Сезон колдовства - Константин Кузнецов Страница 11

— Итак, ты произнес — долг, — осторожно начал хозяин.

— Да, все верно, но сначала это слово произнес ты. — Мой ответ вызвал у мальчика живой интерес.

— Не стоит, я прекрасно помню тот рассвет, — ответил он. — Знаешь, а я вот все гадаю: каким ветром тебя тогда занесло в наши края?

Мои плечи потянулись вверх, но суккуб продолжил разговор. Ответ ему был не столь интересен. В отличие от простых смертных, исчадия не верили в судьбу или жизненное проведение. Их интересовали лишь прагматичные причины, и только они.

— Ну поведай мне, муренмук: твоя остановка ведь была вынужденной? И ты не собирался разбивать лагерь в том самом месте?

— На сколько я припоминаю, в тот день у нас сломалась ось, — честно ответил я.

Мальчик кивнул:

— Я так и думал. Но ты нашел кузница еще до первых сумерек. Поломка ведь оказалась несложной.

— Так и было.

— И вы могли вновь отправляться в путь, но замешкались. Скажи, что вам помешало?

Нахмурившись, я попытался возродить в памяти этот эпизод. Суккуб оказался абсолютно прав — существовала какая-та причина. Должна была существовать…

Призрачные образы, как вытащенные из старого шкафа пыльные вещи, ворохом повалили наружу. Небольшая опушка, извилистая колея и фырчащие от нетерпения лошади. Почему мы решили устроить ночлег?

Я ведь уже седлал лошадей и готов был ударить хлыстом, когда раздался протяжный скрип, словно где-то неподалеку возникла дверь на ржавых петлях. Массивное дерево, большое в обхвате но пустое внутри, слегка покосилось и накренилось еще сильнее.

Не прошло и минуты, как оно медленно завалилось, перегородив нам путь.

Задумчиво уставившись на столешницу, мальчик долго молчал, а потом спросил:

— Скажи, звездный брехун, ты веришь в судьбу? В истину, будто в мире все предрешено и мы лишь глупые марионетки, которые лишены собственных поступков. Говорят, что нас просто дергают за ниточки старые боги. А новые позволяют им это делать.

— А почему ты спрашиваешь именно меня? — удивился я.

— Не скромничай. Все же прекрасно знают, что вы родом с далеких светил. С этих маленьких крупинок, которые радуют глаз ночью и навивают сон в предрассветный час.

— Думаешь, оттуда легче разглядеть истину?

— Вряд ли, — покачал головой суккуб. — Если ты слеп и не в силах различить очевидное на расстоянии вытянутой руки, то не помогут никакие расстояния.

Я едва заметно улыбнулся:

— Хорошее сравнение… правильное.

Но мой ответ не понравился мальчику. Он совсем по-взрослому нахмурился, потупил взор и тихо сказала:

— Стало быть, ты такой же калека как и все мы.

Спорить с этим было бессмысленно.

Покинув стол, суккуб подошел к заросшему бурьяном окну и немного потоптался на месте. Его задумчивый взгляд уткнулся в меня, а затем перекочевал на дорожную сумку.

— Пожалуй, перейдем к делу: чем я могу отплатить за твое благородство, муренмук?

Выдохнув, я почувствовал как бешено заколотилось сердце. Суккуб мог отказать мне в просьбе и выставить за порог без единого шанса. И даже если бы я решил открыто угрожать ему, то добился лишь праведного гнева. Мальчик всего-навсего обертка, как кафтан для благородного господина. Вытряхну это существо из одного, оно найдет себе другую одёжу. Может быть менее удобную, но другую. Так что вынудить суккуба дать обещание, ни пытками, ни пустыми угрозами, — вот главная удача этой сделки.

— Мне нужен исключительный нюх.

— Ухты, неужели перегрин решил устроить настоящую охоту? — на лице мальчика промелькнуло удивление.

— Я бы назвал это иначе… Мне лишь нужно найти одного человека.

— А, — суккуб разочаровано закатил глаза, — родственный узы. Всегда забываю об этой человеческой слабости. Хоть ты и пришелец, муренмук, и кажешься таким таинственным, но все это дым. Ты такой же как все. Человек — кладезь пороков и самобичевания. Разве не так?

— Так, — отпираться было бессмысленно, мальчик видел меня на сквозь. Я мысленно улыбнулся — так даже проще. Не нужно ничего выдумывать. Впрочем, вранье он бы сразу учуял, как бы я не старался его завуалировать.

— И без меня никак не справиться? У тебя ведь столько забавных механизмов в этой твоей дорожной котомке. Разве нет?

— Попробовать конечно можно, но зверь уж больно изворотливый.

— Вот как? В наши дни это большая редкость. Ладно, услуга за услуг. Долг погашен. Я даю свое согласие. Нюх твой.

— По рукам. — Мне довольно легко удалось получить то за чем я пришел. — Но не обещаю, что верну тебе поводыря слишком быстро.

Мальчик внезапно замер. Неужели почувствовал подвох?

Он немного помедлил, а потом резко двинулся в мою сторону. Углядел-таки шельмец мой выгоду. Хотя это уже ничего не изменит — он произнес клятву и не в его силах ее отменить. А отказываться от услуги я не собирался, хоть пытай коленным железом.

Оказавшись рядом, суккуб напрягся. Пристально изучил меня со спины, обошел по кругу и попытался заглянуть в глаза. Почему бы и нет. Теперь мне нет смысла от него что-то скрывать. Разве что мою жизнь на Сфере, но данная информация находится под специальной защитой и никакое колдовство не в силах ее разрушить.

Насупив брови, мальчик отошел в сторону, покачала головой и снова приблизился.

— Нет, нет, я не верю, — слова сменились протяжным стоном. — Проклятый муренмук, я всегда знал что вы как вороны — настоящие разносчики проблем. Напустите пыли в глаза, а сами…

— Причем здесь пыль? — пронзил я суккуба острым взглядом. — Каждый из нас волен делать что пожелает. Право воли, знаешь ли! И ты не исключение. Или ты не марионетка которую дергают за ниточки старые боги?..

Суккуб недовольно фыркнул и запрыгнул обратно на стол.

— Не проси меня ни о чем… Я не собираюсь этого делать. А слова забираю обратно. Пошел прочь, бродяга!

— Не забывай, данного — не отменить. Ты озвучил свое решение, — напомнил я один довольно очевидный факт.

— Ты не понимаешь с кем ты связываешься… Да она тебя… — Суккуб хотел сказать еще что-то, по его мнению очень важное, но вовремя остановился.

Дуло «Холодного игрока» уже пахнуло на него смертью. Приблизившись, я стиснув зубы издал недовольный скрип. Дряхлый мир все-таки вынудил меня ненадолго забыть откуда я родом. А как иначе — либо грызи и кусай, словно зверь, либо беги без оглядки, — третьего не дано.

— Да плевать! Тебе все равно не справиться с ней. Поверь, скоро каждый жалкий человечешка хлебнет сполна, — прошипел мальчик. — Мы возродимся из смрада и копоти!

— Пускай так, но для начала… — Схватив суккуба за шею я притянул его к себе. — Я поквитаюсь с твоим кукловодом. А потом — хоть потоп!