Древо мира. Вехи будущего - Евгения Решетова Страница 11

Она запрокинула голову и улыбнулась. Капли дождя – ласкового и нежного, ведь для нее он не мог быть иным – скатывались по щекам и носу, целовали в приоткрытые губы.

– Тебе нравится дождь? – спросил он.

Вокруг него светило солнце, земля была сухой, и ничего не говорило, что в паре шагов свирепствует буря. Маленькая буря, рожденная всего лишь одним облаком. Ее облаком.

– Сейчас – да, – она провела ладонью по лицу, стирая капли, и зарылась пальцами в волосы цвета заката. – А ты любишь дождь? – повторила его вопрос, стряхивая влагу с чуть вьющихся прядей.

– Сейчас? Да, – ответил он, опускаясь рядом с ней на колени.

Свет его жизни улыбнулся, и вокруг них завертелся смерч, смешивая капли дождя и опавшие листья, скрывая от посторонних глаз силу божественной любви.

***

Я обошла весь лагерь, но брата так и не нашла. Сарим испарился уже на втором круге, найдя для себя занятие поважнее.

Я его не винила, он взрослый мужчина, конечно же, у него есть, чем заняться вместо того, чтобы таскаться с девчонкой.

Быть принцессой оказалось не так сладко, как могло было показаться.

Навязанный брак, ошибки, которые стоило не одну сотню невинных жизней. Тяжкий груз, что мне предстояло нести до конца своих дней. Нет, я не буду слушаться, я сама возьму свою жизнь в свои руки и буду делать то, что должна. Война – это не решение проблем. Она всего лишь отодвигает границы, за которыми начинается весь этот ужас, от которого король Виран пытается сбежать. Я знаю, придёт время, тот момент, когда у Ааронда закончиться терпение, и он ответит нам в полную силу. Тогда мы все умрём. И если он не захочет крови, не будет больно, мы просто перестанем существовать.

Обуреваемая этими нерадостными мыслями, я продолжала кружить по лагерю, ища брата. Я уже давно не видела его, а он словно растворился, и это начинало пугать.

Гай был самым близким, самым родным человеком в целом мире. Да, есть Рэн, но боги разлучили нас, запретили наши чувства, если я могу это так называть. Живой не может любить мёртвого, это противоестественно, значит, все мои чувства ложные.

Но это всего лишь слова.

Решила зайти в общий дом, просто сруб, который использовали под столовую, и на пороге столкнулась с Алом. Он отскочил от меня, будто я была прокаженной. Это в очередной раз удивило, но если раньше я просто закрывала на это глаза, то после всего, что увидела, всего, что пережила за эти дни, больше не смогла сдерживаться.

– Ал, что происходит? – схватила его за руку, пытаясь удержать, и почувствовала, как он окаменел.

Моё прикосновение было ему неприятно, но я не могла найти ответ сама, поэтому ждала, что он разъяснит, что же такого я успела натворить, отчего вдруг в один миг стал врагом.

– Не тронь меня! – задрожал он и скинул мою руку. – Ты грязная, не тронь меня.

Я посмотрела на свои руки. Да, мне казалось, что они в крови. Нет, они были чистыми, но ощущение, что я вся грязная, что не достойная, вновь захлестнуло с головой.

Я отступила от Ала, опустила взгляд и мотнула головой, отгоняя непрошенные видения:

– Скажи мне, просто скажи, за что ты так со мной?

Я слышала его прерывистое дыхание, которое оглушало так же сильно, как и стук моего сердца.

– Ты – темная, – он произнес совсем не то, что я ожидала. – Ты – темная. Я не знаю, что с тобой произошло, почему ты перешла на их сторону, как изменилась, но я чувствую, как в тебе много гнили, мерзости, которые стремятся уничтожить весь свет, что существует вокруг. Я чувствую это. Ты можешь говорить всё, что хочешь, убеждать, что ты на нашей стороне, но ты никогда не примешь сторону света. Я знаю это. Тьма может только уничтожать, ломать и разрушать, в этом и есть её суть. Магия не так прекрасна, как они говорят. Все эти плетения, сложные заклинания... Магия! Это насмешка, глупость, которая не имеет ничего общего с человеческим обликом. Драуки – твари, которые не заслуживают жизни. Тёмные маги тоже не заслуживают жить вместе с нами, ходить рядом, существовать на этой земле, на нашей земле!

Я смотрела на него и не могла поверить, что милый Ал, который еще год назад смущенно признавался мне в любви, может говорить с такой ненавистью.

– Я не понимаю, – всё же произнесла вслух.

– Ты – темная, принцесса Миндаль, я чувствую, как в тебе клокочет тьма, – он нагнулся, близко опускаясь к моему лицу. – Думала, на это способны только сильные маги? То, что я воин, ещё не значит, что я не могу быть магом. Я маг, – его улыбка пугала, она напоминала оскал разъяренного зверя. Нет, не разъяренного, загнанного! Того, кому уже нечего терять.

– Расскажи мне, – выдохнула, надеясь, что это может помочь.

– Рассказать тебе? Неужели ты думаешь, что я доверюсь тёмному отродью?

– Я понимаю, что тёмные маги принесли много горя…

– Ты понимаешь? – Ал схватил меня за плечи. – Что ты понимаешь? Принцесса! Гай не видит, какая ты, а я не могу открыть ему глаза. Он ослеплен. «Моя сестра – лучше, умнее, сильнее, талантливее!» А ты жила с ним, с тем, кого все эти ничтожества боятся. Тебя действительно спасли? Или ты сама ушла, когда поняла, что там тебе стало тесно?

– Что ты такое говоришь?

Он сжимал мои плечи с такой силой, что я готова была шипеть от боли. На ресницах заплясали слезы, но я быстро сморгнула их, чтобы взбешенный мужчина их не заметил.

Избавиться от его хватки я могла с легкостью, солнечная жила уже дрожала рядом, ожидая моего приказа. Но я хотела понять, что же Ал имеет в виду, чем я так его разозлило. Терять друзей больно, а он был моим другом, мы столько пережили вместе. А темная магия… Да, она сотворила немало плохого, унесла столько жизней, что не счесть. И все же, светлые маги натворили бед не меньше, если не больше. Я могла управлять обеими силами, чувствовала эту разницу, слышала, как стонет земля, обагренная кровью магов. Ночь и день – две стороны. Они дополняют друг друга, не могут существовать раздельно.

– Ааронд. Темный маг, которым пугают детей. Ты ведь называла его отцом, улыбалась ему. Думаешь, теперь просто перечеркнешь свое прошлое? Как бы ни так! Я не позволю тебе это забыть, – Ал тяжело дышал, белки его глаз налились кровью, на бледных щеках появился лихорадочный румянец. – Темные маги должны умереть.

После его последних слов я замерла.

Темные маги должны умереть.

Должны умереть.

Я уже слышала эти слова, и не раз.

И Ал повторял их так, словно кто-то когда-то вбивал в него эти строчки, заставлял проговаривать как молитву, как единственно верное мнение. Нельзя отступить от того, во что веришь всем сердцем. Правильное оно или нет, но вера заставляет совершать немыслимое.