Оракул - Кэтрин Фишер Страница 11

Она как робкая серая мышка, думал он. Пугливая. Не умеет держать себя. Начать с того, что она то и дело останавливается и ждет, пока он ее догонит, хотя правила требуют, чтобы он шел в трех шагах позади и не заговаривал первым, пока она к нему не обратится.

Как будто солдаты по одной ее просьбе выдадут ей слугу Архона! Зря он впутался в это дело. От богатых девчонок одни неприятности...

Сетис порылся в корзине со свитками, достал флягу и отпил глоток прохладной воды.

Жрица заметила это; она искоса следила за ним. Он не знал, предложить ей или нет — и в том, и в другом случае она могла счесть это за оскорбление. Ладно, как бы то ни было, это его дневной рацион. Он убрал флягу.

Выйдя из дворца, они обнаружили, что паланкин исчез; он пришел в ужас, но девчонка восприняла это на удивление спокойно и торопливо зашагала в сторону Порта. По дороге никто не проронил ни слова. Она, похоже, робела, а он устал после бессонной ночи и к тому же тревожился. Некогда ему возиться с ней! У него всего два дня на то, чтобы раздобыть планы.

Но даже если он их найдет, дальше его будет поджидать еще одна трудность. Нельзя просто так взять и отдать планы гробницы Состриса такому человеку, как Шакал! Воры исчезнут вместе с ними, и всё! Нет никаких гарантий, что он будет и дальше получать воду, а если их схватят и найдут карты, ему вообще конец. Но он не так глуп! Нет, хоть дело и рискованное, единственный способ обеспечить Телию водой — сделать так, чтобы Шакал и дальше в нем нуждался. Тут надо поступить с умом. Потому что если они поймут, что он водит их за нос, то запросто могут убить...

Тут он понял, что девчонка его о чем-то спрашивает.

— Что?

Она, похоже, обиделась.

— Я спросила, ты был знаком с Архоном?

Он удивленно взглянул на нее.

— Госпожа, никто не может быть знакомым с Архоном. Он никогда не выходит из дворца без маски; никому не дозволено разговаривать с ним, кроме дворцового Управителя, да и то лишь о повседневных делах. Всю свою жизнь он не разговаривает ни с кем, только с народом и с Богом.

Не замедляя шага, она бросила через плечо:

— Одиноко ему живется, должно быть.

Сетис пожал плечами.

— У него есть все, что нужно: лучшая пища, вода, одежда. Многие горожане охотно поменялись бы с ним местами. А если повезет, ему никогда не придется платить единственный долг, которого от него ждут.

— Этому пришлось...

Он снова пожал плечами.

Мирани откинула с лица каштановую прядь. Потом сказала:

— Я была там. Когда он умер. Поднесла ему Бога..

По его телу пробежала дрожь. Он и не думал, что она так высокопоставленна. Вторая жрица казалась гораздо более важной.

Тут они подошли к воротам. У девушки, похоже, не было пропуска. Она просто подошла к будке стражника и сказала:

— Я — одна из Девятерых. Вы меня узнали?

Ворота распахнулись. Стражники испуганно раскланялись.

Сетис прошел следом за ней.

— Впечатляет, — пробормотал он.

Она едва заметно покраснела.

— На самом деле я к этому не привыкла. Куда дальше?

— Вниз, к берегу.

Он внутренне сжался при мысли о том, в какое место поведет ее. Вонь гниющей рыбы, толпы пьяных матросов, ругань, языкастые торговки, воры, купцы. Он остановился. Поглядел на ее белую тунику из тонкого дорогого льна, золотое ожерелье.

— Может, взять с собой кого-нибудь из стражников?

Она искоса посмотрела на него.

— Они — люди Аргелина.

— Да, но ты можешь...

— Нет. Мы пойдем одни!

Он вспомнил про нож в сапоге и сглотнул. Защита слабая. Если по его вине к одной из Девятерых пристанет какой-нибудь пьяный матрос, его завтра же выгонят из Города без ушей и отправят просить подаяние.

Она, впрочем, похоже, этого не понимала. Когда они по крутым переулкам и лестницам спустились к гавани, она лишь прибавила шагу, с нескрываемым интересом поглядывая по сторонам; видимо, ей нечасто доводилось выходить из Храма Она небрежно перешагивала через кучи верблюжьего дерьма, ловко уворачивалась от катящихся повозок, на которых грудами были навалены ящики с креветками, мидиями, скользкими кальмарами... Казалось, соленая вонь и крики чаек только придают ей сил; она с улыбкой обернулась и сказала:

— Как дома!

— Дома?!

— На Милосе. Это остров из Геклад. Мы жили прямо над гаванью.

Сетис кивнул. Он догадался, что она скучает по дому, но, в конце концов, она ведь живет на Острове, а кто может пожелать большего?! Он хотел взять ее под руку, но передумал и вместо этого сказал:

— Вот, госпожа, пришли.

Позади рыночной площади возвышался темный каменный фасад. Здесь располагались казармы стражников, здесь же генерал Аргелин устроил свой штаб. Внутри Сетис никогда не был, да и не хотел очутиться.

Девушке тоже стало не по себе. Она остановилась и глядя на мрачное здание, вдруг схватила Сетиса за руку.

— Как мне быть?! Что, если они меня и слушать не станут?

Сетис удивленно взглянул на нее, пожал плечами.

— Действуй, как твоя подруга, — решительно. Они обязаны выслушать. Все-таки ты одна...

— ... из Девятерых. Да. — Она умолкла на миг, потом заговорила торопливо: — Мне нужна твоя помощь! Ты лучше меня разбираешься в людях.

Тут в голову ему пришла неожиданная мысль, и он усмехнулся, сдерживая волнение.

— Если я помогу, ты посодействуешь моему продвижению?

— Какому продвижению?

— Я всего лишь четвертый помощник архивариуса. Жалованье ничтожное. Будь я третьим... или вторым... я бы получал больше.

— А, понятно... — она ничего не понимала. — Помогу, если сумею. То есть, да, конечно, помогу. Если ты поможешь мне вызволить музыканта. Так, чтобы не узнал генерал...

Они переглянулись. «Что же здесь творится?!» — подумал он. Чувство самосохранения во весь голос кричало: «Беги!», по спине ползли мурашки. Меньше всего на свете ему хотелось ссориться с генералом. Тем более из-за какого-то музыканта!