Принц по ГОСТу - Кристина Юраш Страница 11

Глубокоуважаемая ректорша

— Учебный процесс идет!

— Куда идет?

— Туда, куда его послали!

Я воровато высунулась из кабинета. В коридоре друг к дружке жалась делегация принцев, опасливо поглядывая по сторонам. Впервые на моей памяти целый табун симпатичных мужиков готов был спать со мной исключительно под угрозой насилия. И даже обидно, что не с моей стороны.

— Отчислите меня, — взвыл один из робкого десятка. Робкий десяток занудил, что идея образования исчерпала себя еще по прибытию, и они будут с радостью указывать в нужной графе: «коридор Академии»! А кое-кто из смелых и любопытных, заглянувших соседние двери, вполне могут добавить «три класса».

— Располагайтесь, — я сплюнула волосы, осматривая новобранцев, один другого краше. — Комнаты найдете сами… Я работаю…

Я попыталась закрыть дверь, оставив робкий десяток в коридоре, но огромный королевский чемодан помешал мне. В конце коридора из открытой двери раздался громкий смех.

— Ладно, — авторитетно заявила я, понимая, что сейчас делегирую свои полномочия кому-нибудь, а сама попробую разыскать эту проклятую птицу и выщипать ей все перья!

— Держите! — мне на руки попытались свалить огромный чемодан с короной. Остальные обрадовались возможности идти налегке вприпрыжку и сложили вокруг меня свои вещи. Я почувствовала себя той самой доброй и отзывчивой девушкой с располагающей внешностью, у которой на лбу жизнь большими буквами написала «караулю вещи», «присматриваю за детьми» и «фотографирую на дорогущий цифровик».

Я решительно переступила через королевский багаж и направилась по коридору. Из приоткрытой двери доносились голоса. Я на цыпочках подкралась к ней и…

— Итак, сколопендра против моли! Я голосую за сколопендру! — тряхнул красивыми кудрями главный казнокрад, подбрасывая золотую монетку. — Я просто не понимаю, при чем тут моль?

Я затаилась, сгорая от любопытства.

— Робер, она всю плешь проест! — лениво отозвался главный отравитель, сидя в кресле и задумчиво листая толстую книгу в старинном переплете и бурча себе под нос: «настойка волчанки и паслена в пропорции три к одному… Хм… Рвота… Учащенное сердцебиение… Чувство тревоги… Хм… Надо пробовать… До обеда… Отлично!»

— По сравнению со мной она — просто бледная моль! — ревниво отозвалась мадемуазель Шарман, припудривая лицо и наводя алой кистью губы, сложив их куриной попой. — Очаровательна! Великолепна! Передо мной не устоит не один мужчина!

Ну да, в подъезде увидишь — жильцы ругаться будут, стараясь миновать следы «встречи» как можно скорее, и греша на соседскую кошку.

— Кто еще за сколопендру? — осмотрелся по сторонам преподаватель по расхищению монаршьей собственности.

— Я! — поднял вверх кинжальчик преподаватель по придворным интригам, развалившись на диване. — Мне кажется, что прямо в яблочко!

Через секунду кинжал вонзился в какой-то унылый натюрморт, пробив насквозь нарисованное грубыми мазками яблоко. Лениво поднявшись с дивана, добрый учитель подошел, к картине, выдергивая кинжал и усмехаясь.

— Господа и дама! — внезапно встал с кресла фюрер от этикета, холодно посмотрев на всех так, словно война проиграна, бункер рассекречен, силы противника уже вежливо стучатся в наглухо закрытую дверь с целью уточнить самочувствие великого диктатора. — Как вы можете? Это — ниже нашего преподавательского достоинства!

Я с уважением и признательностью посмотрела на единственного мужика в радиусе километров. Вера в мужиков вылезла из могилы, сплевывая землю и сбрасывая с гранитной плиты ничего не значащие веники цветов.

— Вот вам не стыдно? — сурово произнес преподаватель по этикету, чье имя я усердно пыталась вспомнить хотя бы в знак благодарности. — Я вас спрашиваю!

Повисла тишина. Если бы такая тишина повисла в музее, то было бы слышно, как кается Мария Магдалена.

— Вам должно быть стыдно за то, что сколопендра уже была! — внезапно улыбнулся фюрер, заложив руки за спину и подходя к окну. — Поэтому я голосую за моль!

— Моль, между прочим, — ночная бабочка! — обиделась куртизанка — партизанка. — А она больше похожа на дневную гусеницу!

— Так, к чему пришли? — осведомилась я, подавая голос и торжественно открывая дверь. — Я — моль или сколопендра? Мне отсюда порхать или ползти? Вопрос очень важный! Если бледная моль, то вам придется скидываться на косметику. Если сколопендра — на обувь. Так что считайте, что вам дешевле выйдет!

— Не обращайте внимания, глубокоуважаемый ректор, — улыбнулся интриган. — Мы просто дружно вам завидуем! Еще бы! Такая должность!

— Ах, раз я — ректор, то приказываю, чтобы вы проводили принцев в их покои и нашли мне ту ворону или ворона, которая утащила мой медальон! — я вскинула голову, чувствуя, как плечи опускаются под тяжестью полномочий.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Прости, о, многоуважаемый ректор, — мило улыбнулся казнокрад. — Но вы немного путаетесь. Понимаю, вы здесь недавно. Так вот, мы — преподаватели! Наша задача научить, вложить в учеников знания, зажечь в них искру и так далее. А вы — ректор. И ваша задача организовать все остальное. Это — не мы, а вы, о, глубокоуважаемый ректор, отвечаете за каждого принца головой!

— А учебный отдел здесь есть? У меня есть заместитель? — поинтересовалась я, прикидывая, что на этих товарищей я торжественно возложу не полномочия, а что-то другое, природой, к сожалению, не выданное.

— О чем это вы? — усмехнулся фюрер, глядя на меня серыми глазами. — Помимо нас и повара здесь никого нет. Подойдите сюда!

Я подошла к окну, глядя на черный лес без единого листочка. Ветер ударил в стекла, лес заскрипел, а из чащи взлетела огромная стая черных ворон.

— Мы бы очень рады помочь, — подобострастно заметил интриган, подходя к нам и улыбаясь такой улыбкой, от которой кожа превратилась в муравейник. — Прямо сейчас готовы ринуться на поиски птички и твоей вещички… Покажи пальчиком, какая конкретно птичка унесла? Мы ее накажем!