Создатель призраков - Дэн Абнетт Страница 11

— Значит, Штурм отправляет вас в бой? — помол­чав, спросил Ортиз.

— Вдоль поймы реки, прямо к воротам Вольтиса. Он полагает, что мы сможем преуспеть там, где пятнадцать тысяч его Аристократов потерпели не­удачу.

— А вы сможете?

— Увидим, — без тени улыбки ответил Гаунт. — Призраки — еще молодой и необстрелянный полк, за исключением стычки на Черном Осколке. Но у них есть… свои сильные стороны.

Комиссар замолчал, словно бы разглядывая перна­того змея, нарисованного золотом и бирюзой на глав­ном орудии «Василиска». Открытая пасть оканчива­лась жерлом ствола. Все машины кетзокцев пестрели подобными украшениями.

Ортиз тихо присвистнул:

— В долину Бокор, в самое адское пекло. Не за­видую я вам.

Вот теперь Гаунт улыбнулся:

— Просто накройте как следует западные холмы, пусть пригнут головы. Вообще, можете разнести их

к чертовой матери перед тем, как мы доберемся туда.

— Идет, — рассмеялся Ортиз.

— И не вздумайте сбить прицелы, — угрожающе усмехнулся Гаунт. — Помните, что в долине ваши друзья.

Корбек, ехавший на третьей после Гаунта машине, кивнул в благодарность, принимая тонкую темную си­гару из рук командира «Василиска».

— Доранз, — представился Змий.

— Очень приятно, — ответил Корбек.

Сигара отдавала лакрицей, тем не менее Корбек закурил.

Сразу за вальяжно раскинувшимся на броне Корбеком сидел Майло. Он прочищал трубки своей танитской волынки. Та отзывалась хриплым визгом.

— Знаете что? — поморщился Доранз. — Когда сегодня я услышал волынку этого мальчишки, это адское дудение, я испугался его больше, чем хреновых воплей врага.

Корбек усмехнулся:

— Волынка по-своему полезна. Она заставляет нас сплотиться, одновременно наводя страх на противни­ка. Там, откуда мы родом, леса постоянно движутся, меняются. Волынка помогала нам не заблудиться — мы шли на звук.

— И откуда же вы родом? — спросил Доранз.

— Теперь уже ниоткуда, — бросил Корбек и глубо­ко затянулся.

На бронированной корме другого «Василиска» здо­ровяк Брагг, самый крупный из Призраков, и невысо­кий худой Ларкин играли в кости с двумя танкистами из орудийного расчета.

Ларкин уже успел выиграть золотой перстень-пе­чатку с бирюзовым черепом. Брагг же проиграл все свои сигареты, а так же две бутылки сакры. Тряский ход танка постоянно переворачивал кости или загонял их под решетку радиатора, вызывая очередную пор­цию стонов и обвинений в жульничестве.

Устроившись возле командирской башенки, майор Роун без особого интереса наблюдал за игрой. Коман­дир «Василиска» чувствовал себя неуютно рядом с этим пассажиром. Роун был высок, строен и почему-то выглядел опасным. Один его глаз обрамляла татуировка в виде звезды. Он был не такой… открытый и располагаю­щий к себе, какими казались прочие Призраки.

— Так что же, майор… — начал командир, пытаясь разрядить неприятную паузу, — что скажете, каков ваш комиссар?

— Гаунт? — Роун медленно развернулся лицом к Змию. — Это ублюдочная скотина, бросившая мой мир умирать, и в один прекрасный день я прикончу его собственными руками.

— Ага… — протянул командир и тут же решил, что у него есть важные дела в рубке.

Ортиз передал свою флягу Гаунту. День клонился к закату, смеркалось. Ортиз сверился с картой в голоплан­шете, развернув его так, чтобы и Гаунт мог посмотреть.

— Судя по навигатору, перекресток Павис сейчас в двух километрах от нас или около того. Со временем все складывается удачно. Будем на месте до темноты. Это хорошо, я бы не хотел включать прожектора и фары.

— Что мы знаем про Павис? — спросил Гаунт.

— Согласно последним данным, его удерживал ба­тальон Аристократов. Это было сегодня в пять утра.

— Неплохо было бы проверить… — задумался Га­унт. — Есть, конечно, вещи и похуже, чем попасть в засаду в сумерках, но таковых немного. Клугган!

Он обратился к крупному седоватому Призраку, игравшему в карты на корме танка.

— Сэр! — отозвался Клугган и перелез по броне ближе к комиссару.

— Берите шесть человек, сержант. Спешивайтесь и разведайте путь перед колонной. Мы в двух километ­рах от этого перекрестка, — Гаунт показал Клуггану карту. — Там должно быть чисто, но после нашей стыч­ки с чертовыми Пожирателями Миров лучше удосто­вериться.

Клугган козырнул и перебрался обратно к своему отделению. Им потребовалось всего несколько мгнове­ний, чтобы собрать свою экипировку, зарядить оружие и спрыгнуть с брони на дорогу. Еще одно мгновение — и они растворились в лесу, будто утренняя дымка.

— Вот это впечатляет, — заметил Ортиз.

У перекрестка Павис Змии подали голос. Воздев к ночным небесам яркие клювы, они начали свою могу­чую бомбардировку.

Брин Майло укрылся в тени «Химеры» медицин­ской службы, прижимая ладони к ушам. Он успел по­участвовать в двух сражениях: падении Танит Магны и взятии цитадели на Черном Осколке. Но сейчас он впервые ощутил всю оглушительную мощь механизи­рованной артиллерии.

Окопанные кетзокские «Василиски» растянулись вдоль хребта неровной линией длиной в полкиломет­ра. Насыпи серой земли прикрывали их борта. Высо­ко поднятые орудия обрушивали смерть на холмы по западному краю долины, за девять километров отсю­да. Они стреляли безостановочно. Такой плотный об­стрел, по уверениям Корбека, мог длиться хоть всю ночь. Не было ни секунды, чтобы хоть одно орудие не выстрелило, освещая тьму яркой вспышкой света, со­трясая землю отдачей.

Перекресток Павис, обозначенный каменным обе­лиском, был образован пересечением Тракта Метиса, проложенного через долину к городу Вольтис, и до­роги через Топи, уходившей на запад. Бронеколонна Змиев прибыла после заката, потеснив удерживавших перекресток Аристократов, и развернулась на хребте, смотрящем на запад. При свете первых ночных звезд войска Ортиза нанесли удар.

Майло ждал комиссара и, как только заметил его, в окружении офицеров идущего к покрытому тентом окопу рядом с постом орбитальной связи, побежал ему навстречу.

— Монокуляр, — бросил Гаунт сквозь грохот об­стрела.

Адъютант вынул из рюкзака медный футляр с моно­куляром ночного видения и передал его Гаунту. Комис­сар поднялся на бруствер окопа, осматривая диспозицию.

Рядом с ним возник Корбек. Из его бороды торчала тонкая черная сигара.

— Что это у тебя? — оглянулся на него Гаунт.

Корбек вынул сигару изо рта и гордо продемон­стрировал ее комиссару.

— Лакричная сигара, ни больше ни меньше! Вы­играл полную коробку у командира моей самоходки. И кажется, они мне начинают нравиться, — произнес Корбек, потом добавил: — Как, видно что-нибудь?