Схимники. Четвертое поколение - Сергей Дорош Страница 11

Мягкие ковры, которыми был устелен весь двор, скрадывали звук шагов. Они неплохо научились уходить из поля зрения, перемещаться быстро и плавно, чтобы не выдать себя, не позволить краем глаза заметить резкого движения. Пройтись бесшумно по ковру – задача для младенца. Я почувствовал лишь легкое движение воздуха, который расступился, пропуская их. Очень неплохо.

– Это те, кто шли за нами. – Слова Ловца я прочитал по движению губ. Мой спутник не издал ни звука, опустив голову так, чтобы его губы были видны только мне.

– Слишком долго, – произнес я в полный голос. – На полграфина дольше, чем следовало бы при вашей подготовке.

– Ты… – прошипел Ловец.

– Они со мной, – спокойно произнес я.

Небольшой экскурс в историю

Это случилось лет семьдесят назад, незадолго до моего рождения. Первым невиданным событием стало свержение вилецкого князя. Его подняла на копья собственная дружина. Люди, живущие сейчас, не поймут, чего же в этом столь необычного. А дело в том, что семьдесят лет назад родовитость значила гораздо больше, чем сейчас, а сила в делах наследования – гораздо меньше. Бояться междоусобицы стоило, лишь если жена князя первой рожала двойню. Вот тогда у наследников дело могло дойти до мечей. В противном же случае предки оставили нам незыблемые уложения, по которым легко можно рассудить, кто вправе занять княжий стол, а кого надобно вздернуть на суку за саму мысль об этом. Все-таки мы, венеды, один народ, и обычаи у нас одни, на сколько бы десятков княжеств ни были разбиты наши земли.

Так вот, Прибыслава Вилецкого подняла на копья его собственная дружина. Командовал ею двоюродный брат князя. Но он не провозгласил себя новым владетелем Вилецким. Вместо этого на стол взошел какой-то заброда, безродный, никому не известный. А двоюродный брат бывшего князя остался при нем.

Остальным князьям, понятно, не понравилось такое попрание древних уложений. Худо-бедно, они все-таки отложили старые распри и начали сколачивать союз против узурпатора. Как-никак этот случай был опасен и для них. Если подобное оставить без наказания, то недалек день, когда и прочих князей начнут резать всякие безродные, ощущающие за собой военную силу. Да и Вилецкое княжество было весьма лакомым кусочком. Оно не располагалось на пересечении всех торговых путей, но огромные пахотные угодья давали зерна столько, что им торговали по всему известному миру. И что важнее, именно из Вилецкого княжества шел основной поток продовольствия в Золотой Мост. Расплачивались златомостцы оружием и доспехами великолепной ковки. Стальные полки вилецкой тяжелой пехоты всегда славились стойкостью и боевыми умениями, так что в одиночку никто напасть на узурпатора не решался.

Основой зарождающегося союза послужили княжества Северной Окраины. У них хватало своего железа, а кузнецы, хоть и уступали златомостским, исправно снаряжали дружины и полки своих князей. Но распрей, чьи корни тянулись далеко в глубь веков, одним махом не переступишь. Узурпатор действовал быстрее. Пока князья совещались, его полки вдруг нанесли упреждающий удар по Лужскому княжеству.

Вильцам хватило одной седмицы, чтобы покорить соседа. И опять небывалое – уцелевшие полки лужан присоединились к армии захватчиков. Дальше пошло по нарастающей. Войска узурпатора росли с каждым завоеванным княжеством. Он объявил себя Императором. Так родилась первая Империя. Войны гремели семь лет. Некоторые князья, смекнув, что новая сила просто сметет их, поспешили присягнуть на верность Императору. Он не был жесток к врагам, всегда награждал тех, кто присоединялся к Империи добровольно. Участь остальных оказалась печальна. На первых порах при захвате княжества убивали только близких родственников правителя. Младшие же ветви знатных родов возвеличивались. Их представители становились наместниками. Но с ростом сопротивления имперцы проявляли все большую жестокость. Под конец Объединения – так эта война со временем стала называться – правящие семьи, сопротивлявшиеся Империи, уничтожались под корень.

Переломным моментом стало взятие войсками Императора Золотого Моста. Под стенами этого города правитель Империи встретился с кошевым атаманом чубов. За последним стояла немалая сила, но про это – в другой раз. Предводитель чубов, известных любовью к свободе, иногда переходящей в настоящую анархию, присягнул на верность Императору. А тот в ответ поклялся, что потомки кошевого будут предводительствовать чубами. После этого Золотой Мост добровольно открыл ворота. Город, уже находящийся под защитой многочисленных примитивных пушек и горожан, вооруженных мушкетами и пистолями, мог противостоять полкам Императора, мог отбросить от своих стен чубов, но не обе эти силы, объединенные в один железный кулак.

Император по достоинству оценил эту добрую волю. Горожанам за их благоразумие были оставлены все вольности. Фактически власть Империи ограничилась необременительным налогом и льготными ценами на вооружение. Остальное осталось по-прежнему.

Очаги сопротивления сохранились лишь на юге. Тамошние князья держались за счет наемников-чубов. Понятно, что после сговора Императора с кошевым атаманом непокорные княжества оказались между молотом и наковальней. С одной стороны – чубы, вчерашние наемники, знающие местность, с другой – многочисленные закаленные в боях полки Императора. Два года, потребовавшиеся для покорения южан, – очень большой срок. Император просто старался свести потери к минимуму, в том числе и у своих противников. Практически пострадала лишь власть имущая верхушка да приближенные к ней воеводы.

Так была образована Империя. Ее называют Венедской, потому что в ней объединились все народы венедского корня. Ну а еще иногда ее называют Вилецкой, помня, с какого княжества все началось. Народ постепенно успокоился, стал сыт и доволен. Император окружил себя талантливыми сподвижниками, не глядя на знатность рода и прошлые грехи. Заговоры очень быстро раскрывались, мятежные роды бывших князей вырезались, бандиты и разбойники истреблялись. Словом, мир и благоденствие наконец-то пришли в венедские земли.

Император стал поглядывать на соседей. Северные варвары-анты, Дикое Поле на юго-востоке с многочисленными степными ордами, а на востоке – пустыня, где кочевали племена бедуинов. Было еще, конечно, Заморье, куда плавали только купцы из Золотого Моста. Словом, оставались те, кого можно было объединить и осчастливить. Если верить некоторым летописям, властитель Империи успел начать действия против них. Так, к примеру, именно тогда активизировалась торговля с северянами. Ну а каждый купец – немного лазутчик. Это сопровождалось основанием ряда укрепленных городищ в землях варваров – якобы для охраны торговых путей.

И вдруг Император исчез. Это оказался один из двух самых странных персонажей в истории венедов. Пришел ниоткуда, ушел в никуда. Имени его не сохранили летописи, монеты с его портретом если и были отчеканены, то слишком поздно, и в оборот их не пустили, тела его так и не нашли. Это, как водится, породило множество легенд.

Некоторые сказочники вещают на площадях и в кабаках, что Император бессмертен, что он дал людям мир, а люди не оценили этого, но, когда все будет плохо, Император вернется и спасет венедов.