Румо, или Чудеса в темноте - Вальтер Моэрс Страница 101

Гаунаб Аглан Ацидаака Бенг Элель Атуа Девяносто Девятый был правителем Бела, королем подземного мира, распоряжался жизнью и смертью в Театре красивой смерти, и, если бы безумие и злоба вдруг ожили, несомненно, они воплотились бы в образе Гаунаба.

УРС ПРОСЫПАЕТСЯ

Урс потер глаза. Теперь он совершенно уверен: это не сон. Слишком убедительно, слишком реально выглядело все происходящее. Урс окончательно проснулся.

Дурман и кислый запах улетучились. Вольпертингеров похитили — неизвестно, по какой причине, как нередко бывает в нашем жестоком мире.

— Мы в аду? — спросил Коррин. — Как мы сюда попали?

— Понятия не имею, — отвечал Урс.

— Как думаешь, что они с нами сделают? — продолжал Коррин.

— Уф, — вздохнул Урс, — ты задаешь слишком много вопросов. Я-то почем знаю?

— Я просто хотел разобраться, — объяснил Коррин. — До сих пор мне казалось, я сплю.

— Мне тоже, — отозвался Урс. — Но сны не бывают так ужасны.

Урс вновь обратил взор на королевскую ложу. Все зрители также выжидающе глядели на отвратительного карлика на троне. Позади него беспрестанно суетилась высокая фигура, стараясь угодить королю. Прислужник подавал ему фрукты и бокалы с напитками, взбивал подушки, обмахивал веером, то и дело наклоняясь к карлику, шептал что-то ему на ухо, а тот лишь гадко ухмылялся. Но как бы раболепно ни держался черный, Урс не мог отделаться от мысли, что на этом спектакле он второе по значимости лицо.

ИСТОРИЯ ФРИФТАРА

Фрифтар был высочайшим советником Гаунаба Последнего по политическим и стратегическим вопросам. Происходил из семьи дипломатов, много лет служивших при дворе короля.

Рядом с низкорослым и уродливым Гаунабом Фрифтар выглядел элегантно. Худой, бледный и высокий, он почти лишен был мимики и жестикуляции. Но благоприятное впечатление он производил только рядом с отвратительным Гаунабом. В остальное время демонические черты лица, крючковатый нос и торчащие вперед зубы делали его настоящим пугалом.

Тот, кто считал Фрифтара серым кардиналом, который, стоя за троном и дергая за веревочки, управляет глупым Гаунабом, как марионеткой, тот серьезно недооценивал безумного монарха. В Гаунаба Последнего будто вселились злые духи всех его предков-тиранов. За почти сотню поколений самовлюбленность королей раздулась до предела, и у них появилось острое чутье на любого рода заговоры. Замышлять что-то против одного Гаунаба означало пойти против всей династии. Заговорщик мог действовать сколь угодно мудро и осмотрительно, и все же не смог бы скрыть своих козней. Гаунаба, при всем его сумасшествии, необразованности, жестокости и нравственном падении, оберегали духи предков. Благодаря им Гаунаб чуял самые изощренные интриги, а того, кто вызывал его гнев, ждала смерть. Фрифтар отлично это знал.

Больше всего советник опасался непредсказуемых перепадов настроения короля. Несмотря на маленький рост, руки и челюсть у Гаунаба были очень сильные. В дурном настроении он мог напасть на первого встречного и буквально разорвать на куски. Если король вдруг умолкал и замыкался в себе, будто слушая внутренний голос, это означало скорый припадок бешенства. Гаунаб отрешенно глядел в одну точку, улыбаясь еще противнее.

Кривое зеркало

Сам Фрифтар трижды побывал на волосок от гибели. Спасло его только то, что он вовремя исчезал с глаз разъяренного короля, и тот находил себе другую жертву.

Нет, тут дело не только в дипломатии и хитроумных интригах. Фрифтару пришлось изрядно потрудиться, чтобы получить теперешнее весьма теплое местечко. Лишь благодаря своей почти сверхъестественной выдержке ему удалось стать незаменимым для Гаунаба: зеркалом, в котором король выглядел красивее, чем на самом деле, эхом, повторявшим речи короля так, что те звучали умнее, тенью, сглаживавшей угловатые черты правителя. Если Гаунаб что-то предлагал, Фрифтар умел сформулировать это более деликатно. Если о чем-то спрашивал, советник отвечал так, будто ответ уже содержался в вопросе. Когда же король путал слоги в словах, Фрифтар немедленно переводил мысль монарха на нормальный язык. Во множестве мелочей Фрифтар старался все время идти на шаг впереди правителя. Во всем Беле никому, кроме него, это не удавалось, вот почему Фрифтар сделался незаменим. А то, что король не замечал маленьких услуг советника, было тому только на руку, ведь это значило, что ни безумный король, ни духи его предков не замечают интриг.

Да, Фрифтар и впрямь мог считаться вторым по значимости лицом в Театре красивой смерти, в Беле и во всем подземном мире. Еще в детстве он был маленькому королю товарищем по играм, и с тех пор их связь превратилась почти в симбиоз: один не мог обходиться без другого.

Фрифтар жаждал власти, как воздуха. Гаунаб же не мог обойтись без Фрифтара, как хромой без костыля, он не сумел бы даже объясниться с подданными. При дворе давно заметили, что присутствие Фрифтара действовало на короля, как валерьянка, к тому же он наловчился разбирать непонятную тарабарщину Его Величества. Так Фрифтар стал ближайшим помощником короля.

С первого же дня на новом посту Фрифтар знал, что подбираться к власти следует очень медленно и осторожно. Десятки лет он довольствовался ролью половика у дверей королевских покоев. Сносил самые постыдные унижения, необъяснимые перепады настроения и приступы ярости, принимал их как дар и неустанно благодарил. И только когда последний придворный шут уверился, что камердинер — безгранично преданный, лишенный всякого тщеславия слуга и его нечего опасаться, Фрифтар нанес первый удар.

Врачебная дипломатия

Первой его целью стали королевские врачи. Светила медицины обладали при дворе огромной властью и влиянием. Несколько сот лет они распоряжались здравоохранением и даже командовали алхимиками. Алхимики, в свою очередь, распоряжались фрауками, и, едва разобравшись в этих хитросплетениях, Фрифтар принялся их распутывать. Никто лучше него не мог бы отличить безобидные болячки Гаунаба от по-настоящему серьезных болезней. Однако он долго не вмешивался в действия врачей, даже когда был убежден, что короля лечат неправильно.

Наконец Фрифтару представилась возможность выдвинуться. Однажды у Гаунаба случился ужасный приступ удушья. Король вдруг перестал дышать, посинел и едва не лишился чувств. Никто, кроме Фрифтара, не знал, что причиной тому — искривление грудной клетки и чудовищные кулинарные пристрастия монарха. Гаунаб недавно плотно пообедал жирными шерстяными пауками, и во время заседания совета его стало ужасно пучить. Король изо всех сил сдерживал газы, отчего кишки его так раздулись, что прижали легкие к ребрам и туда перестал поступать воздух. Главный пульмонолог попытался восстановить дыхание королю, сделав массаж, но тот из синего стал фиолетовым и закашлял. У врача не оставалось иного средства, кроме как рассечь трахею.