Полюби меня - Лидия Миленина Страница 11

— Тая, для зачатия достаточно, чтобы человеческая женщина полюбила меня. Тогда твоя любовь и часть моей магии передастся потомку, и инстинкт продолжения рода не будет бурлить и во второй ипостаси. Но... мне бы хотелось...

— Чего бы хотелось? — твердо спросила я.

— Полюбить, — с усмешкой ответил он. — Знаешь, я плохо понимаю, чем это отличается от влечения и обычной симпатии. Меня не готовили к этому. Я должен был прожить жизнь как правитель — вести за собой народ. И пользоваться властью... А потом умереть в положенный срок. Но мне бы хотелось полюбить. Это то, что дается не каждому нашему королю. И ты действительно мне очень понравилась...

— Чем? — поинтересовалась я. Нельзя не признать — его слова подкупали. Но что это? Искренность? Он показывает мне свои чувства и свою слабость? Или играет на моих эмоциях, как тогда за завтраком, когда просил его полюбить? К тому же я уже один раз повелась на его обходительность. Когда согласилась на свидание, когда почти упала в его объятья на пляже... — У вас здесь красивые женщины! Все — как модели!

— Вот я и общался с такими в вашем мире, — с усмешкой ответил он. — По привычке. И все это было впустую, — он внимательно посмотрел на меня и продолжил: — Ты умная и в тебе есть какая-то упрямая доброта. Не знаю, как сказать... И очень смелая... А еще ты... маленькая, — он протянул руку и коснулся моей щеки, словно хотел погладить пушистого зверька. Я чуть отпрянула, к интимным моментам я точно была не готова. Особенно пока сомневаюсь в его искренности. — Это... трогает. У нас ведь таких нет. Маленькая упрямая женщина... Знаешь, я захотел тебя, еще когда увидел в гамаке. Ты качалась, опустив ногу. И у тебя было такое выражение лица... Как у ребенка. У ваших детей бывает такое лицо: наивное, но сосредоточенное...

Я смущенно опустила взгляд. Если он говорит неискренне, то очень хороший актер. И умеет обольщать женщин. Так хотелось поверить в его слова! Так хотелось... Сердце неудержимо оттаивало. Начинало казаться, что это он, Альберт, так захотел меня, испытал ко мне нечто особенное, что не мог устоять и утащил в свой мир, не думая о последствиях. За это многое можно простить...

— Знаешь, что я думаю? — сказала я наконец. — Мне будет проще простить и полюбить тебя, если ты сам меня полюбишь...

— Я постараюсь, Тая, — без тени насмешки, очень серьезно сказал он и сделал ко мне шаг.

Сердце забилось. Мы вдвоем в комнате, в стране, где он бог и царь. И что бы он ни обещал — никто не помешает ему поцеловать меня и попытаться сразу уложить в постель! Наверное, для него это облегчило бы задачу. Я отшатнулась, но он уверенно поймал меня за талию. Притянул к себе... Вот ведь подлец! Он же видит мою растерянность! Пожалел бы! Не драться же мне с ним снова!

Но поцелуя не последовало. Он просто обнял меня — крепко, без той цепкости, что я боялась. Положил мою голову себе на грудь и замер, чуть поглаживая меня по волосам.

— Ты тоже попробуй, маленькая, — сказал он тихо. И я, вопреки своей воле, ощутила, что тело расслабляется, а душа чуть-чуть расправляется. И незваные слезы просятся на глаза.

— Хорошо, я попробую, Альберт... Только правда... не обижай меня, — сглатывая слезы, сказала я и аккуратно высвободилась из его объятий.

Он кивнул и вдруг указал мне на странный предмет, стоявший в центре комнаты. Когда я уходила завтракать, его не было. Присмотревшись, я поняла, что это высокое черное зеркало. Гладкое, в золотой оправе. Но полностью черное — оно не отражало ничего.

— Зачем? — удивилась я и не удержалась от ехидства. — Хватило бы того, что есть. Я не страдаю нарциссизмом.

— Посмотри в него, — сказал Альберт. — Поймешь. Тебе это необходимо...

Я с опаской подошла к странному зеркалу. Мир здесь магический, вдруг из него что-нибудь выпрыгнет. Или меня затянет в черную бездну. А может, так Альберт хочет подавить мою волю.

Но, как только я взглянула в него, зеркало отразило мое испуганное лицо с заплаканными глазами. И изысканной прической, которую не нарушила ни драка с Альбертом во время рыданий, ни то, как он запихивал меня в каморку.

— Ансель ми Тая, — неожиданно раздался глубокий и красивый мужской голос. Не Альберта. Он исходил из зеркала.

— Повтори, — улыбнулся Альберт.

— Ансель ми Тая, — повторила я, откуда-то совершенно четко зная, что это значит «меня зовут Тая». И фраза послушно упала в копилку памяти, я поняла, что никогда не забуду ее. Изображение сменилось, теперь это был замок, потом его окрестности, комнаты, люди, животные... Зеркало говорило слова на незнакомом языке, и они отпечатывались у меня в памяти. Потом изображения начали двигаться — и слова складывались во фразы, а я понимала, что они значат, и запоминала. Легко, неосознанно...

Все это происходило быстро, но мой разум успевал осознать то, что показывало и говорило зеркало. Язык другого мира словно вливался в меня.

Я так погрузилась в этот процесс, что даже забыла про Альберта, стоявшего у меня за спиной. А заметила его, лишь когда он придвинул мне стул и, мягко опустив руку на плечо, усадил перед зеркалом.

— Смотрись в него почаще, — сказал он. — И к вечеру сможешь понимать и разговаривать на нашем языке.

— Спасибо... — пожалуй, тут действительно было за что поблагодарить. — Чудесная вещь! Магическая?

— Да, немного ментальной магии драконов и мои личные разработки, — улыбнулся он. — Правда, используется в первый раз...

Что ж, подумалось мне, это значит, что у него нет конвейера девушек из нашего мира, которых нужно было бы учить языку. И снова погрузилась в образы, что показывало черное зеркало.

А хорошо он придумал, загрузить мой ум изучением языка. Так я вряд ли надумаю что-нибудь ему ненужное, пронеслось в голове, когда дверь за Альбертом закрылась.

* * *

Но спустя некоторое время я приспособилась смотреть в зеркало, а думать о своем. Нужно было осмыслить свое положение, как-то принять его. Чтобы выжила я и выжил он, я должна всего-то ничего... полюбить Альберта. Звучит легко, но как это «сделать»? Ведь невозможно управлять любовью!

Однако я понимала, что единственная возможность — это не упрямиться, а дать ему шанс. Дать шанс нам... А для этого нужно понять, может ли Альберт мне нравиться. Подлое подсознание высунуло глаз из своей бездны и твердо сказало: он уже тебе нравится. Он понравился тебе, еще когда обхаживал тебя на курорте. Просто все это сломалось из-за его ужасного поступка. Ты была в шоке, начала бояться и злиться на него. Нормальные чувства в подобной ситуации... Но если убрать все это, то какой он?

Он умный, заявило подсознание. Уверенный в себе, властный. Вот если бы не эта манера решать за других, приказывать, то такая уверенность была бы хороша. Да, весьма эгоистичен, но лишь в отдельных случаях. Потому что, вероятно, умеет думать о своем народе. Да и понятие справедливости ему не чуждо. Порой жесток... Но сердцу очень хотелось думать, что все сказанное им недавно — правда. И что на самом деле ему не чужды ни тонкие чувства, ни романтика. Да и он очень даже умеет быть приятным.