Bücher, Bücher! - Кэтрин Коути Страница 11

Сара Шагал прогулялась по комнате, подтянулась на кандалах, свисавших с потолка, заметив, что в школьном гимнастическим зале кольца и брусья тоже имелись. На дыбе ее взгляд задержался подольше, но вампир лишь разочарованно вздохнул, когда девица сказала, что на такой штуке неплохо подвешивать колбасу для копчения. Затем фроляйн направилась к колодкам и демонстративно провела пальцем по поверхности. Подмигнув, показала Герберту результат, после чего написала на пыльной древесине «Протри меня!»

— А это что за чудо-юдо? Соковыжималка? — Сара полязгала дверью Железной Девы.

— Общий принцип действия ты уловила. Но неужели тебе совсем не страшно?!

— Ну разве что немножко. — ответила Сара, рассеяно накручивая рыжий локон на щипцы для выдирания ногтей. — Как любой девушке перед свадьбой. Но если честно, я с нетерпением жду завтрашнего бала! Ведь тогда ты сделаешь меня своей и распахнешь предо мною врата бессмертия! Темный Дар освободит меня от бремени земной юдоли. Я почувствую радость в печали, погружусь в море времени, и все чудеса станут возможны… Я ничего не забыла?

«Точно отец,» — устало подумал виконт, — «Насчет радости в печали она сама могла додуматься, но врата бессмертия — это точно отец.»

— Ты хотя бы знаешь, как проходит инициация? — спросил он вслух.

— Спрашиваешь! Конечно знаю! — закивала Сара.

Еще в детстве бабушка провела с ней семинар на тему «Введение в вампироведение.» Открывался он словами «Если ты немедленно не доешь свою кашу, за тобой придет фон Кролок…»

— Ты укусишь меня за шею и я стану одной из немертвых. Надеюсь, мое платье при этом не испортится?

Герберт припомнил красное платье, состоящее сплошь из фижм и воланов, в котором фроляйн Шагал напоминала мак-переросток.

— Нет, — честно ответствовал он, — твое платье уже ничем не испортишь.

— Ну и славно. Ах, могу только представить, что это будет за бал!! Такой восхитительный, такой романтичный!

— Романтичный? Держи карман шире! — понурился вампир. — Половина гостей до сих пор считает вальс порнографическим танцем, а менуэт они соглашаются танцевать в качестве «уступки новомодным веяниям». Хотя я танцую грациознее всех, меня загонят за клавесин. Всю ночь буду чувствовать себя Бетховеном наоборот!

— Это как?

— Это когда ты играешь, а вокруг все глухие.

— А.

— Потом гости разбредутся по зале, резаться в вист или обсуждать свежие новости — например, потопление испанской армады. А прадедушка Фердинанд будет тыкаться по углам и спрашивать, не находил ли кто его вставную челюсть…

— Ну не знаю, наверное, у нас просто разные взгляды на вещи. Как говорится, женщины с Венеры, мужчины с Марса.

— Я с Урана, — буркнул Герберт.

— В любом случае, вампиром быть гораздо лучше, чем человеком! — изрекла непоколебимая девица.

— О да? И с чего это ты взяла? Взять хотя бы тот факт, что мы не отражаемся в зеркалах. Никогда не получается ровно нанести румяна. Узнаешь, что у тебя тени размазались, лишь когда в тебя начинают тыкать пальцем! Кошмарное существование, если тебя интересует мое мнение. Сплошная неразбериха! И помимо всего прочего, мы, немертвые, не можем появляться на солнце. Я даже забыл, когда видел солнце в последний раз, да и видел ли вообще…

Сара ухмыльнулась скептически.

— А мне от солнца что за корысть? Только веснушки от него появляются. И вообще, какая мне собственно разница? Если я останусь здесь, то погибну, а если вернусь домой и выйду замуж, то все равно буду погребена заживо. Что ждет меня там? Стирка по понедельникам? Встреча пьяного мужа из кабака? Вечные мысли о том, кому из моих семи сыновей купить ботинки в первую очередь? Жить, зная, что от меня ничего не зависит, зная, что все могло быть по-другому? Что я могла стать свободной, но упустила свой шанс? Ну нет уж, премного благодарна, но нет! — гневно фыркнув, Сара уперла руки в бока. — Все равно я никогда не доедала ту противную кашу! Уж если кто-то из всей деревни и заслужил, чтобы фон Кролок явился по ее душу, так это я!!

Отряхиваясь, Герберт шагнул из-за Железной Девы, куда его загнала акустическая атака, и постарался принять невозмутимую позу, что затруднительно, если у тебя все еще дрожат колени, а барабанные перепонки стонут от боли. Вампир молча протянул невесте носовой платок. Некоторое время она изучала изящную монограмму в углу, затем оглушительно высморкалась.

— Не обессудь, Сара, но у тебя слишком пасмурные взгляды на жизнь, — сказал виконт, не без сожаления осознавая, что именно благодаря таким взглядам девушка легко вольется в семью.

— Да уж какие есть.

— По мне, так уж слишком приземленные. Неужели у тебя нет никаких порывов, высоких устремлений? — спросил Герберт, чьи высокие устремления сводились к тому, чтобы обыграть отца в трик-трак.

Слова его произвели неожиданный эффект. Кажется, в первый раз за их время из знакомства — впрочем, весьма непродолжительного — Сара была по-настоящему смущена. Щеки ее запылали. Она нахмурилась и принялась играть с подолом, скручивая его в жгут.

— Вообще-то, я… в школе у меня ничего не получалось, кроме… — девушка мысленно дала себе по рукам, и во время. — Нет, никаких устремлений у меня нет. Улучшение вселенной меня не заботит… Ну а если бы и были, то что? К чему предаваться бесплотным мечтам, много от них проку! Давай-ка лучше подумаем, какого цвета обои мы подберем для этой комнаты…

* * *

День угасал, уступая черед самой длинной ночи в году. Последние солнечные лучи торопливо заскользили по полу, подбираясь поближе к окну, чтобы покинуть фамильный склеп фон Кролоков, где они всегда были нежеланными гостями. Ночь растекалась по небу словно клякса, сорвавшаяся с пера неосторожного ученика, и даже мелкие звезды казались крошками мела. Потянуло холодом. Горбун вошел в слеп, в дверях раскланявшись с Абронзиусом, у которого из кармана торчал… «Топор?! Да помилуй, где ты увидел топор? А, ты об этом. Ну и что? Носят же люди в карманах перочинные ножи, а поскольку площадь поверхности топора значительно превышает оную площадь ножа, то, согласно логике, и КПД у топора выше…» Одна мысль о том, как Профессор чинит перо топором, могла вызвать нервный тик даже у Куколя. Признаться, ему порядком надоела эта партизанская война, ну да сегодня ночью все закончится.

Сейчас у него куда более насущные заботы, а именно — принести молодому господину завтрак в гроб. От этого приключения захватывало дух. В сравнении с ним даже спуск в бочке по ниагарскому водопаду казался купанием в тихой запруде. Ведь трудно угадать, что именно голодный вампир сочтет едой — поднос с завтраком или же того, кто держит поднос в подрагивающих руках.

Второй гроб был пуст — Его Сиятельство проснулся пораньше и теперь мерил шагами кабинет, репетируя приветcтвенную речь. Открытие ассамблеи вурдалаков было делом серьезным, требующим особой деликатности. Как известно, лежание в гробу не способствует приподнятому настроению. Особенно если у ваших соседей по погосту есть привычка горланить тирольские песни среди полудня. Не способствует ему и присутствие на Балу, например, тех личностей, которые в 1777 году на спор подожгли ваш парик. Этакую пакость невозможно простить, даже если сделали ее близкие родственники — а именно, двоюродные племянники второго мужа вашей золовки. Поэтому на вампирских собраниях атмосфера раскалялась так, что иней на стенах таял.