Слимперия - Михаил Бабкин Страница 11

— А, — равнодушно сказал Хайк, — понятно. Вещи мои хоть захватили? — и, войдя в воду, побрёл на глубину, оставляя за собой мыльные пенные островки.

— Захватили, — Семён потрусил сумкой, там глухо забрякало. — И куртку, и штаны, и сандалии, и всё остальное. Полотенце забыли, ты уж не серчай. — Хайк, ничего не ответив, нырнул и скрылся под водой. Семён повернулся к Олии — та, стоя спиной к озеру, с отсутствующим видом изучала ничем не примечательное ближнее дерево: Семён тоже уставился на него, но потом вспомнил, что Хайк был голым и всё понял.

— Он там плавает, — Семён положил сумку на песок. — Моется. Когда будет выходить, тогда опять на деревья и посмотришь. А пока что… — Семён не закончил свою мысль, не успел: из глубины леса донёсся отдалённый громовой всхрап, тут же перешедший в невнятное безостановочное бубнение. Казалось, что там, в далёком лесном далеке, кто-то великанский — судя по силе голоса — безостановочно шпарит речитативом что-то угрожающее, перемежая свои угрозы надсадным кашлем; голос явно приближался, бормотание постепенно становилось достаточно членораздельным и даже местами приобретало смысл.

— Что это? — с испугом спросила Олия, невольно пятясь от стены деревьев. — Чудовище? Дракон-людоед? — девушка оступилась и чуть не упала в воду, но Семён вовремя успел её подхватить.

— Не думаю, — усмехнулся Семён, ставя Олию на ноги. — Вряд ли драконы говорят такое… Прислушайся!

Голос, в котором заметно проскальзывали жестяные нотки, в это время довольно отчётливо проревел:

— …запрещается во избежание внезапного упадания! Также, граждане экскурсанты, категорически не можно… — чего там категорически было не можно, ни Олия, ни Семён не услышали: голос заперхал и пропал, внезапно, точно также как и возник. Словно его выключили.

— Гид-экскурсовод называется, — пояснил Семён. — С мегафоном и туристами. Сейчас появится, — словно в подтверждении сказанного из-за ближних верхушек деревьев выплыла прямоугольная платформа: по размерам транспортное устройство походило на памятный Семёну автобус «Икарус», только без кузова и без колёс — платформа опустилась пониже и неспешно полетела над берегом, издавая лёгкое кошачье мурлыкание.

На летающей платформе, уставленной двухместными сиденьями, было полным полно экскурсионного народа: барьеры-поручни по периметру платформы не позволяли излишне любопытным свалиться на землю, ограничивая тем самым право народного демократического выбора. На предмет внезапного упадания.

Впереди, на носу платформы, сидели водитель и, спиной к нему, обещанный Семёном гид-экскурсовод: в руках гид держал устройство, действительно похожее на мегафон — разница заключалась лишь в том, что вместо раструба у этого шумного устройства был рот, больше похожий на пасть, а вместо микрофона — ухо. Гид озабоченно ковырял мизинцем в ухе-микрофоне, поглядывая при этом то на экскурсантов, то по сторонам. Заметив Семёна и Олию, гид тут же поднёс живой мегафон ко рту и оповестил всех, хотели они того или нет:

— А вот, граждане, местные аборигены! Чем живут, как живут — науке неизвестно! Видимо, на подножном корму или на случайной гуманитарной помощи. О традициях: в положенный день кормёжки Огненной Рыбы-Зверя, обитающей в озере, один из аборигенов добровольно отправляется на съедение… Кстати, обратите внимание на человека в воде, — экскурсовод глянул вниз. — Вам, граждане, неслыханно повезло! Именно здесь и сейчас вы станете очевидцами свершения древнего ритуала, видеть который дано не каждому! И помните — всё это организовала вам экскурсионная фирма «Ужаснись», лидер туристического бизнеса Теневого Мира, самая лучшая фирма из существующих… Граждане экскурсанты! — рявкнула пасть. — Не скапливайтесь на одном борту, видно будет всем! Мы подлетим к месту ритуала, и вы… — мегафон опять закашлялся и выключился; непослушные граждане столпились на переднем краю платформы, чуть не сбросив со своих мест водителя вместе с гидом, и, навалившись животами на предохранительные поручни, вовсю глазели на добровольного жертвенного аборигена: жертвенный абориген, не подозревая ничего худого, кролем чертил водную гладь озера, вовсю радуясь жизни.

— Хайк! — что было мочи завопил Семён. — Плыви на берег! Кому говорю, плыви! Греби сюда!

Мегафон вновь ожил:

— Сейчас вы слышите ритуальные крики соплеменников, крики, долженствующие обозначать тревогу за жизнь соплеменника. Далее, после пожирания Рыбой-Зверем её жертвы, последует ритуальный плач и посыпание голов песком… Граждане! Да уймитесь же… Гра-а-а-ж… — перегруженный нос транспортного устройства не выдержал веса скопившихся на нём людей: платформа резко накренилась, с треском сломались поручни и экскурсанты посыпались в озеро как пельмени в кастрюлю. Хорошо хоть, что произошло это у берега, на мелководье. Полегчавшая платформа вернулась в прежнее горизонтальное положение и недвижно зависла на месте — водитель, как и все, плескался в озере.

Первым на берег выбрался гид, с него текло ручьём: став лицом к озеру, экскурсовод тут же бодро заявил через мегафон:

— Граждане! Всё в порядке, ситуация под контролем! Неожиданное купание является плановой частью нашей увлекательной поездки! Вы лично смогли ощутить, какие чувства должна испытывать обречённая на съедение жертва… Попрошу без паники — Рыба-Зверь на мелководье не заплывает! Выходим организованно, весело, и не забываем, что экскурсионная фирма «Ужаснись» всегда на страже интересов наших клиентов! И оправдывает своё название, — голос у мегафона был сиплый, булькающий, наверное в него изрядно натекло воды.

— Ну и пройдоха, — радостно изумился Мар. — Видал я пройдох, но такого… Ловко выкрутился! Наш человек, наш. Молодец!

— Эй, уважаемый, — Семён подошёл к гиду, похлопал его по мокрому плечу, — насчёт человеческих жертвоприношений: это, надеюсь, шутка? Фирменный рекламный трюк, да?

— Почему же трюк, — гордо ответил экскурсовод, повернувшись к Семёну. — У нас всё честно! Каждый опасный сектор других Миров, временно сброшенный в Тень — то есть помещённый на хранение к нам, в Теневой Мир, — остаётся в полной неприкосновенности. Какой есть, такой и есть! Нам обман ни к чему, мы — фирма солидная, с многолетними традициями. А вы… э-э… собственно, кто такой? — гид с подозрением оглядел Семёна: тот всё ещё был в трико и на экскурсанта никак не походил. Не тянул.

— Имперская этнографическая экспедиция, — небрежно ответил Семён. — Собираем легенды, сказки, тосты… Я — начальник экспедиции. Вас что, не предупредили? Упущение, упущение… Кому-то крепко не поздоровится! У нас, понимаешь, научный эксперимент в полном разгаре: Огненную Рыбу-Зверя выманиваем, для налаживания вербального контакта, а тут шум, гам! Авария с вываливанием тел! Непорядок. Надо будет доложить. — Судя по всему, гид не знал, что такое «этнография» и «вербальный», и какое такое отношение имеют сказки и тосты к местному чудовищу, но «Имперская экспедиция» и «не поздоровится» он понял.

— Мы действуем согласно договору, — засуетился гид, — у нас лицензия! И налоги вовремя отчисляем! Зачем же так сразу — доложить… Вы же на работе, и я на работе. Договоримся, надеюсь? — экскурсовод улыбнулся настолько заискивающе и многозначительно, что Семёну нестерпимо захотелось немедленно получить у него взятку. Но это не входило в его план; впрочем, пока что у Семёна не было никакого плана. Пока что.