в тот момент, когда сидела на допросе и по двадцатому кругу пыталась доказать свою непричастность к убийству пары троллей.

Когда следователь вновь обратился к адмиралу, я разве что облегченно не выдохнула:

— Как мы уже знаем, смерть была практически мгновенной. Так же удалось установить, что жертва не сопротивлялась и, вероятно, вообще не поняла, что произошло. Однако существует одно весомое «но». За последнюю пару часов на теле появились следы, никак не свойственные примененной магии смерти.

Адмирал моментально оказался рядом со столом, мужчина в халате откинул простыню, и… обзор мне загородили несколько широких мужских спин.

Воцарилась гробовая тишина. Глубоко вдохнув, я медленно подошла к ним, остановилась рядом с адмиралом и, собравшись с духом, посмотрела в белое как свежий снег лицо. Пожалуй, самым главным среди всколыхнувшихся во мне чувств было сожаление. А еще — нежелание признавать, что девушка, с которой я говорила еще вчера, сейчас мертва.

— Видите эти пятна? — точно издалека донесся до меня голос эксперта. — Обычно после воздействия магией смерти кожа покойного сильно белеет и остается чистой еще около пяти дней, а здесь…

Дальше я не расслышала, потому что меня пронзило осознанием: некромант, которого мне довелось видеть на пиршестве дроу, и тот, кто убил Гейру, — два разных мага. Хотя их магия была очень похожа, различия все же существовали. Это было невозможно выразить словами, только почувствовать каким-то необъяснимым внутренним чутьем… и, кажется, в настоящий момент такое чутье работало только у меня.

Тем не менее встревать в происходящий разговор я не стала и молча вслушивалась, надеясь узнать что-нибудь полезное.

— Пять отрядов стражей прочесали весь остров, но следов некроманта не обнаружили, — сообщил следователь. — Зато удалось задержать одного опасного пирата, который, по полученным сведениям, состоит в команде Кайера Флинта.

При звуках знакомого имени я даже вздрогнула от неожиданности. А вслед за этим задумалась: мог ли не некромант, а Флинт быть причастен к смерти Гейры? К сожалению, в отношении этого вопроса мое чутье молчало. Я вообще не слишком хорошо разбиралась в магии и не умела ее различать, только вот к некромантии почему-то оказалась чувствительна.

Через некоторое время адмирал изъявил желание пообщаться с пойманным пиратом, и мы поднялись на этаж выше. Шанса вставить свои пять копеек мне так и не представилось, но я и без того пока намеревалась молчать. Если и решусь поделиться своими наблюдениями, то только с адмиралом Реем, без посторонних.

Чем ближе мы подходили к нужной камере, тем страшнее мне становилось. Смешно — на тело погибшей знакомой смотрела без боязни, а тут вдруг даже руки задрожали! Все потому, что камера, у которой мы остановились, была мне очень хорошо знакома. Да-да, она была той самой — говорящей и обладающей агрессивными повадками, в которой не так давно сидела я!