Императорский отбор - Сергей Чехин Страница 101

Я рухнул на спину, широко раскинув руки. От тела исходил зловонный дым, а кожа запеклась до хрустящей корочки. Я выглядел так, словно сгорел в салоне автомобиля — ни одного живого места, боль пронзала каждую клеточку, а вдох обжигал огнем, однако смерть не спешила даровать забвение. Свет наполнял тело и душу до краев, поддерживая жизнь в истерзанном теле. Но даже магии не хватило бы надолго, и я чувствовал, как медленно засыпаю навсегда. И на изуродованном лице играла улыбка, ведь я все сделал правильно и защитил тех, кто стал мне дорог.

В зал черными ручьями хлынули гвардейцы. Старого террориста свинтили в момент, да он особо и не сопротивлялся, лишь орал и сучил ножками, сыпля проклятиями в мой адрес.

— Ублюдок! Бестолочь! Тварь! Спелся с этими чудовищами! Всех нас положил ради этой мрази!

Император, Анна и Софья склонились надо мной, с тревогой рассматривая обугленную головешку.

— Трофим! — следом подбежали Гессен и Щедрин. — Держись, брат!

— Его можно спасти? — спросила принцесса.

— Думаю, да, — Владимир коснулся щеки пальцами и тут же отдернул их. — Но только если обратить. Однако кровь так насыщена светом, что укус мгновенно убьет того, кто попытается провести ритуал. Я не вправе никого просить пожертвовать вечной жизнью ради этого человека…

Цесаревна судорожно сглотнула и отвернулась — несмотря на все, что нас связывало, к такой жертве она была не готова. И я не смел ее за это винить.

— Я это сделаю, — раздался робкий голос, и предо мной на колени опустилась Карина.

— Ты уверена? — удивился император.

— Да, — короткий кивок. — Я люблю его, и этого должно хватить для успешного обращения.

— Но тогда ты погибнешь…

— Знаю. Но будет лучше для всех, если выживет он.

Горничная потянулась к шее, а у меня уже не осталось сил, чтобы ее остановить. Клыки впились в едва колышущуюся вену, и накопленный в крови заряд пронесся сквозь тело. Подруга успела только вздрогнуть, прежде чем осела на пол серым прахом. Я же широко открыл глаза — алые с золотистыми прожилками, и над ладонью взмыло багровое облачко с сияющей сердцевиной.

Что-то закончилось…

А чему-то суждено только начаться…