Голиаф - Скотт Вестерфельд Страница 11

Первым их заметил Ньюкирк.

Он зависал в холодном белесом небе на подъемнике Гекели, в трехстах метрах над «Левиафаном». Для экономии тепла летный комбинезон был набит ветошью, и оттого руки-ноги Ньюкирка были раздуты, как у какого-нибудь гоблина, семафорящего сигнальными флагами:

— ЕЛИ… ВСЕ… НИЗОМ… ВПЕРЕДИ.

Дэрин опустила бинокль:

— Видели, мистер Ригби?

— Ага, — ответил боцман. — Только ни черта не понял.

— Е-Л-И, — как мог помогал на плече Бовриль. Сигналы он считывал не хуже членов команды, только не мог слагать из букв слова. По крайней мере, пока.

— Наверное, он увидел поляну или просеку. Может, мне сходить на нос посмотреть, сэр?

Мистер Ригби кивнул, после чего дал команду человеку на лебедке, чтобы тот добавил Ньюкирку высоты. Дэрин направилась вперед, через колонию стрелковых мышей, разбросанную по новой части воздушного исполина.

— Н-И-З-О-М, — говорил Бовриль.

— Да, зверок, это так пишется.

Бовриль повторил слово еще раз, затем поежился.

Дэрин тоже было холодно. Ночной недосып не способствовал согреванию. Чертов Алек с этой его любовью ко всяким устройствам. Шестнадцать долгих часов провести за сборкой загадочной машины, да так и не понять, в чем ее суть! Сплошь напрасная трата времени. Тем не менее более счастливым Алека она не видела, пожалуй, с той самой поры, как они вдвоем возвратились на «Левиафан».

Как бы он ни твердил о своей привязанности к кораблю, шестерни и электрика были, пожалуй, его единственным вдохновением. А вот Дэрин, проведя в Стамбуле целый месяц среди шагоходов и паровых труб, так к ним и не прониклась. Видно, так уж устроено, что жестянщики обречены на вечную войну с дарвинистами, хотя бы только в мыслях.

Добравшись до носа корабля, она поднесла к глазам бинокль, осматривая окрестность, и через секунду-другую увидела то, о чем сообщал впередсмотрящий Ньюкирк.

— Ешь твою медь. — Слова клубочком пара вылетели в морозный воздух.

— Низом, — подсказал Бовриль.

Действительно, впереди ели, как говорится, пали — а точнее, раскинулся бескрайний массив павших хвойных деревьев.

Они лежали, выкорчеванные без счета, обчищенные дочиста, словно некий ураган повалил их как спички, содрав при этом сучья и хвою. Поражало то, что каждый древесный ствол лежал в одном и том же направлении: макушкой на юго-запад, то есть непосредственно в сторону Дэрин.

Ей доводилось слышать об ураганах и смерчах, выдирающих деревья из земли, но какой ураган мог пройти здесь, в тысяче миль от любого океана? Или есть какой-то особый сибирский, неслыханный по силе ураган, когда по лесу свищут какие-нибудь гигантские сосулины и косят все подряд?

Дэрин свистнула вестовую ящерицу, не сводя тревожного взгляда с панорамы павшего леса. Когда ящерица появилась, она наговорила сообщение, стараясь не выдавать голосом страха. Что бы там ни повалило эту заматерелую, вросшую в мерзлую тундру хвойную чащобу, с воздушным кораблем оно могло разделаться в считаные секунды.

Она поспешила обратно к лебедке, где мистер Ригби по-прежнему принимал сигналы от Ньюкирка. Медуза Гекели находилась сейчас почти в миле над кораблем, темным мазком своего водородного мешка на фоне неба.

— Он говорит, все это миль на тридцать в поперечнике, — опустив бинокль, сказал боцман.

— Вот же черт, — ругнулась Дэрин. — А это не могло быть землетрясение, сэр?

Мистер Ригби, подумав, покачал головой:

— Мичман Ньюкирк сообщает, что все павшие деревья направлены макушками наружу, к краям очага разрушения. Как по гребенке. Такая аккуратность не может быть следствием никакого землетрясения. Или Урагана, если уж на то пошло.

Дэрин представила, как во все направления от эпицентра расходится ни с чем не сопоставимая сила, вырывая деревья и обдирая их начисто, как спички. Взрыв…

— Однако на теории у нас нет времени. — Мистер Ригби вновь поднял бинокль. — Капитан приказал нам готовиться к спасательным работам. Там внизу, похоже, люди.

Спустя четверть часа Ньюкирк вновь замахал флагами.

— К-О-С-Т-И, — объявил Бовриль, которому острота зрения позволяла считывать сигналы без бинокля.